Цыганок
Шрифт:
– Не ты будешь Цапля?
– кашлянув в кулак, спросил длинноносого Николай Яковлевич.
– Вполне возможно, - иронически усмехнулся юноша.
– Между прочим, у нас принято здороваться.
– Кхм... Добрый вечер. Будем знакомы. Смелый, - с запинкой назвался Николай Яковлевич и добродушно улыбнулся.
– А ты Цапля, значит. Интересное, брат, у тебя имя...
– Если ты пришел сюда обсуждать достоинства моего имени, то...
– Ну?
– ...то хромай отсюда!
– Не очень приветливо, однако понятно.
Николай Яковлевич повернулся
– А вы, значит, будете...
– А они - мои орлы, - с вызовом сказал Цапля.
– Орлы? Ишь ты, интересная петрушка получается, - в упор глянул на него Нагибин.
– Нет, мой дорогой, не орлы они у тебя, а самые обыкновенные анархисты.
– Легче на поворотах, - мрачно посоветовал Андрей Рогуля.
– Прошу взвешивать свои слова. Кстати, это не ты с полицейской повязкой по городу гуляешь? Ты, я узнал тебя. Как-то держал тебя на мушке, да...
– Где это было?
– перебил его Николай Яковлевич, весь напрягаясь. Когда?
– Возле вокзала ровно неделю назад. Ты Феде Механчуку в тот день довольно ловко какой-то сверток передал. Федю я давно знаю - это и спасло тебя. А то бы...
– Та-ак... Веселенькое знакомство, - криво усмехнулся Николай Яковлевич и снова повернулся к настороженным юношам.
– Вы хотели, чтобы я пришел. Я к вашим услугам. Начну с того, что меня поразила грубость Цапли. Насколько мне известно, Андрей... то есть Цапля, бывший студент педагогического института. Поэтому не нужно объяснять ему, что такое элементарная воспитанность. Нагибин расстегнул плащ и поискал глазами, где сесть.
Кто-то из парней поднялся, пододвинул ему табурет. Николай Яковлевич вытащил из кармана сигарету, прикурил от лампы и сел.
– Давайте, братцы, подумаем, как будем жить дальше, - обвел он всех долгим взглядом.
– Мне кажется, вы не тем занимаетесь. Ну, подстрелите вы полицая, стащите ящик масла или шоколада. Так ведь для фашистов это сущая мелочь. Они в тысячу раз больше взяли только в нашем городе...
Николай Яковлевич умолк.
– А что же тогда нам делать?
– хмуро обронил кто-то.
– Надо, ребята, добывать оружие, - сказал Нагибин.
– Группа у вас уже есть, но, чтобы она стала по-настоящему боевой, не хватает самого простого дисциплины. Война - не игра. Война - это кровь и смерть...
Николай Яковлевич говорил тихо, с какой-то горечью в голосе. Когда кончил, стало слышно, как от порывов ветра шумят липы за окном. Юноши зашевелились, закашляли, начали перешептываться. Кто-то за спиной Нагибина громко потребовал:
– Говори, Цапля! А то зашился в угол, как тот крот под забор. Смелый правильно все тут сказал. За тобой слово.
– Что ж, вопрос ясен. Будем, мушкетеры, немчуру по-настоящему бить. Андрей Рогуля поднялся, обвел всех своими большими черными глазами.
– А теперь вопрос Смелому. Кто будет нами командовать?
– Федя Механчук, - ответил Николай Яковлевич.
– Заместителем у него будешь ты.
– Ответ исчерпывающий, Федю мы знаем, - Андрей
– Согласны!
– раздалось со всех сторон.
– Федя свой парень! Даешь Федю!
– Ша, братишки! Кончай авралить!
Все изумленно повернулись к дверям. У порога стоял Федя Механчук. Он неслышно зашел в комнату в тот самый момент, когда начался галдеж. Раздвигая парней, Федя вышел на середину и требовательно поднял руку. Вдруг нелепо закрутил головой и оглушительно чихнул. Все дружно засмеялись. Федя снова поднял руку, требуя внимания.
– Так вот, братишки. Прошу зарубить в памяти. О нашем сегодняшнем разговоре - никому ни звука. Чтоб завязали на морской узелок. Вы стали членами подпольной молодежной организации. Действовать будете только по моему приказу.
– Федя рубанул рукой.
– Железная дисциплина - вот к чему перво-наперво надо привыкнуть. Чтобы никаких самовольных авралов.
– Федя сурово прищурился.
– Вот вы здесь собрались, а вахтенного на улице не выставили. Я зашел, и никто меня на остановил, никто вас не предупредил. А если бы не я, а немцы или полицейские наскочили? Нет, братишки, это никуда не годится!
– Толя, выйди покарауль, - смущенно сказал Андрей Рогуля парню с гитарой.
– Действительно, черт-те что!
– Почему я?
– даже не пошевелился гитарист.
– Разве никого другого нет?
– Сеньор, может тебе еще раз повторить?
– подошел к нему Цапля. Черные глаза его полыхнули пожаром.
– С ушами у тебя все в порядке?
Недовольно что-то буркнув, парень повесил гитару на гвоздь и нехотя поплелся к выходу. Андрей Рогуля сел на место.
– Вот какая еще петрушка, товарищи. Ваша группа в целях безопасности должна разделиться на пятерки. В каждую пятерку Федя и Андрей назначат командира.
– Николай Яковлевич поднялся и прошелся вдоль стола.
– Командиры будут держать связь с руководителями группы и от них получать задания. Я считаю, что...
– Мушкетеры, а этот Смелый не из тех ли, кто любит чужими руками жар загребать?
– неожиданно мрачно перебил Нагибина Андрей Рогуля.
– Если не из тех - пусть докажет. Не знаю, как вы, а я лично хочу знать, кому подчиняюсь. Поэтому предлагаю прогуляться со Смелым по городу и в честь первого знакомства отправить на тот свет по гитлеровцу. Вот и выясним, какой он смелый.
Все засмеялись, начали подмигивать, подталкивать друг друга локтями. Предложение Цапли пришлось по душе.
– А что? Проверка есть проверка!
– Пусть идут вдвоем!
– Правильно!
Федя Механчук нервно скомкал в руке кепку. Набычился, шагнул к столу.
– Ты, Цапля, брось свои штучки. Не салага ведь, - он выразительно постучал себя пальцем по лбу.
– И компас у тебя исправный. Чего же с курса сворачиваешь? За одного-двух гансов черепок подставлять?
– Не так бурно, Феденька. Эмоции - вещь опасная. Нервы надо беречь, они еще пригодятся.
– Андрей встал, подошел к Нагибину и иронически усмехнулся.
– Так как, осмелитесь, товарищ Смелый?