Цыганка
Шрифт:
— Я не брошу Бет, даже если вы вдвоем сделаете из меня котлету — с негодованием проговорил Тео. — Вы ведете себя так, словно это моя вина. Но почему? Я даже ничего не знал. А теперь, пожалуйста, сядьте и объясните мне, что случилось. И ради бога, скажите, как она? Я же ее люблю, вы что, не знаете?
После этого неожиданного признания гнев Джека утих.
— Почему же ты никогда не берешь ее с собой? — спросил он срывающимся голосом. — Разве ты не мог представить ее своим новым друзьям? Бет настоящая леди, и она бы никогда не заставила тебя краснеть.
Тео со вздохом
— Я пытался найти что-нибудь для всех нас. Если бы я знал, что могу стать отцом… — Он неожиданно замолчал, не справившись с эмоциями, и закрыл лицо руками.
— Ради всего святого, скажите мне, как она, — сдавленно попросил он через несколько мгновений. — Уж на это-то я имею право?
Тео стоял у дверей палаты, глядя на Бет сквозь небольшое стеклянное окошко. Девушка лежала на боку, прикрыв лицо ладонью, и, по всей видимости, плакала.
Он взял себя в руки и решил войти в палату, надеясь, что сумеет найти нужные слова, как только ее обнимет.
Лицо Тео болело от удара Джека, но не так сильно, как сердце. Он даже мысли не допускал о том, что может стать отцом, но ужасно расстроился, узнав, что зачал с Бет ребенка, а тот умер, так и не родившись.
Тео открыл дверь, сделал глубокий вдох и переступил порог. Бет убрала руку от лица. Ее глаза были красными, с распухшими веками.
— Моя бедная малышка, — тихо сказал он. — Прости меня за то, что вчера меня не оказалось рядом.
Ее лицо было таким бледным, что Тео не мог смотреть на него без содрогания.
— Тебе следовало все мне рассказать. — Тео наклонился к Бет и обнял ее. — Я люблю тебя, Бет. Я не всегда это показываю, но тебе не следовало скрывать от меня такое.
— Мне сказали, что я чуть не умерла, — заплакала девушка, спрятав лицо у него на груди. — Жаль, что я не умерла, Тео. Что со мной будет, если я не смогу родить ребенка, чтобы его любить?
— Это еще не известно наверняка, — сказал Тео. Теперь по его щекам тоже катились слезы. — Мы найдем другого доктора, мы все исправим.
— Некоторые вещи невозможно исправить, — глухо сказала она, не поднимая лица.
Интуиция подсказала Тео, что Бет считает это наказанием за сексуальные отношения с мужчиной, который не был ее мужем.
— Я в это не верю, — возразил он. — Я буду о тебе заботиться, а когда ты поправишься, все изменится, вот увидишь. Однажды мы поженимся и уедем домой в Англию, чтобы повидаться с Молли. Даже если у нас и не будет другого ребенка, мы будем вместе.
Бет плакала у него на груди, и Тео чувствовал себя беспомощным, потому что не знал, как уменьшить ее боль. Что он мог сказать? Он никогда не испытывал желания завести ребенка и сомневался, что найдется хоть один мужчина, мечтающий стать отцом. Тео мог понять горе и разочарование Бет, но не мог сделать вид, что испытывает те же чувства.
— Прости меня, — прошептал он. — Прости за то, что так плохо о тебе заботился. За то, что редко говорил о том, как тебя люблю. Мне очень жаль, что мы потеряли нашего ребенка. Но пожалуйста, не бросай меня, Бет. Сейчас тебе все видится в мрачном свете,
Глава 24
Июнь 1897
— Веселей, сестренка, мне уже наскучило видеть твое печальное личико!
Бет покраснела от смущения, потому что голос Сэма, кажется, было слышно на весь вагон.
— Почему бы тебе не крикнуть еще громче? — с иронией спросила она. — Уверена, людям в конце вагона тоже было бы интересно послушать.
— Извини, — смутился Сэм. — Я не думал, что кричу. Но я уже не помню, когда ты последний раз смеялась или хоть чем-то интересовалась. Мы пересекли Канаду и столько всего повидали! А сегодня прибудем в Ванкувер, так что приободрись.
— Мыть полы, стирать и прислуживать в ресторанах было совсем не весело, — огрызнулась Бет. — Но если ты гарантируешь мне, что в Ванкувере все пойдет по-другому, я, может быть, снова начну смеяться.
— А вдруг здесь тебе повезет и ты снова сможешь играть на скрипке?
Бет заставила себя улыбнуться.
— Может, и так, но я не очень на это рассчитываю.
С того дня, когда она потеряла ребенка, прошло четыре месяца, Бет выздоровела за неделю, но узнав, что она, возможно, больше никогда не сможет иметь детей, совершенно пала духом. Иногда она целыми днями не вставала с постели, не обращая внимания на неприбранную комнату. А когда Бет наконец начала выходить из дому, то предпочитала ни с кем не разговаривать.
Все это время Тео вел себя образцово. Он приносил ей лекарства, свежие фрукты и шоколад. Возил ее на санях на прогулки к Маунт-ройял и купил новое платье в одном из лучших магазинов на Шербрук-стрит. Большую часть вечеров он проводил дома вместе с Бет, и это не позволяло ей впасть в меланхолию.
Когда парни предложили переехать, она только обрадовалась. Бет казалось, что смена обстановки и знакомство с новыми людьми помогут ей стать прежней.
Они уехали из Монреаля в конце марта, когда было еще очень холодно и реки были скованы льдом, но первые признаки весны становились все заметнее. Тео предположил, что новая железная дорога, пересекающая Канаду до Ванкувера, станет причиной возникновения новых быстро растущих городов по всему маршруту. Он не ошибся: небольшие городки действительно появились на каждой станции. Но они не давали возможностей, на которые надеялся Тео.
В большинстве таких городков были только салун, обычно служивший по совместительству гостиницей, магазины, торговавшие вялеными продуктами, одеждой и скобяными товарами, склад пиломатериалов, конюшни и кузница. Иммигранты, купившие землю в этих отдаленных местах, вели трезвый, упорядоченный образ жизни и не собирались играть в покер на деньги, заработанные честным трудом. Бет подумала, что единственный способ быстро разбогатеть в этих городках — это заняться торговлей дорогими тканями, шляпками и другими предметами роскоши, так как женщины здесь истосковались по красивым нарядам.