Цвет нашей интеллигенции 19-го века. Буква «У,Ф»

Разберёмся, почему господин С.С. Уваров (он при жизни А.С. Пушкина ещё не получил графское достоинство) недоброжелательно относился к нашему великому поэту. Причину, как обычно, ищи в творчестве поэта. Сатирическая ода «На выздоровление Лукулла», причина этому.

НА ВЫЗДОРОВЛЕНИЕ ЛУКУЛЛА

Ты угасал, богач младой!

Ты слышал плач друзей печальных.

Уж смерть являлась за тобой

В дверях сеней твоих хрустальных.

Она, как втёршийся с утра

Заимодавец терпеливый,

Торча в передней молчаливой,

Не трогалась с ковра.

В померкшей комнате твоей

Врачи угрюмые шептались.

Твоих нахлебников, цирцей

Смущеньем лица омрачались;

Вздыхали верные рабы

И за тебя богов молили,

Не зная в страхе, что сулили

Им тайные судьбы.

А между тем наследник твой,

Как ворон к мертвечине падкий,

Бледнел и трясся над тобой,

Знобим стяжанья лихорадкой.

Уже скупой его сургуч

Пятнал замки твоей конторы;

И мнил загресть он злата горы

В пыли бумажных куч.

Он мнил: «Теперь уж у вельмож

Не стану няньчить ребятишек;

Я сам вельможа буду тож;

В подвалах, благо, есть излишек.

Теперь мне честность – трын-трава!

Жену обсчитывать не буду,

И воровать уже забуду

Казённые дрова!»

Но ты воскрес. Твои друзья,

В ладони хлопая, ликуют;

Рабы, как добрая семья,

Друг друга в радости целуют;

Бодрится врач, подняв очки;

Гробовый мастер взоры клонит;

А вместе с ним приказчик гонит

Наследника в толчки.

Так жизнь тебе возвращена

Со всею прелестью своею;

Смотри: бесценный дар она;

Умей же пользоваться ею;

Укрась ее; года летят,

Пора! Введи в свои чертоги

Жену красавицу – и боги

Ваш брак благословят.

Октябрь—ноябрь 1835

Теперь требуется расшифровка сюжета оды для современного читателя. Понятно, что для представителей круга людей Пушкина и Уварова в их время всё было понятно. Лукулл в оде – молодой граф Д.Н. Шереметев, считавшийся одним из богатейших людей Российского государства, серьёзно заболел, и общее мнение врачей было – не выживет. Граф не имел наследников, и всё его богатство отходило бы в случае смерти его двоюродной сестре, которая была замужем за героя нашего очерка, Сергея Семёновича. Пока Лукулл лежал, как все предполагали, на смертном ложе, наследник (уже читателю понятно – С.С. Уваров) «мнил загресть он злата горы в пыли бумажных куч». Но радужные мечты наследника оказались пшиком. Молодой граф выздоровел, и «приказчик гонит наследника в толчки». Толчок – по-народному, отхожее место во дворе. Александр Сергеевич, наш великий поэт, ещё умудрился в своей оде намекнуть на ещё один грешок господина Уварова – махинации его с казёнными дровами, будучи им в должности президента Петербургской академии наук. Понятно теперь, что после такой оды, почему господин Уваров со злобой смотрел на Пушкина.

«Урусов, князь А. И. – одно из украшений петербургской адвокатуры, хотя, по свойству своего острого, критического ума и стремительного дара красноречия, князь больше призван нападать и обвинять, чем защищать и оправдывать. Он с этого было и начал, выступив с первых шагов своей юридической карьеры на прокурорской трибуне. Его блистательные прокурорские речи и славу ему сделали. Но мудрый князь вскоре сообразил, что из одной славы шубы не сошьешь, и – в одно прекрасное утро перекочевал с высокой прокурорской трибуны на адвокатскую скамью, хотя и не столь возвышенную, да сидится па ней тепленько и к «кушам» поближе. Сидишь, сидишь, да вдруг, на счастье, явится какая-нибудь угнетенная невинность в интендантском мундире: «Обелите, ваше сиятельство!», – и сейчас на стол бумажник величиною в интендантский фургон – нечто такое, чего прокурорское воображение и обнять не в состоянии. Впрочем, князь Урусов не только интендантов защищает, но и свой развитой эстетический вкус изощряет дилетантскими экскурсиями в область искусства, преимущественно драматического. Он «шекспирист» ( знаток творчества Шекспира) и «золаист» (знаток творчества Золя), немножко сам поэт, немножко драматург и немножко критик». Вл. Михневич, « Наши знакомые».

Конец ознакомительного фрагмента.