Цветы цвета неба
Шрифт:
— Наверно я тебя разочаровала своим объяснением. Все оказалось значительно проще, — сказала я. — А рассмеялась я над тем, что кто-то назвал меня воительницей.
— Но ведь на войне вам же приходилось убивать? — спросила Сигрин.
— Дважды, — ответила я. Я аж передернулась, вспомнив это.
— Я бы не смогла убить человека, — пробормотала девушка.
Я усмехнулась.
— А если бы этот человек угрожал либо твоей жизни, либо жизни твоих близких? — спросила я.
Она снова удивленно округлила глаза и задумалась.
— Сколько тебе лет? — прервала ее размышления я.
— Девятнадцать.
Молодая, наивная. И я была такой же в ее возрасте. Хотя, наверно до конца от наивности так и не избавилась до сих пор. Вон как ранят разговоры за спиной.
— Я поняла вас. Нельзя загадывать смогу ли я убить человека, пока не окажусь в такой ситуации. Вы знаете, я ведь дочь нынешнего наместника Пири. У нас до сих пор с содроганием вспоминают ту трагедию. Как такое могли допустить? Это ужасно.
Я только кивнула. Мы так и сидели еще с полчаса в тишине. Только теперь она была уютнее что ли. Милая девочка. Мне она понравилась. Возможно с ней и получится подружиться.
К нам приблизилась Эрикель. Посмотрев на Сигрин недобрым взглядом, она обратилась ко мне:
— Леди Риндамия, вас ждет император.
— Будет объявление о моем новом титуле? — спросила я у нее.
Эрикель удивилась, но быстро справилась с эмоциями.
— Я не знаю, леди Риндамия.
Усмехнувшись, я поднялась и пошла к Риону.
— Ваше величество, вы меня звали? — обратилась я к императору, когда подошла к нему. Он стоял недалеко от трона. Рядом с ним находился Конет, с которым они что-то тихо обсуждали. Поэтому я обратилась так официально.
Мужчины повернулись ко мне. Рион приветливо улыбнулся, но выглядел так, как будто ему стыдно за что-то передо мной. Впрочем, если бы я не знала ситуации, то даже не заметила бы этого. Гислирв же взирал на меня привычно — хмуро.
— Дами, при графе Конете ты можешь ко мне обращаться как тебе привычнее, — сказал император.
— Как скажешь, Рион, — ответила я. Граф при таком обращении к императору, удивленно поднял брови и вновь стал прожигать меня своим холодным взглядом. Так хотелось показать ему язык.
— Гислирв, можешь идти, только отдай мне бумаги, — сказал графу Рион.
— Ваше величество, — граф поклонился, протянул императору папку с бумагами, снова одарил меня своим колючим взглядом и ушел.
— Ты уже успела нахамить Конету? — с наигранной веселостью спросил Эйннарион.
— И не раз. Это взаимно, — ответила я, также натянуто улыбаясь.
— Взаимно? Что же вы не поделили?
— Ничего. Просто не сошлись характерами.
— Дами, тебе теперь часто придется сталкиваться с ним. Будь повежливее. Человек он хоть и не простой, но помощник отменный.
— Как скажешь. Так зачем ты меня звал? — напомнила я.
— Сейчас все узнаешь, — и он мне подмигнул.
Рион махнул рукой, и музыка смолкла.
— Дамы и господа, прошу минутку вашего внимания, — все повернулись к нам. — С сегодняшнего дня леди Риндамия будет герцогиней Зукет. Так же ей будет даровано поместье в Эникрое.
И он протянул мне ту самую папку. Открыв я там обнаружила документы на поместье и грамоту, где указывался мой новый титул. Если бы я не знала заранее, то удивилась и улыбалась бы сейчас. Теперь же я смогла выдавить из себя подобие улыбки. Сухо поблагодарила императора и наконец-то смогла покинуть зал. Теперь Рион может спокойно представлять свою фаворитку.
Придя к себе в покои, я сложила бумаги в стол, потом пошла умылась. Немного полегчало. А собственно, какая мне разница кого там и как представляет император? Но любопытство победило. Не — е-ет, надо все-таки глянуть кого же выбрал Рион. Поправив сбившуюся прическу, я отправилась в зал.
Успела я вовремя. Эйннарион танцевал с какой-то женщиной. С этого расстояния я не могла толком разглядеть ее лицо, тем более оно пряталось за плечом императора. Платье малинового цвета. Интересный крой. Вроде бы и закрытое, но все прелести выгодно подчеркивало. Волосы каштанового цвета с золотистым отливом. Сделав очередной пируэт, они повернулись так, что я наконец-то увидела лицо. Молочно — белая кожа. Большие темные глаза. По такие обычно говорят — оленьи. Аккуратный носик, ярко — красные пухлые губы. Красива. Не поспоришь. Чем-то неуловимо напоминала Сарику. Именно это меня и добило. И я оправилась на понравившийся мне балкон. А в уши назойливо пробирался шепот: 'Недолго же продержалась Риндамия!', 'Какая же леди Эрнесия красивая', 'Риндамия и в подметки не годится Эрнесии', 'Ты посмотри, как Эрнесия на Сарику похожа, неужели он до сих пор любит свою жену?'. И все в таком духе или даже хуже.
На балконе я смогла наконец-то свободно выдохнуть. Не то, чтобы я надеялась, что у нас с Рионом может снова что-то сложиться. А нет, кого я обманываю? Я на это надеялась. Очень. Таких чувств как к нему, я ни к кому не испытывала. Даже к своему мужу. Хотя спустя шесть лет эти чувства немного притупились. Теперь-то уже и правильно, что я не дала им разгореться с новой силой. В бездну все это! Надоело!
— Ну и как тебе на моем месте? — услышала я голос Орма. Вот же гадость! Принесла его нелегкая.
— Что ты имеешь в виду? — холодно спросила я.
— Какого это быть брошенной? — не скрывая удовлетворенной улыбки, спросил Хурт.
— Меня никто и не бросал. Я не была любовницей императора, ты снова поверил в слухи. Да и к тому же о наличии фаворитки я узнала заранее, так что удивляться мне нечего, — с удовольствием заметила, как улыбка сползла с лица Орма.
А ведь и правда, Рион давно мне говорил о том, что у него будет фаворитка. Только вот он обещал меня предупредить. Хотя, кто я такая, чтобы он отчитывался передо мной?
— Ну значит, и ты можешь завести себе фаворита, — с похабной улыбочкой Хурт стал приближаться ко мне. В нос мне ударил сильный запах алкоголя.
— Я в этом не нуждаюсь, — ответила я, отодвигаясь.
— Ты подумай хорошо, — промурлыкал он.
— Орм, я не нуждаюсь в любовниках! — вырывая руку, возразила я.
— У тебя уже кто-то есть? Это тот хлыщ в светлом? — злым голосом спросил Хурт.
— Я не обязана тебе рассказывать о свой личной жизни. Оставь меня уже в конце концов в покое! — прикрикнула я.