Цвет
Шрифт:
— Ну!
— Сейчас… — Нейдар, казалось, специально держал паузу, нажимая на столешнице вирт-сенсоры и изредка поднимая на меня глаза, чтобы убедиться, что я еще здесь и не сбежал в преддверии его разоблачений. Не дождется.
Закончив, Нейдар развернул вирт-экран и повернул его к нам. На нем был график в виде статистического распределения, и над каждым участком светилось небольшое изображение — кадр из записи моего воплощения.
— Воплощение воспоминаний, — начал он без обычных многословных предисловий о том, что собой представляет аппарат, которым
— Да…
Я не знал, радоваться или нет. Ведь узнав свой страх, я буду еще больше бояться, чтобы этого не произошло. А если произойдет? Вдруг. Прямо сейчас? Смогу ли я пережить это? Да, Нейдар был прав — средство слишком сильное.
— И чтобы немного взбодрить тебя, — Нейдар неожиданно лучисто улыбнулся, едва сдерживая радостное удовольствие, — пару слов о том, что я откопал. О твоих родителях, Илья.
Я привстал из кресла и потянулся к вирт-экрану, словно ожидая, что Нейдар прямо сейчас мне их покажет.
— Следов местонахождения Манжос Лидии Ивановны и Манжос Константина Игоревича очень мало, и те тщательно потерты. Однако можно проследить, что они поочередно посещали следующие планеты: Петерсит, Иолит, Гессонит, Тсаворит. Все они практически находятся на одной реперной прямой. То есть, пользуясь одним входом в реперной точке у Земли, можно посетить все четыре планеты без пересадок. Ясно?
— И какая планета следующая? — спросил я с нарастающим волнением.
— Не знаю. Дальше коридор не проложен. Но, как ты правильно понял, они — где-то там, на острие. Подозреваю, что и открыты эти планеты были именно твоими родителями.
— Выходит, они могут до сих пор болтаться где-нибудь в пространстве в поисках очередной реперной точки? — сведения Нейдара меня жутко разочаровали. Обидно. Знать, где то, к чему ты стремишься, и не иметь возможности это достать.
— Именно. Но как ты смотришь на то, чтобы перехватить их по дороге? — как о чем-то незначительном спросил норан.
— Как? Не смеши меня…
— Кое-какие наметки есть. Я с ними поделюсь немного погодя. Может, хочешь что-нибудь уточнить? Или тебе всё понятно?
— Да, что с родителями, я понял. Но — Лена? Рустам? Они-то где? Без них я никуда не полечу.
Нейдар развел руками.
— Я искал и их. Нет сведений. Возможно, они укрылись слишком хорошо. Либо, как Шандар, отправились назад во времени.
Что-то неудержимо рушилось в пространстве вокруг меня. Я терял опору. Проваливался. Почему наши желания исполняются так редко и всегда не в полной мере?..
— Значит, всё бессмысленно? — нейтральным голосом сказал я. Не хотелось, чтобы Шандар или Нейдар разглядели горе во мне.
— Ну, нет! — возмутилась Шандар. — Ты с ума сошел! Есть куча возможностей, а ты даже не пробуешь о них задуматься!
— Ни одной не вижу…
— Подождите, — вдруг сказал Нейдар, будто мы куда-то спешили, — я сейчас вернусь.
Он вышел, а мы с Шандар посмотрели друг на друга. Уже сколько времени мы сидим в доме Нейдара, ничего практически не делая, а только разговаривая и размышляя. Или зель считала дни, проведенные здесь, потраченными с толком? Я вспомнил, что мы вообще давно ни о чем не разговаривали, встречаясь только в кабинете Нейдара. Представился случай, и всё равно молчим, словно что-то ушло в наших отношениях. Незаметно, но неизбежно. Можно ли возродить былое? Никогда у меня это не получалось.
Раздался стук о дверь, и появился Нейдар с довольным лицом и не с пустыми руками.
Норан притащил в свой кабинет антикварный телефонный аппарат — черный корпус, напоминающий кресло, с большим диском посередине, увесистая трубка, лежащая сверху и прикрепленная к корпусу витым шнуром. Сбоку отходил тонкий проводок, который Нейдар не глядя воткнул в стену.
— И на что этот раритет? — поинтересовался я.
— Звонить. Или не знаешь — что это такое?
— Знаю. Но кому звонить? И почему не на современном аппарате? Или он такой только внешне, а внутри спрятана мгновенка?
— Нет, это обычный старинный аппарат, ничего общего с мгновенной связью.
— Тогда не понял, — подвел я итог.
— С помощью этого телефона я собираюсь провести один опыт, в котором ты тоже примешь участие.
— Ты уверен, что я буду?
— Шандар сказала, что да.
Я посмотрел на зель, которая мне ехидно подмигнула, сидя в кресле в своей любимой позе.
— Ну, ладно… Что там у вас за опыт?
Нейдар подвинул телефон ко мне поближе, поднял трубку, приложил ее к уху, набрал девятку и прислушался. Потом кивнул и дал трубку мне — послушать. Я аккуратно приложил черный ребристый кружок к уху. Слышались длинные гудки.
— Никто не подходит, — сказал я норану, возвращая трубку.
— И не должны. Это просто проверка работоспособности. Убедился?
— Ну, работает. Что дальше?
Нейдар сел на стол, уперся локтем в колено и посмотрел на меня сверху вниз.
— Человек служит вещи. Да и не только человек, любой разумный — тоже. И крайне редко случается наоборот…
— Вещь служит человеку? — попытался сострить я.
— Именно, — серьезно ответил Нейдар.
Шутки не получилось.
— Что-то ты путаешь, — я мрачно поддержал разговор: всё же хотелось понять, в чем смысл телефона, принесенного нораном.
— Я объясню. Хозяин тот, кто может заставить вещь делать для него то, что он хочет. Неважно, приспособлена она для этого или нет.
— Микроскопом колоть орехи? — предположил я, вспомнив какую-то старинную шутку.
— Илья, ты тупой, или прикидываешься? — Шандар начала раздражаться.
— Тупой, тупой, — подтвердил я, чтобы она не мешала.