Цветок Запада
Шрифт:
– Спасибо за то, что ты постарался расхлебать заваренную мною кашу.
– Я не мог поступить иначе. Ведь ты моя жена.
Он продолжал говорить с ней довольно сухо.
Имоджин была готова расплакаться. Неужели это все, что он испытывал к пей? Просто обычная заботливость?! Неужели навсегда угасли те чувства, которые так сблизили их в пещере? Те напряженные часы страха и опасности стали самыми прекрасными мгновениями всей ее жизни! Она посмотрела на плеть. Рели это поможет ей вернуть расположение Тайрона, то она сама
– Но ведь ты спаслась от серьезных обвинений с помощью ума и сметливости! – Фицроджер вдруг застонал. – Господи, у меня сердце ушло в пятки, когда ты обернула слова Генриха против него самого.
– Это было опасно? Мне так не показалось. Но я больше ничего не смогла придумать. Я так боялась.
– Имоджин, неужели ты не поняла, что я никогда не допущу, чтобы ты страдала по-настоящему?
Ей показалось, что Тайрон был обижен.
– Конечно, я это знала, но боялась именно этого, – уверяла она мужа. Фицроджер возмутился:
– Святой Боже, Рыжик! Ты что, ничего не понимаешь? Ты не должна меня опекать! Это я должен заботиться о тебе!
У Имоджин потеплело на сердце, когда он произнес ее любимое прозвище – Рыжик!
– Фицроджер, я ничего не могу поделать. Я тебя люблю!
Он внезапно замолчал, как будто она опять стукнула его по голове камнем.
– Скажи-ка мне кое-что, – мягко попросила его Имоджин.
Он посмотрел на нее, но по его взгляду было невозможно вообще что-либо определить.
– Ты бы предпочел, чтобы я позволила тебе сражаться с Ворбриком?
– Пойми меня, Имоджин, если бы ты была рядом, когда я пришел в себя, тебе бы здорово от меня досталось.
– Ты хочешь сказать, что, когда у тебя бывают приступы ярости, мне лучше держаться от тебя подальше?!
Тай возмущенно покачал головой.
– Неужели тебе непонятно, что большинство мужчин желали бы, чтобы я сильно поколотил тебя?
– Да, но я вижу, что ты не хочешь ответить на мой вопрос.
Тайрон снова покачал головой.
– Нет, в тот момент ты хорошо сделала, что не позволила мне сражаться с Ворбриком.
Имоджин не успела ничего сказать, и Тайрон добавил:
– Но не вздумай повторить такую же глупость еще раз.
– Тогда я ничего не понимаю, – смутилась Имоджин.
– Возможно. Но с этого дня ты станешь прилично вести себя в соответствии со своим положением и полом.
Имоджин вздохнула так тяжело, что можно было понять все ее тайные мысли.
– Тогда тебе лучше отправить меня в монастырь. Я окончательно поняла, что больше не могу быть послушной и слабой женщиной. Кажется, во мне что-то сломалось и починить это больше нельзя.
Тайрон резко засмеялся. Жена посмотрела на него, и он сказал:
– Я пытаюсь припомнить момент, когда ты была послушной и слабой женщиной, Имоджин.
– – Я была такой до того, как все это началось, – серьезно заявила она ему. – До того как
Имоджин показалось странным, что было такое время, когда она не знала его.
– Ты была такой? Тогда, значит, твой отец умел лучше справляться с тобой, чем это могу делать я.
Тайрон снова прошелся по комнате.
– Ты мне скажи, – наконец произнес он, – неужели ты не можешь хотя бы делать вид, что ты именно такая?.. Ну конечно, исключая ситуации, угрожающие жизни, когда ты почувствуешь, что тебе нужно действовать, чтобы спасти себя и меня.
Имоджин стало неприятно, когда она почувствовала раздражение в его голосе, но она утвердительно кивнула.
– Да, я обещаю это тебе.
– Хотя бы на людях, – добавил Тайрон.
– Конечно, – смущенно согласилась она.
Фицроджер улыбнулся, это была настоящая теплая улыбка.
– Мне нравится, когда мы вместе, моя чересчур правдивая амазонка.
Имоджин почувствовала, как у нее на глазах от счастья выступили слезы. Она не стала их скрывать. Имоджин робко протянула ему руку. Тайрон подошел к ней и поднес ее к губам. Он снял с ее головы шарф, и Имоджин сразу же вспомнила о своей внешности.
– Прости меня, – сказала она и отвернулась.
Тайрон притянул к себе ее голову.
– Господи, Имоджин! Почему меня должны волновать твои волосы?
Он обнял жену, и его губы коснулись ее уст. Она ожидала, что поцелуй будет полон страсти, но Тайрон прикоснулся к ней губами удивительно нежно.
– Меня волнует только то, что я не смог защитить тебя от всего этого.
Он нежно коснулся губами сначала одного ее глаза, потом другого.
– Рыжик, если я твой паладин, значит, я потерпел фиаско.
– Нет, это не так.
Имоджин стала таять от его нежных прикосновений.
– Но как же сильно я тебя люблю… Тай отнес ее на кровать.
– Боюсь, что это правда.
Имоджин посмотрела на него и увидела, что наконец он сбросил свою маску. Тайрон снова раскрылся перед нею, и она стала блаженно улыбаться, а муж играл прядями ее волос.
– Рыжик, я не могу себе представить большего проявления любви, чем удар камнем по макушке! Ты ведь знала, что ждет тебя, не так ли?
– Да, я примерно представляла себе последствия…
Тайрон принялся развязывать ей пояс, но она остановила его, потому что не была уверена, что муж до конца понял ее.
– Фицроджер, я знала, чем мне это грозит, но если будет необходимо, я повторю все снова! Тайрон захохотал.
– Нет, Рыжик, ни за что. Например, я не повторяю ошибок! Если мы вдруг окажемся в подобной ситуации, я заранее свяжу тебя, чтобы не оставить тебе ни малейшего шанса.
Теперь Имоджин была готова снова окунуться с головой в море счастья.
Тайрон единым движением сорвал с нее одежду, оставив ее только в чулках. Он нежно трогал и целовал ее синяки и царапины.