Цветы лазоревые. Юмористические рассказы
Шрифт:
Муж почесал затылок.
– Делать нечего, надо будет посылать на садок за мороженым судаком, – сказал он. – Отварить его к ужину, что ли… Ох, не по нынешним временам гостей-то звать! Судаки-то вон гдовские восемнадцать копеек за фунт.
– Так меня этот отец Кирилл расстроил, так расстроил… – говорила жена. – Ведь на одном судаке не отъедешь. Надо леща чиненого жарить.
– Вот тебе, Варвара Федуловна, тут на платье двадцать аршин, – подал муж пакет. – Материйка-то она немного позавалявшись, даже чуточку мышами погрызена,
– Ведь и Катерину Петровну с мужем пришлось позвать на чашку чаю… – прибавила хозяйка. – И он, и она были у ранней обедни. Дочка у них, Варенька – именинница, так причащали. Вместе и ко кресту прикладывались. Я отцу-то Кириллу говорю: «Милости просим», а она сзади стоит. Ну и ее пришлось позвать.
– Ну, уж это напрасно. Отец духовный – еще туда-сюда… А посторонних-то лиц зачем же приглашать?
– Да я, собственно, из-за мужа Катерины Петровны. Кто же иначе с отцом Кириллом в преферанс-то будет играть? Ты да отец Кирилл. Вдвоем нельзя… А вот теперь третий – Варсонофий Степаныч.
– Матушка, да ведь мы никого не хотели звать, а ты вдруг… Икра-то паюсная вон – рубль сорок копеек… Брал за рубль двадцать, а теперь рубль сорок.
– Для Катерины Петровны надо будет хоть яблок и винограду на десерт купить. Кроме того, она ром от живота пьет, – сказала жена.
– Ну, вот видишь… Ром, виноград, яблоки… Эх! – вздохнул муж.
– Пойдем чай-то пить. Чего уж тут!.. Именинница без расходов не бывает.
В столовой встретилась кухарка. Она несла сладкий пирог.
– От Глеба Иваныча Густомесова прислали. Кланяются и поздравляют с ангелом.
– Ну вот и этот!.. – воскликнул хозяин. – Неужели и его звать вечером?
– Пирог от него берем, так уж, само собой, пригласить надо, – отвечала именинница.
– Там посланный от Глеба Иваныча дожидается, – сказала кухарка.
Хозяйка выскочила в кухню. Стоял дворник.
– Кланяйся, благодари и проси Глеба Иваныча и Еликониду Гавриловну к нам вечером чаю откушать. Запросто, мол, никого не будет… – говорила хозяйка посланному.
Дворник переминался с ноги на ногу, вопросительно глядел и чесал затылок.
– На чаек, что ли? С Васильевского острова шел, сударыня.
– Мирон Мироныч… Дай мне двугривенный. Дворнику Глеба Иваныча на чай надо дать!.. – крикнула хозяйка мужу.
– О, чтоб вас!.. И хозяев в гости зови, и дворникам их на чай давай! Возьми.
Хозяйка вернулась из кухни.
– Ну, теперь, по крайней мере, вас будет четверо для преферанса, – сказала она мужу. – Ты, отец Кирилл, Глеб Иваныч и муж Катерины Петровны. Я Глеба-то Иваныча с супругой звала. Нельзя звать мужа и не звать жену.
– Да ведь уж это пять человек, а мы не хотели никого звать.
– Нет, не пять, а шесть, даже семь.
Звонок. В прихожей послышался возглас:
– Где именинница-то? Веди, веди к имениннице-то!
В столовую влетел средних лет мужчина с бакенами и со сладким пирогом в руках.
– С ангелом, Варвара Федуловна… С именинницей, Мирон Мироныч… – заговорил он. – Вот-с, вместо хлеба-соли… пирожок… Думал, вечером к вам… но порассудил и решил, что неловко, не побывавши утром… Еще раз с ангелом… А вечером зовите, не зовите – я все равно зайду к вам.
– И не хотели звать, потому времена-то нынче тугие, да вот протопоп навязался… – сказал хозяин. – Грехи!.. Осетрина-то вон шесть гривен…
– Мне уж позвольте прийти не одному. У меня брат женатый из Луги приехал, так я уж с ними. Мне брата дома оставить нельзя. Он у меня остановился… – говорил гость. – Жена моя и свояченица свидетельствуют вам свое почтение, а уж вечером сегодня поздравят вас сами лично.
– Чайку стаканчик? – предложила хозяйка.
– От чайку-то увольте, а вот ежели бы ваша милость была рюмку водки и чего-нибудь солененького, так я с удовольствием… Животом все страдаю.
– Матрена! – крикнула хозяйка кухарку. – Очисть скорее селедку…
– Я попросил бы лучше икорки паюсной. Живот – вот моя Сибирь.
– Можно и за икрой послать…
Хозяин был мрачен и молчал. Молчал и гость.
– Впрочем, ежели с коньяком угостите, то я и чаю стакан выпью, – сказал гость.
– Сейчас я пошлю за коньяком… Давай денег, Мирон Мироныч…
– Ох, денежки, денежки!.. Трудно вы нынче наживаетесь-то! – вздохнул хозяин.
– Мирон Мироныч! Позволь, брат, привести к тебе сегодня на пир одного регента, – сказал гость. – Очень уж он желает с тобой познакомиться. Голос, я тебе доложу, восторг у него какой. Тенор. Он бы и гитару с собой взял.
– Да ведь мы, изволите видеть, никого не звали сегодня. Времена-то тугие, – вырвалось у хозяина.
– Да много ли ему нужно? Он только водку одну и пьет. Только уж ежели он придет, то с товарищем. Товарищ у него бас. Вот они дуэтец…
Хозяин вздыхал и чесал затылок.
– Милости просим. Пусть приходят… – сказала хозяйка, не глядя на мужа.
Актрисничать хочет
Кончился клубный спектакль. В зале раздавались еще вызовы. Аплодировали и вызывали актрису, которая играла главную роль в пьесе и очень эффектно умерла на сцене от чахотки. Устроитель спектаклей, лысый человек, стоял в первой кулисе и кричал плотнику: