Цветок сиреневой луны
Шрифт:
— Лена я — дроу, а не псих. Обидеть ведьму, которая стихией земли управляет, — полным дураком надо быть. Они ведь детородной силой управлять могут и всем вытекающим, что с этим связано. Думаешь, мне охота в импотентах какое-то время ходить? Ты бы лучше за меня бедного поволновалась, — упрекает меня друг.
— А чего о тебе волноваться — вон сияешь весь, как кот обожравшийся. Ты, кстати, ко мне просто так мимо проходил или по делу?
— Хотелось бы сказать, что просто так, но… Я тебе принёс приглашение от отца на прием в честь приезда невесты Рами.
С трудом удерживаюсь, чтобы не согнуться и завыть. Но скрип зубов сдержать не могу. Приехала уже. То-то я смотрю, что Рами в академии не видно. Бросаю взгляд на цветок и понимаю, что боюсь увидеть признаки увядания. Вдох — выдох. Я ведь этому училась.
— А зачем моё там присутствие? — стараюсь придать голосу максимум безразличия. Но Афри не обманешь, и его глаза смотрят с сочувствием и болью.
— Я знаю, что тебе… что это будет трудно для тебя Лена. Но правителю не отказывают. Слух о появлении Лунной ведьмы уже дошёл до него и даже до светлых. Все хотят видеть тебя.
— А если сказать, что я больна?
— Тогда они вскоре все будут здесь, ещё и целителей прихватят своих.
Чувствую, что просто закипаю от злости.
— Ну, Афри! Ну вот где ты взялся на мою голову?! Я временами тебя прямо… У-у-у-ух! — Слов не хватает. Цензурных.
— Да знаю я. Ненавидишь ты меня за то, что втянул во всё это. — И смотрит покаянным щенячьим взглядом. Я сдуваюсь.
— Дурак ты, Афри. Чистокровный. Не могу я тебя ненавидеть. Просто… всё очень непросто, в общем.
Молчим какое-то время. Афри обнимает меня за плечи, а я приваливаюсь к нему. Так и сидим.
— Я за тобой вообще-то пришёл, — прерывает молчание Афри. — Надо платье тебе подобрать. Ни одно из твоих не подходит.
— Что опять таскаться по городу?
— Да нет. Мы с Соли уже заранее позаботились. Платье почти готово. Надо примерить, чтобы подогнали, и посоветоваться с тобой по поводу украшений.
— Ну тогда иди, жди меня у Соли. Я, как буду готова, приду.
Через час я уже примеряла платье в самом дорогом ателье столицы. Естественно, что было оно насыщено-сиреневого цвета. Почему-то руки у портного и его подмастерья сильно дрожали. Настолько, что пару раз меня ощутимо укололи булавкой. Я стойко вынесла это, но когда булавка в третий раз впилась мне в кожу, не выдержала и зашипела. И тут же пожалела. Бедный портной метнулся от меня в сторону так, что посшибал на своём пути пару манекенов, и затаился в углу. Помощник сполз к ногам, скуля. Я, шокированная, стояла на табуреточке и размышляла над вопросом из классики: что делать? Не найдя конструктивного ответа, просто завопила:
— Со-о-о-о-оли-и-и-и!
Подруга влетела из соседней комнаты. Молча посмотрев на картину, повернулась к двери и повторила мой подвиг.
— А-а-а-афри-и-и!
Дроу вошёл в комнату и огляделся.
— Лен, ты что с ними сделала? — И смотрит на меня почти с осуждением.
Не, ну офигеть можно! Что я могла бы сделать двум здоровым мужикам непонятной породы, в смысле нации.
— Афри, ты что, обалдел? Это они меня булавками чуть до полной потери крови не затыкали, а ты спрашиваешь: что я им сделала?
Афри задумчиво обвел помещение глазами. Потом подошёл, снял меня с табуретки и поставил на пол.
— Пойдите посидите в соседней комнате на диванчике.
Мы с Соли вышли. Хотела сесть на диван, но вовремя вспомнила, сколько в платье ещё булавок, и замерла статуей.
— Соли, что с ними?
— Лен, я не знаю. Похоже, что они боятся.
— Кого? Меня? Что за идиотизм? Афри говорил, что у вас ведьм любят и уважают. Это что враньё?
— Да нет, Лена. Нас и правда любят. Просто, видимо, дело в том, что ты Лунная. Лунные рождаются так редко и силы их настолько загадочны, что, видимо, это пугает простых людей. Это от незнания.
— Вот, блин, чудно. Вот жила себе Лена и не знала, что на самом деле она — пугало. Страшилка для народа. — Я тяжело вздохнула. — А директор говорил — жемчужина.
— Да не расстраивайся ты так! Это просто страх невежественных людей.
— Соли, ты знаешь, сколько в прежние времена в моём мире женщин сожгли? Просто из страха перед непонятным или выходящим из нормы.
— Что за ужас ты говоришь? Что значит сожгли?
— То и значит. Был в нашей истории такой период, когда женщин возводили на костры, обвиняя в колдовстве.
Глаза у Соли стали такими, что я уже пожалела о том, что рот раскрыла.
— Ты это сама видела? — дрожащим голосом спросила она.
— Нет, что ты. Это очень давно было.
Глаза ведьмы засветились надеждой.
— Так может это всё выдумки? Просто страшилки? — с робкой надеждой спросила она.
— Может. — Я согласилась. А что: сама я не видела, да и Соли дальше расстраивать не хочу. И так кажется, что сейчас брякнется в обморок.
К счастью, вышел Афри и кивнул мне на дверь. Не знаю, что он там сделал или сказал, но дальнейшая примерка прошла без эксцессов. В конце не поднимающий на меня глаз портной пролепетал:
— Ваше платье будет доставлено к завтрашнему обеду.
Уходя, точно слышала совместный облегчённый вздох портного и помощника. Афри повел нас в находящийся неподалёку аналог местного бара. Заказав нам с Соли вкусное местное вино, а себе темное пиво, он усадил нас за стол. Выпив немного и расслабившись, я решила приступить к допросу хмурого дроу.
— Афри, вот это что там такое было?
Дроу поднял на меня свои огромные и очень серьезные глазищи.
— Это был страх, Лена. И это плохо.
— Но почему? Почему они меня боятся?
— Кто-то в городе распространяет слухи о том, что новая Лунная ведьма совершенно неадекватна и опасна. Масла подливает тот факт, что ты не из нашего мира и якобы поэтому тебе плевать на его сохранность и жизни его жителей.
— Господи, да откуда такие домыслы? Я что напивалась и громила местные забегаловки? Или голая на кладбищах танцевала? Или пила кровь младенцев по воскресеньям? Меня же здесь даже не знают!
— В том то и дело. Они не знают, какая ты, и верят сплетням. А кто-то специально эти сплетни распускает. И нам нужно узнать, кто и, главное, зачем. Думаю, что это даже к лучшему, что мы завтра идём на этот обед. Приедем чуть раньше, нужно поговорить с отцом.