Цыганская невеста
Шрифт:
— Нет там никаких наркотиков.
Элена молчала, ожидая, пока он расскажет, что же там есть, словно не решаясь порыться в вещах заключенного. Рентеро жестом предложил ей все-таки это сделать. Элена открыла коробку и достала фотографию. Она не знала, что это значит: темный круг, обрамленный световой короной. Рентеро пояснил:
— Два года назад Мигель Вистас попросил разрешения сфотографировать солнечное затмение. И ему разрешили, видимо, для того, чтобы ты могла обрушиться с критикой на систему тюремной
Элена вытащила пачку фотографий. На них были цветы и растительный орнамент.
— Эти из фотоателье. Ему нравятся олимпийские кольца из цветов, колосьев и всякого такого. Так наивно, что даже трогательно.
Элена продолжала рыться в коробке. Увидела фотопортреты разных заключенных. Достала книги. Биография Чингисхана, жизнь Александра Македонского. Старые потрепанные тома с пожелтевшими страницами.
— Захватывающее чтение, — съязвил Рентеро.
— Я так и не понимаю, в чем великий смысл этого обыска.
— Смотри дальше.
Элена достала письмо.
— Нужно прочитать?
Рентеро даже не моргнул. Это была его манера заставить ее что-то сделать. Элена села и стала читать. Письмо прислал некий Камило Кардона. В конце второго абзаца у нее перехватило дыхание.
— Камило Кардона, несколько лет вместе с Мигелем Вистасом в тюрьме, идеальный кандидат, чтобы повторить способ убийства, а вы даже не подумали с ним поговорить.
— Нам сказали, что он вернулся в Колумбию.
— И ты поверила на слово. Твой отдел действительно работает, Элена?
Глава 55
Марьяхо была в восторге — электронная версия «Паис» разместила у себя на странице ее фейк. «Зрителей выгоняют из театра за внешность». Так назывался ее пост в «Твиттере» со ссылкой, ради большего правдоподобия, на сервер новостей, созданный ею самой. В публикации говорилось, что актриса при виде одного из зрителей с уродливо выпирающим лбом — следствием порока развития — остановила представление, сказав, что не может играть, когда такой урод сидит в первом ряду. После скандала, согласно тексту, написанному Марьяхо, директор театра попросил мужчину покинуть зал. Сообщение завирусилось и в конце концов попало на сайт «Паис».
— Самое смешное, что название спектакля я тоже придумала. Нет такой пьесы — «Ужасное вознесение леди Макбет на небеса». Они даже не проверили.
Буэндиа посмотрел на нее поверх очков. Он внимательно изучал фотографии и не хотел отвлекаться. К тому же он не понимал увлечения коллеги вбрасыванием фейковых новостей в Сеть.
— Первый раз мой пост попал в крупную газету, надо это отметить.
Марьяхо злило, что журналисты то и дело публикуют непроверенную информацию, и она нашла свой способ борьбы с подобным легкомыслием. Ее фейки должны были показать всем, до какой степени журналисты утратили добросовестность.
— Мне кажется,
Марьяхо молча смотрела на него, ожидая продолжения.
— Эти фотографии трупа Лары Макайи. Сняты в тот день, когда нашли тело.
— Я видела их тысячу раз, можно больше не показывать.
— Интересно не то, что видно на фотографии, а то, чего не видно.
Теперь он поднял взгляд на нее и подвинул дужку очков к переносице.
— Волосы. Их нет. Их нет ни на одном снимке.
— Волосы Мигеля Вистаса?
— Именно, — подтвердил Буэндиа. — Волосы, которые превратились в решающее доказательство. Они должны были быть между пальцами Лары, но их не видно.
— Возможно, дело в низком разрешении.
Буэндиа достал из конверта пять фотографий. Разложил их на столе.
— Я сначала тоже так подумал. Но потом заказал снимки других преступлений, когда на трупе были найдены волосы. Я думал, это как искать черную кошку в темной комнате, но оказалось, что за последние три года таких случаев было пять.
— Яркое доказательство того, что выпадение волос является национальной проблемой.
— Посмотри на эту фотографию. Волосы были найдены на груди мертвого. Ты их видишь?
Марьяхо склонилась над снимком.
— Да, светлые волосы. Вот они.
— Светлые волосы на светло-коричневой футболке. И видно отлично. Посмотри на другие фотографии. Видишь волосы?
— Вот один, на щеке, — сказала Марьяхо, указывая на одну из фотографий.
— У тебя осталось три снимка.
Игра увлекла Марьяхо. Она быстро отыскала волосы и на других фотографиях.
— Бинго, ты переходишь к следующему этапу. Теперь я спрашиваю: где волосы Мигеля Вистаса?
Он положил на стол фотографию Лары Макайи. Марьяхо тщательно изучила снимок. Волос не было.
— С тем же успехом ты можешь рассматривать его весь день. И даже дольше. Потому что волос нет.
— Возможно, камера была похуже.
— Та же самая, я узнавал.
— Ты хочешь сказать, что полиция придумала фальшивую улику?
— Видишь ли, Марьяхо, одни выдумывают новости, другие — доказательства.
— Не сравнивай, Буэндиа, — возмутилась она. — Мои фейки — безобидные.
— Во всем этом есть что-то очень подозрительное. Я внимательно просмотрел все отчеты по уликам в этом деле, и знаешь, что я обнаружил?
— Сплошные нарушения?
— Наоборот. Все в полном ажуре. Почитаешь отчеты, и кажется, это самое образцовое расследование за всю историю криминалистики. Даже отмечено, что волосы, найденные на теле, никогда не соприкасались со свадебным платьем погибшей.
— Такая дотошность вполне оправданна. Мигель Вистас касался платья, а волосы с его ДНК найдены на теле.