Цыганка
Шрифт:
Здесь был престижный район Голден Майл с огромными красивыми особняками, принадлежавшими самым богатым жителям города. Бет, Сэм и Джек никогда еще не видели такого роскошного отеля, как «Виндзор», а магазины на улице Святой Екатерины ничуть не уступали лучшим магазинам Нью-Йорка.
В конце сентября листья на деревьях окрасились во все оттенки красного, золотистого и коричневого, и стало еще красивее. Но каким бы прекрасным ни был Монреаль, они понимали, что никогда не добьются тут успеха. В городе было множество салунов, театров, варьете и танцполов, но Монреаль оставался очень консервативным местом. Большинство его жителей вели умеренный и трезвый образ жизни.
Сэм и Джек нашли себе
Бет обошла все магазины в надежде, что ее примут на работу в один из них. Но в Монреале на место продавцов брали только мужчин. Любая женщина, работающая в магазине, ресторане или кофейне, обязательно приходилась родственницей его владельцу.
Тео даже не смог ни у кого добиться положительного ответа на вопрос, проводятся ли здесь азартные игры, не говоря уже о приглашении на одну из них. Его образ английского джентльмена впервые сыграл против него. В Монреале аристократами в основном считали французов, а те смотрели на него свысока, А у простых рабочих, американцев первого и второго поколений в основном английского и шотландского происхождения, Тео вызывал подозрения.
У него еще оставалась значительная сумма денег с последней игры, но Тео не собирался тратить ее на проживание. Он сказал, что деньги понадобятся ему для ставки, когда он наконец сможет принять участие в крупной игре. Сначала Джек и Сэм соглашались с ним, потому что тоже хотели найти работу в сфере игорного бизнеса, а Тео мог бы им в этом помочь. Но шли недели за неделями, и их стало раздражать то, что они целыми днями работают не покладая рук за скудную плату, а Тео, которого им приходится содержать вместе с Бет, дни напролет проводит за выпивкой в дорогих заведениях вроде коктейль-бара в отеле «Виндзор».
Они сменили отель на пансион, а затем сняли трехкомнатную квартиру, но и она оказалась им не по карману, напомнив Сэму и Бет о трудных временах, пережитых сразу после приезда в Нью-Йорк. Как тогда им пришлось поселиться в единственной комнате на цокольном этаже в Нижнем Ист-Сайде, так и теперь у них не было выбора, кроме как умерить свои требования и переехать на Пойнт-Сент-Чарльз.
Район Пойнт-Сент-Чарльз, также известный как Гриффинтаун, или Болото, представлял собой трущобы, находившиеся в западной части города между рекой Святого Лаврентия и линией железной дороги компании «Канадиан пасифик». Он не имел ничего общего с красотами остального города на холме, над которым возносились шпили многочисленных церквей. В районе Болота располагались фабрики и заводы тяжелой промышленности; их высокие трубы дымили днем и ночью.
Тут не было многоквартирных пятиэтажек, как в Нью-Йорке, только небольшие ряды двух- и трехэтажных домов. Но место оказалось на редкость неприветливым; здесь обитали самые бедные жители Монреаля. Бет и ее спутники отыскали крошечный дощатый двухэтажный домик, на каждом этаже которого располагалось по две комнатки. Дом находился на Каннинг-стрит, одной из самых бедных улиц района. Тут было много многодетных семей и безработных. Даже те, кому удавалось найти работу, приносили домой не больше десяти долларов в неделю.
После благоустроенного дома Перл снова пользоваться общим туалетом на улице было ужасно, особенно в такой холод. Бет и ребята купили немного мебели в одном из многочисленных магазинов, торгующих подержанными вещами, но девушке понадобилась недюжинная сила воли, чтобы сделать это место хотя бы отдаленно похожим на дом, так как Сэм с
Джози, ирландка, жившая по соседству и работавшая на швейной фабрике, нашла там же работу и Бет. Она оказалась скучной и монотонной: Бет на машинке сострачивала боковые швы рубашек. Воротники и рукава к ним пришивал кто-то другой.
Когда осень сменила зима и выпал первый снег, Бет страдала от холода на фабрике. Она понимала, что становится похожа на остальных работавших здесь женщин — преждевременно состарившихся, с согнутыми спинами и слабым зрением. Почти все они были ирландками, и у них не оставалось выбора, кроме как трудиться за несколько долларов в неделю, потому что у всех были дети, которых нужно кормить, а часто и бездельники мужья, пропивающие их деньги.
Но у них хотя бы были мужья. Бет называла себя миссис Кэдоган, стирала Тео рубашки, носки и белье, чтобы он хорошо выглядел, и готовила для него еду, когда он появлялся дома. То есть делала все, что входит в обязанности жены. Но ее усилия ценили только Сэм и Джек. Именно они приносили домой уголь для камина и успокаивали Бет, когда она теряла надежду. А Бет никак не могла заставить себя признаться им, что носит ребенка Тео.
Глава 23
Бет натянула шляпку на уши и вышла из дому, ступив в глубокий снег, лежавший за порогом. Девушка немного беспокоилась, поскольку сейчас было только пять часов утра и на улице еще не рассвело. В подбитых мехом сапожках, которые Джек подарил ей на Рождество, ногам было тепло и сухо, но длинное пальто и юбки во время ходьбы затрудняли движения.
Бет уволили со швейной фабрики в начале декабря. Нельзя сказать, что она очень жалела об этом, потому что успела возненавидеть эту работу. Вскоре она устроилась работать кухаркой.
Тео, Сэм и Джек пришли в ужас и изо всех сил старались отговорить ее от этой затеи. Ведь Бет должна была работать в бараке для сезонных рабочих, занимавшихся строительством. Однако она настояла на своем, так как других вариантов пока не было. И в первый же день чуть не сбежала, встретившись с четырьмя десятками грубых, суровых и не слишком чистоплотных мужчин разных национальностей. Но здесь платили намного лучше, чем на швейной фабрике, и кроме того, тут было тепло.
Сэм, Джек и Тео боялись, что рабочие позволят себе лишнее, но те относились к ней с одобрением и уважением. Работать приходилось очень долго — с пяти часов утра до семи вечера. Но после завтрака, управившись с другими делами, например с уборкой столовой, Бет могла на пару часов вернуться Домой, Впрочем, она чаще оставалась в бараке, читала книгу или дремала возле печки, пока не приходило время готовить обед.
Ее счастье омрачала только необходимость рано или поздно признаться Тео и остальным в своей беременности. С начала января юбка на ней застегивалась с трудом, но девушка со дня на день откладывала этот разговор. Февраль уже подходил к концу, а ей так и не удалось собраться с духом.
Дело было не только в том, что Бет боялась, что к новости отнесутся с ужасом. Она не видела парней целыми днями, потому что уходила на работу, пока они еще спали, а вечером ложилась до того, как они возвращались. И даже по воскресеньям, когда все были дома, ей никак не удавалось выбрать подходящий момент. Однажды Сэму повысили зарплату, и он так обрадовался, что Бет решила не портить ему настроение. В другой раз Джек поскользнулся и поранил ногу и Бет не захотела еще больше его огорчать. Что же касается Тео, никогда нельзя было предугадать, будет ли он дома, даже по выходным. Ему наконец удалось затесаться в компанию состоятельных джентльменов, страстных игроков в покер.