Цветы раздора

Сакадынский Сергей

Сын мельника, взобравшись на изгородь, исступлённо махал руками и выкрикивал:

– Король Генри! Король Генри!

Отряд, не задерживаясь, миновал мельницу. Томас, продолжая кричать, побежал следом.

Люди выходили из домов. Одни кланялись, другие стояли молча. Кое-кто уже успел нацепить на грудь алую розу.

– Смотрите! – Вдруг крикнул кто-то, указывая на одного из всадников. – Это же длинный Гарри!

Гарри с детства лучше всех управлялся с луком. Белку парень мог сбить с пятидесяти шагов, а в мишень на городской ярмарке попадал с завязанными глазами. Поэтому ещё тогда его называли Гарри Лучник и Гарри Длинный Лук. Он и сам был похож на лук – высокий, худой и сутулый. Отец его, тоже отличный стрелок, отправился воевать во Францию, да там и сгинул. Мать тем временем умерла, а Гарри тоже пошёл на войну. Было это пять лет назад, и с тех пор о нём никто не слышал. И вот теперь он ехал по улице на гнедой кобыле, будто всего-то пару дней прошло: такой же тощий и жилистый, с острым носом и длинными редкими волосами до плеч. Только залысины стали больше да заросшие недельной щетиной скулы выделялись резче.

– Привет, Гарри! Где пропадал?! – Кричали ему вслед с разных сторон.

– Сражался за нашего короля, пока вы тут сопли жевали, – отвечал лучник, не оглядываясь.

Когда отряд поравнялся с кузницей, Роб отложил молоток и вышел из-под навеса. Он окинул оценивающим взглядом процессию, пригладил грязной пятернёй взъерошенную шевелюру и сказал стоявшему рядом Джону:

– И что они собираются делать? В замке людей вдвое больше. Арбалетчики за четверть часа перестреляют их как зайцев.

И, махнув рукой, кузнец снова вернулся к работе. Джон тоже пошёл было в сторону дома, но тут его окликнули.

– Эй, Джонни, дружок! Это ты что ли?

Парень обернулся.

– Гарри? – удивлённо вскинул он брови. – Гарри Лучник? Мы-то думали, что ты уже на том свете!

– Рановато вы меня похоронили! – Лучник перегнулся почти пополам, протягивая Джону руку. – Ну как ты? С тех пор, как мы с тобой воровали гусей у тётки Марго, сто лет прошло.

– Не сто, всего-то шесть или семь, – отвечая на рукопожатие, сказал Джон. – Помню, как мне тогда досталось.

– Ты совсем был мелкий ещё.

– А ты уже был лучшим стрелком в округе.

– Эй, Джонни! – окликнул из-под навеса сына кузнец. – Хватит трепаться! Отнеси-ка подковы старику Томми!

– Знаешь что, – распрямляясь в седле, сказал Гарри, – нам приказано стать лагерем на краю деревни. Ты приходи вечером. Поговорим.

И, пришпорив лошадь, он поскакал догонять остальных.

Выходя со двора, Джон едва не столкнулся с Томасом. Сын мельника куда-то бежал сломя голову. Алый лоскут красовался у него на груди поверх перепачканного мукой жилета.

– Слушай… – переводя дыхание, сказал он, – надо нашим помочь!

– Кому нашим? – Не понял Джон.

– Ну нашим ребятам, солдатам короля.

– В смысле?

– Нужно собрать еды, эля, дров… Ну и… – Томас замялся. – Видел, как их мало? Если вдруг что… В общем, мы идём их поддержать. На всякий случай.

– С вилами и лопатами? – Хмыкнул Джон.

– Да при чём тут это! – Томас посмотрел на него, как на дурачка. – Соберёмся, зажжём костры, станем петь песни. В замке увидят, что нас много и не рискнут напасть.

– Отец говорит, там достаточно арбалетчиков, чтобы справиться с королевским отрядом.

– Завтра, ещё до полудня к нам прибудет подкрепление! Нам бы до завтра продержаться!

– Ладно, некогда мне, – махнул рукой Джон. – Подковы вот надо отнести.

– Ну как знаешь, – буркнул Томас и помчался дальше.

К вечеру, управившись с делами, Джон направился туда, где расположился королевский отряд. Ушёл из дому незаметно, потому что отец наверняка бы рассердился. Роб всё время повторял, что от умалишённых вроде Томаса стоит держаться подальше.

– Был же нормальный парень, – говорил Роб. – И что теперь? Бегает, выпучив глаза, и кричит, что жизни не пожалеет за короля. Мы все верные подданные государя нашего Гарри, но это вовсе не значит, что нужно сходить с ума и лезть на рожон. Лорды сами разберутся, кто там у них главный. А у нас и без того дел невпроворот. Работы на завтра уйма, а они тут носятся со своими красными розами, как будто эти куски тряпки их прокормят.

В лагере было шумно. Джон сразу увидел Томаса и с ним несколько парней из деревни. Они приволокли откуда-то здоровенную бочку эля и водрузили её на козлах в центре. Вокруг пылали костры.

– Эй, Джонни! – Замахал руками Томас. – Ты здесь! Иди к нам! Трактирщик дал нам эля и кое-какой закуски!

– Он наполнил кружку и протянул её Джону. Тот взял, сделал глоток и огляделся.

– А где Гарри? Эй, Гарри Лучник!

Несколько солдат подошли к бочке. Томас услужливо протянул им кружки.

– Говорят у них там тридцать или сорок арбалетчиков, – кивнув в сторону замка, казал один. – А, может, и полсотни.

– Кто там у них главный? – Спросил другой, сдувая пену. – Вроде какой-то шотландец.

– Да, Лесли. Арчибальд Лесли.

– У шотландцев каждый второй Лесли, а каждый третий Дуглас. Знавал я во Франции дюжину этих Лесли. Кто бились за короля, кто за герцога Карла, а кто за нас. Один из них хотел перерезать мне глотку за то, что я умыкнул его девку. За это наш командир велел его вздёрнуть. А у меня вот шрам остался.

Солдат отвернул воротник и показал всем длинный рубец на шее.

– Хороший, видать, ты боец, раз позволил какому-то говнюку резать себя заживо!

– Этот гад застал меня врасплох! Но я бы непременно убил бы его, если б нас не растащили!

– Эй, Джонни! – Гарри поднялся и помахал рукой. – Иди сюда, дружище!

Джон зашагал к нему.

– Послушайте, парни, – говорил кто-то у костра, – арбалет круче лука ровно до тех пор, пока арбалетчик прячется за стеной замка. А в поле ему конец. Пока он будет натягивать тетиву, лучник, не моргнув глазом, всадит в него пяток стрел.

– Ага, жди, пока они выйдут в поле…

У другого костра бравый вояка расписывал свои подвиги.

– …Мы встали на холме, – вещал он. – Было нас всего пару сотен. А французов не меньше тысячи. Мы натянули луки и выпустили в них наши стрелы, которые били без промаха. Потом ещё раз, и ещё. Я лично сразил человек двадцать!..