Цветы из бури

Кинсейл Лаура

К ужасу Кристиана, Мэдди казалась совершенно невозмутимой. Она в течение всего дня беззвучно наблюдала за цветочной презентацией, спокойно приказывая Кальвину оставлять их снаружи.

Но когда два дюжих лакея с помощью мальчиков-слуг внесли пару огромных кадок с посаженными в них апельсиновыми деревьями, она, наконец, прикрыла руками рот и закрыла глаза.

— Что это за хитрости? — воскликнула она сквозь пальцы.

— Вам просили передать, миссис, — ответил Кальвин. — Владелец питомника. В случае вашего одобрения

он хотел бы, чтобы вы посадили их в саду или в оранжерее, которую специально построят.

Мэдди покосилась на Кристиана.

Он был достаточно невозмутим. Когда слуга вышел из комнаты, Жерво подошел к одному из деревьев и отломил ветку. Она наблюдала за ним, будучи не в состоянии понять, что он собирается делать.

Он взял красивую пушистую ветку и, покрутив ее, подошел к ней. Остановившись, словно раздумывая, что делать с ней дальше, Кристиан засунул ее себе за ухо.

— Мило? — он положил свою руку на голову и повернул ее так, чтобы лучше показать свое ухо.

Она засмеялась. Бедная простушка, девочка-Мэдди, смеющаяся над подобным. Бедный, сумасшедший Кристиан, доведенный до такого.

— Я знаю, что ты делаешь, — сказала она.

— Мне к лиц… я выгляжу мило.

— Ты задабриваешь меня, даря мне драгоценности и цветы.

Он стряхнул ветку из-за уха, поймав ее рукой.

— Разве это дело?

Ее щеки порозовели. Она заморгала.

— Какое дело.

— Быть… прелестнее!

— С какой целью?

Кристиан пожал плечами.

— Итак… не стоит спать… в гардеробной.

Она оглянулась на цветы, которые заполнили весь кабинет.

— Такая затрата… только для того?

С веткой, зажатой между пальцами, он ласково провел по тыльной части ее руки.

— Только?

Мэдди густо покраснела.

— Я никогда не указываю тебе, где надо или не надо спать. Это не должно меня касаться.

— Теперь ты должна сказать мне… ты хочешь меня сейчас?..

— О, — взволнованно произнесла она, — прямо сейчас?

— Ты говори. Скажи… что хочешь меня.

Она растерянно посмотрела на цветы и тихо ответила:

— Я не знаю.

— Не знаешь, Мэдди? — мягко переспросил он.

— О, почему ты так торопишься, — она выдернула свою руку. — Я не должна.

Кристиан почувствовал уверенность. Это была очень знакомая ситуация: девушка, которая не должна, но совсем не против. Поэтому Жерво предпринял ловкий стратегический ход — на время отказался от своих попыток. Он станет терпеливым.

— Очень хорошо, — сказал он, направился к своему столу и сел за работу. Наступила тишина. Через некоторое время он поднял глаза: — И еще одно. Еще… тоже. Через месяц мы даем бал на пятьсот персон. Он пододвинул к ней карточки с приглашениями на бал. — Приглашения… этим.

Кристиан не пришел в ту ночь, как и в ночь до этого. Мэдди оставалась одна, думая о предстоящем бале и о том, что она скажет Кристиану. Она хотела рассердиться на него за эти новые экстравагантные хитрости: цветы, драгоценности. Но не могла. Она чувствовала, как все сильнее запутывается в расставленных им сетях.

Утром они опять работали вместе в полной цветов библиотеке, распутывая вместе коммерческие аферы Жерво. Кристиан работал с большим усердием, но к полудню его язык начал заплетаться. Он нетерпеливо захлопнул все книги.

— Тебе нужно отдохнуть, — сказала она, видя, как он в очередной раз безуспешно пытается пересчитать деньги. — Тебе трудно это сделать.

— Не трудно, — он откинулся на спинку кресла, — просто это… Это ускользает от меня… Уходит. Как будто пытаешься работать и… слушать разговор. — Жерво откинул голову назад и закрыл глаза руками. — Я не глупый.

— А я и не говорила, что ты глупый, — прошептала Мэдди. Он тяжело вздохнул и опустил руки, продолжая смотреть в потолок.

— Я чувствую себя глупым… чертов идиот, — выругался он.

Мэдди смотрела на край своего стола, закатывая и раскатывая кончик бумаги.

— Кристиан, — сказала она, глядя на свои пальцы, — приходи сегодня вечером ко мне. Несколько мгновений он не шевелился. Потом поднял голову и сцепил руки за головой, безмолвно наблюдая за Мэдди.

— Зачем ждать? — Жерво улыбнулся, — я здесь. Сейчас.

Глаза Мэдди расширились, она растерянно переводила взгляд с бумаг на него и обратно.

— Ты легкомысленный, — сказала она. Он тихо засмеялся. Мэдди подумала, что будет благоразумнее, если она отодвинет свой столик в сторону. Она начала аккуратно складывать бумаги в стопки. Когда Жерво поднялся, она выронила чернильницу, он поймал ее и медленно поставил на стол.

— Легкомысленный? — переспросил он с изумлением.

— Я думаю, что Кальвин уже приготовил ленч!

— Позже.

— Но сейчас уже время ленча. Я еще не сказала… — она не закончила фразу, так как он подошел сзади и начал целовать ее в шею.

— Ты согласна; Мэдди? — прошептал он. Она вздрогнула от его горячего дыхания.

— Но ведь сейчас день! — прерывисто прошептала она. Он опять засмеялся:

— Я не спрашиваю время. — Едва прикасаясь пальцами к шее, его рука скользнула к пуговицам на платье. Мэдди почувствовала, как расстегнулась одна из них.

— Кальвин, — отчаянно прошептала она, — он сейчас придет.

Расстегнутая последняя пуговица оголила спину.

— Тебе нужно отдохнуть, — механически повторяла она фразу, чувствуя, как властно и нежно ласкал он ее тело, а руки его опускались все ниже и ниже.

— Тебе нужно… вы должны… отдохнуть, — слабо повторяла она.

— Я еще не слышал ответа, — сказал Кристиан, — Ты хочешь меня, Мэдди?

— Ты… — от легкого стука в дверь она запаниковала.

— Да, — ответил Жерво. Он стоял, загораживая собой Мэдди. В дверях появился Кальвин.