Цвет надежды

МакКензи Росс

Через некоторое время он делает глубокий-глубокий вдох, обмакивает кисть в краску, протягивает руку и с долгим выдохом прикасается кончиком к стене.

Несколько часов спустя миссис Гвендл проходит мимо комнаты Дэррока. Она не планировала останавливаться там, но какой-то звук привлекает её внимание. Она долго стоит у двери, прислушиваясь. Звук, доносящийся изнутри, вызывает улыбку на её лице. Дэррок работает, напевая что-то себе под нос.

Миссис Гвендл кивает. Это хорошо.

Дэррок счастлив. Она знала с тех пор, как он был совсем маленьким, что он интересуется миром больше, чем следовало бы. Он такой же, какой была она в молодости. Всегда задаёт вопросы. Никогда не принимает глупых ответов, на которые клюют другие маленькие дети. Нет. Дэррок всегда был способен видеть, что мир носит маску.

Она уверена, что однажды он захочет присоединиться к Цветной лиге, чтобы помочь вернуть цвет. Она видела проблески будущего. Подсказки в чайных листьях, которые её собственная бабушка научила читать. Шёпот в её снах. И остановит ли она его? Конечно, нет. Если бы она была моложе, если бы у неё не было обязанностей, она бы сама была там, не так ли?

Но всё же мысль о том, что её единственный внук подвергает себя опасности, заставляет её дрожать.

Однажды он уйдёт. Но не сейчас.

Глава 6. В которой собран лунный свет

Через лунный цикл после первого знакомства Хоуп с цветом она стоит вместе с Сэнди у открытой двери скромного коттеджа, свет, льющийся изнутри, растворяется в ночи. В дверях стоит взъерошенный худощавый мужчина лет двадцати. Он бешено трясёт руку Сэнди.

– Спасибо вам, – повторяет он снова и снова. – Спасибо вам, спасибо! И спасибо ещё миллион раз! Ох, как наша семья сможет когда-нибудь отплатить вам за то, что вы сделали? Жаль, что у нас нет лишних денег!

Сэнди удаётся высвободить свою руку. К пальцам снова приливает кровь.

– Деньги? Я бы и слышать о таком не хотел.

– Но вы спасли нашу маленькую девочку, – выдыхает мужчина в дверях, глядя на Сэнди широко раскрытыми от благоговения глазами. – Когда она упала с того дерева… – Он сглатывает. – Её травмы были настолько серьёзными, что мы думали, потеряем её. Если бы вы не проходили мимо…

– Мы всегда где-нибудь проезжаем, – говорит Сэнди. – Я рад, что мы смогли помочь.

– Но ведь должен же быть какой-то способ, как мы можем отплатить вам? – спрашивает мужчина.

Сэнди улыбается, похлопывает мужчину по плечу и смотрит вниз, на потрескавшуюся грунтовую дорожку.

– Долг бродячего мага – помогать тем, кто в этом нуждается. Единственное, о чём я прошу вас в благодарность, – это чтобы вы проявили к нам доброту, если мы когда-нибудь будем в ней нуждаться.

– Конечно, – говорит мужчина.

Сэнди кивает, приподнимает шляпу.

– Ура! Это очень хорошо. Мы поехали. Не забудьте дать своей малышке остаток зелья, когда она проснётся.

– Не забуду.

Сэнди

отворачивается, а затем замирает.

– И держите её некоторое время подальше от деревьев.

– Куда мы идём так поздно? – Хоуп протирает глаза и смотрит в ясное ночное небо. Полночь уже наступила и прошла, а луна стояла полная и ослепительная. Они оставили кибитку в крошечной деревушке, где Сэнди лечил травмы маленькой девочки.

– Через минуту увидишь. – В одной руке Сэнди держит металлический фонарь, хотя сегодня ночью достаточно слабого света луны, чтобы указать дорогу.

Хоуп хмуро смотрит сверху вниз на Оливера, который трусит рядом с ней, пока они взбираются по крутому каменистому склону. Далеко внизу раскинулся лес, который при таком освещении выглядит как бескрайнее чёрное море. Тут и там Хоуп различает белые деревенские огоньки, мерцающие, как огни далёких кораблей.

– Почему он просто не может мне всё рассказать?

– Он хочет казаться загадочным, – говорит Оливер. Он идёт у её ног, время от времени останавливаясь, чтобы принюхаться и оставить свой запах. – Ты же знаешь, как он это любит.

– У меня болят ноги, – жалуется Хоуп.

Сэнди не сбавляет скорости. На самом деле Хоуп совершенно уверена, что он даже ускорился.

– Мы почти на месте. Давай, душенька.

– Ты знаешь, куда мы идём? – Хоуп спрашивает Оливера.

Растрёпанный чёрный пёс дёргает ухом.

– Я не имею права говорить.

– Это просто причудливый способ сказать, что ты не собираешься мне рассказывать, верно?

– Одним словом, да.

Хоуп фыркает, засовывает руки в карманы своего серого пальто и ускоряет шаг.

– Не дуйся, – говорит Оливер. – Тебе это не идёт.

Они идут дальше в молчании, пока Хоуп не бросается вниз и не срывает маленький серый цветок с каменистой земли.

– Как ты думаешь, какого он цвета?

– О, Хоуп, – отвечает Оливер. – Только не снова. Сэнди сказал тебе, что говорить об этом небезопасно. Ты должна забыть о цвете.

– Но я не могу, – вздыхает она, и её щеки вспыхивают. – Как я могу забыть что-то настолько замечательное?

– Потому что, если ты этого не сделаешь, Чёрные Мундиры Императора пересекут весь лес верхом на своих огромных Псах-потрошителях и найдут тебя.

– Сэнди бы им не позволил, – говорит она.

– О, и ты готова подвергнуть его опасности? И меня?

– Ну нет… но…

– Потому что это именно то, что произойдёт, Хоуп, если ты когда-нибудь нарушишь правила. Ты этого хочешь?

– Нет!

– О чём это вы двое шушукаетесь?

Сэнди останавливается и оглядывается на них с выражением подозрения на лице.

– А, ничего, – говорит Оливер. – Хоуп только что сказала, что, по её мнению, ты заблудился. Я, конечно, заступался за тебя.