Цветок лотоса
Шрифт:
– Я объясню позже, с вашего позволения.
– Хорошо... Тогда, может быть, вы хотите есть?
– Хочу,- сказал Ратен.- Признаться, я голоден.
Дмитрий принес сковородку с мясом, подливку из дикого чеснока, огурцы, хлеб, большую банку меда. Поставил; все это на стол, подумав, что для городского человека такая сервировка несколько грубовата. Потом махнул рукой: голоден - съест и так. Со сковородки. Пусть еще попробует где-нибудь такую сохатину!
Против ожидания, Ратен ничуть не удивился. Взял вилку с пожелтевшей костяной
Ходики на него тоже не произвели впечатления. Камин с пылающими в нем поленьями он просто не заметил.
А на самовар только искоса взглянул. Это Дмитрия обидело: обычно люди, приезжающие к нему впервые, долго на все глазели и ахали.
"Ладно,- подумал он.- Странный какой-то тип. Буду его трясти дальше".
– Так чем я вам могу помочь?
– Всему свой черед... Простите, как вас зовут?
– Дмитрий.
– Всему свой черед, Дмитрий. И не досадуйте, пожалуйста, что я не тороплюсь объяснить свой приход... Вы поймете потом, что я был прав.
– И на это согласен. А кто вы по профессии?
– Я специалист по древним цивилизациям.
– Археолог?
– Не совсем. Тут несколько иное.
– Понимаю,-улыбнулся Дмитрий.-Вы представляете только еще нарождающуюся науку. Я имею в виду находку в Египте.
– Разетский камень? Ну что вы! Это же было в прошлом веке...
– Вы хотите сказать-три века назад,-поправил Дмитрий, тут же подумав, что это известно каждому школьнику.- Я говорю о капсуле древних пришельцев.
Гость отложил вилку, внимательно посмотрел на Дмитрия.
– А разве... их уже нашли? Или - одну, да? Какую? Витчера или Терния?
– Ну, этого я не знаю. Я даже не слышал таких названий,- сказал Дмитрий и тоже внимательно посмотрел на собеседника: в мире, он думал, нет человека, который бы не знал о египетской находке.
– Конечно, их никто не мог слышать,- сегласился Ратен.- Это же наши названия.
– Чьи - ваши?
– Погодите, Дмитрий... Дайте мне собраться... Скажите, вы верующий человек? Или нет, не так... Атеизм уже., безусловно, распространился в мире, но в какой-то степени это влияет на политику и на общественный строй. Погодите, я сейчас сформулирую...
Он говорил тихо, словно бы рассуждая, додумывая что-то на ходу, глаза его пытливо смотрели на Дмитрия.
– Скажите, вот вы, средний человек, лесничий - вы хорошо знаете истоки религии? Церковные догмы и тот... м-м... фундамент, на котором они зиждятся?
– Знаю,- сказал Дмитрий.- Вам это очень интересно?
– Очень,-кивнул Ратен.-Мне это очень интересно.
– Так я еще раз скажу, что знаю. Я, видите ли, из православной семьи. Мой прапрадед был дьяконом.
– Вы не перковно-приходскую школу кончали?
Дмитрий оценил его юмор.
– Нет,-сказал он,-скорее уж духовную академию.
Ратен
– Ну, что ж, я чувствую, что должен признаться. Помоему, вы тот, кто мне нужен. Только скажите - вы человек без предрассудков?
– Это в каком же смысле?
– А в таком, что... Как вы, например, отнесетесь ко мне, если я скажу, что прилетел из соседней Галактики? Дмитрий рассмеялся.
– Я скажу, что вы человек храбрый. Все-таки далеко лететь. Скучно, неуютно. Да и хлорелла надоедает.
– Ну вот, видите,- сказал Ратен укоризненно.- Смеетесь. Вы же сами спросили, кто я такой... А хлорелла вы разве ее уже знаете? Она действительно надоела. Я, признаться вам, лакомка.
Он взял себе еще кусок жаркого.
Дмитрий вдруг встрепенулся.
– Послушайте,- сказал он.- Это ваша там установка булькала? Я нашел сегодня у себя на участке черт знает что... Мешанину какую-то из проволоки.
– Моя,-кивнул Ратен.-Извините, пожалуйста. Это генератор. Он вышел из строя, и я его уничтожил. Посадка была довольно жесткая.
– Посадка?.. Ах, ну да! Вы же...
Никогда еще невозмутимость Дмитрия Черепанова не проверялась на прочность так обстоятельно, как сейчас.
– Так вы... действительно? Ну-ну... И у вас есть доказательства?
– Доказательства?-удивился Ратен.-А зачем они мне?
– И вправду - зачем?
– рассеянно согласился Дмитрий.- И зачем вам выдумывать? Незачем вроде... Вид у вас нормальный. На шизофреника не похожи.
– Не похож?
– серьезно переспросил Ратен.- Это хорошо. Это меня успокаивает.
Он молча доел жаркое, затем достал из кармана плоскую металлическую коробку наподобие портсигара, нажал на что-то сбоку и негромко сказал:
– Дайте, пожалуйста, фон. Поконтрастней!
– Простите?
– не понял Дмитрий.
– Это я разговариваю с пилотом корабля, который находится на орбите. Вы, возможно, знакомы с работами Кибальчича? Наш аппарат построен на принципе... Ну, будем говорить - реактивной тяги. В первом приближении, конечно... Вот, смотрите!
Перед Дмитрием возник экран. Просто материализовался кусочек пространства. На угольном фоне космоса он увидел замысловатую серебряную конструкцию.
– Это ваш корабль?-спросил он.-Симпатичный. На паука похож. Наши поизящней будут. Впрочем, всякие встречаются.
Ратен вопросительно посмотрел на него:
– Вы имеете в виду дирижабль?
"Он принимает меня за неандертальца,- с некоторым раздражением подумал Дмитрий.- Можно, конечно, продемонстрировать ему телекинез, но это потом... Похоже, он действительно чужак, если пытается поразить меня такими вещами".
Подумав так, он тут же окончательно уверовал, что Ратен и вправду космический гость. Потому что, во-первых, все сходилось, а во-вторых, разве в этом есть чтонибудь противоестественное?