Цветы Белого ветра
Шрифт:
Между тем, выпитое зелье все сильнее укоренялось в его хмельном сознании, подчиняя его волю и заставляя тихо ненавидеть Румелию.
— Не подходи, презренная! — завопил он, когда вышеупомянутая заглянула к нему на огонек.
— А? — Она оторопела от подобного обращения.
Впрочем, подумать над такой резкой переменой в их отношениях не оставалось времени — на нее мчался вооруженный мечом Северин, его взгляд не сулил ничего хорошего.
— Совсем ошалел? — Жена Пепелюги неуклюже развернулась и бросилась прочь из гостевой комнаты.
Никак не отреагировав
Через минут пять из-за дверей начали выглядывать обеспокоенные лица слуг, да и юная компания Белозора не осталась в стороне. Всем им стало любопытно, отчего это в коридоре раздается громкий, то удаляющийся, то приближающийся топот, сопровождаемый нервными женскими визгами. К всеобщему удивлению за прыткой женой Пепелюги гонялся, благородный гость и злобным шепотом грозился наподдать ей еще больше, если преследуемая сейчас же не остановится. Меча в руках Северина уже не наблюдалось, по той простой причине, что он успел обронить его где-то в районе южной башни.
— Да остановите же вы этого идиота! — хрипела находящаяся на последнем издыхании Румелия.
Она забежала в комнату юной чародейки, подсознательно чувствуя, что от "сидящей на хвосте" темной силы ее спасет сила светлая. Высадивший дверь маг, изловчился и схватил свою жертву за подол сарафана. Пронзительно завизжавшая Румелия умудрилась вырваться и когда она подбежала к Ястребинке, то та бросила в нее наспех сплетенным заклинанием светопрозрачности.
— Со мной все х-хорошо, — хозяйка замка с опаской посматривала на разорванный подол сарафана и прерывающимся голосом успокаивала слуг, столпившихся возле лежащих плашмя дверей. — Не пяльтесь на меня, идите уже! Видите, все х-хорошо.
Но, так или иначе, белоглазый буян вовсе не собирался отказываться от преследования, он всего лишь устроил себе короткую передышку. Забившаяся в угол Румелия заметно потускнела, что, как подумал Талька, объяснялось либо сильным волнением, либо плохим освещением в комнате.
— Попридержите-ка господина Северина. — Ястребинка вспомнила, что у нее в мешке есть сушеный мох, смягчающий действие отворотных зелий.
Зашедшие с разных сторон наемники, словно по команде, прыгнули на тяжело сопящего Белозора. Впрочем, пока что он сидел смирно, вперив полный ненависти взгляд в недавний предмет своей симпатии. Румелия тоже смотрела на него, но скорее как кролик на удава, а не как страстно влюбленная женщина.
"Интересно, съест ли он это добровольно?" — Ястребинка задрала голову и, вертя в руках мешочек со мхом, тоскливо посмотрела в бесцветные глаза мага.
— Быстрее! — нервными голосами подгоняли ее наемники. Они опасались того, что их пленнику надоест затянувшееся бездействие, и он начнет вырываться.
— Вообще-то мох лучше заварить, — голос юной чародейки был полон сомнений.
— И так сойдет, — не растерялся хитрый Талька.
— Если ты это съешь, то я тебе свой меч принесу, — пообещал он Белозору, высыпав в его ладонь пригоршню мха.
Увлеченному игрою в гляделки Северину очень понравился посул наемника и вскоре ото мха осталось одно лишь воспоминание.
— Ждем, пока подействует, — облегченно выдохнула Яська.
— Я не удержу его так долго! — простонал вихрастый наемник, возведя глаза к потолку.
— Не страшно. Госпожа Румелия сейчас в безопасности.
— Как это? — Ничего не понимающие наемники разом посмотрели на молчаливую жертву мага.
— Я прочитала заклинание светопрозрачности, — пояснила дочка знахаря, — теперь она прозрачная как воздух и ей ничего не грозит. Но лучше, конечно, не отпускать господина Белозора, а то мало ли что.
Действие мха, на которое так уповали наемники, не принесло особенных результатов.
"Сразу видно, что эта кикимора не пожалела зелья! — пришла к неутешительному выводу Яська. — Иначе сразу помогло бы".
И действительно, тройная порция отворотного зелья оказала на мага самое пагубное воздействие. Во-первых, он был глух ко всем увещеваниям. Во-вторых, он без особого труда вырвался из плена наемников. В-третьих, Северин помчался на Румелию с высоко поднятой вазой.
Наемникам, бросившимся вдогонку Белозору, не удалось изловить дебошира, зато они успешно вырвали вазу из его рук. Глядя на то, как он пытается задушить жертву, Таль и Растрепай начали громко хохотать, потому что пальцы мага проходили мимо шеи пребывающей в оцепенении хозяйки замка. Яська, единственная кому было не до смеха, с подозрением смотрела на застывшую Румелию и раздумывала о том, как вернуть все на свои места.
Вспышки гнева, вызванные отворотным заклинанием, постепенно угасали, и уже через каких-то десять минут Северин преспокойно ограничивался скверными словами.
Тем временем, его писклявая "симпатия" постепенно переходила из прозрачного состояния в плотное. Странным являлось то, что при этом Румелия оставалась неподвижной, то есть была похожа на истукана.
— Яська, я же просил не испытывать на мне новые заклинания! — Маг потряс головой, пытаясь быстрее придти в себя.
— Это не я! — отнекивалась дочка знахаря, сделав большие глаза. — Больно надо!
— Что здесь произошло?
— Ты хотел убить Румелию, — без обиняков выпалил Растрепай. — Мы ее спасли. А что она сделала?
— Без понятия, — честно признался Белозор, пряча лицо в ладонях.
— И часто у тебя это? — с подозрением спросил Талька, опасаясь того, что в следующий раз на месте писклявой хозяйки замка может оказаться он или кто-нибудь из его друзей.
— Впервые. — Северин поскреб свою загорелую шею и подошел к обездвиженному телу Румелии. — Заклинание светопрозрачности?
Ястребинка утвердительно кивнула головой.
— Какое странное заклинание, — хмыкнул ее учитель. — Это я сделал?
— Нет, я, — честно призналась юная чародейка. — А что мне еще оставалось?
— По-моему ты что-то неправильно произнесла, — маг склонился над бывшей жертвой, чтобы пощупать пульс.
— Ну, — протянула она, — наверное. Зато ты не убил ее.
— Принесите мне воды, пить очень хочется, — Северин сел на пол и облокотился о каменную стену.
— Я мигом, — Растрепай бросился исполнять его просьбу.