Цыганская невеста
Шрифт:
— Это трудно объяснить. Я не убивал Лару Макайю. Но, оказавшись здесь, я понял, что мне лучше вести себя так, будто я виновен.
— Почему?
— Потому что таких убийц в тюрьме уважают. Уверен, что для вас это звучит дико, но жизнь за решеткой не такая, как на свободе. Тут другие правила, авторитет зарабатывается совсем иначе.
— Значит, ваш сокамерник думал, что вы убийца Лары.
— Может быть.
— И это укрепило вашу дружбу.
— Я уже сказал вам, что мы не были друзьями.
—
— Возможно, он считал меня другом.
— Похоже на то. Разве принято, чтобы бывший заключенный писал письма своему бывшему сокамернику?
— Понятия не имею.
— Я тоже, поэтому и спрашиваю, — сказала Элена. — Вы ведь знаете, что письма, поступающие в тюрьму, проверяют, прежде чем вручить заключенным.
— Их цензурируют, инспектор, — поправил ее Масегоса. — Давайте называть вещи своими именами.
— Ладно, согласна, цензура. Благодаря ей точно известно, кто кому пишет и как часто. Оказывается, заключенный, выходя на свободу, очень редко вспоминает товарищей по тюрьме.
— Это только доказывает, что Камило — человек недалекий, — сказал Мигель.
— Похоже, вы не очень его любили.
— Он был туповат. И вообще с приветом.
— Но вы сохранили письмо, которое он прислал.
Мигель опустил взгляд, словно застигнутый врасплох.
Масегоса решил вмешаться:
— Есть ли что-то противоправное в хранении письма?
— Именно это я и хочу понять, адвокат.
— Меня интересовали вырезки. Я знал этих сестер, любил их, они были красивые и славные. То, что и вторую девочку убили, давало мне надежду выбраться отсюда. Так что мне понравились новости, которые прислал Камило.
— Вот вам и причина, инспектор, — сказал Масегоса. — И ведь не поспоришь.
— Почему письмо заинтересовало Мигеля, я понимаю, а почему Мигель хранил это письмо — нет, — ответила Элена.
— Могу я узнать почему?
Элена повернулась к Масегосе. Не нравился ей этот адвокат.
— Потому что ваш подзащитный вот-вот выйдет на свободу. И последнее, что ему сейчас нужно, это чтобы в его камере нашли газетные вырезки об убийстве Сусаны Макайи.
— Это логика невиновного человека.
— После семи лет заключения он прекрасно знает, что обыски в камере проводятся часто. Почему вы не избавились от этого письма, Мигель?
Она смотрела на него, вопросительно разведя руки, словно приглашая заполнить пустоту четким и понятным объяснением.
— Я его просто хранил, не знаю почему. Может, потому, что у нас здесь ничего нет, может, потому, что это единственное письмо, которое я получил. Нам здесь нравится чем-то обладать, даже если это не
Элена задумчиво кивнула. Она понимала, что ничего больше из него не вытянет.
— Как вы думаете, Камило Кардона мог убить Сусану Макайю?
— Думаю, нет. Камило провел здесь три года за то, что протаранил машиной витрину ювелирного магазина. Он громила, но не убийца.
— Где я могу его найти?
— Если честно, я думал, что он вернется в Колумбию после выхода из тюрьмы. Но, судя по штемпелю, он все еще здесь.
— Похоже, его адрес неизвестен.
— С отбывшими наказание обычно так и бывает. Но если вы хотите поговорить с ним, я могу дать вам подсказку. Он любит автогонки. Нелегальные. Он отлично водит машину, что кажется невероятным, ведь у него нет одной руки. — Мигель хитро улыбнулся.
Получив на выходе свой мобильный, Элена увидела несколько сообщений. Буэндиа писал, что у него проблемы с Сарате. Сарате — что у него проблемы с Буэндиа. Марьяхо сообщала, что у Сарате и Буэндиа проблемы.
Элена поговорила с Буэндиа, узнала обо всем, что произошло, а затем позвонила Марьяхо, чтобы попросить ее о небольшом одолжении. Очень важно было поговорить с Исмаэлем Риверо, судмедэкспертом, расследовавшим смерть Лары Макайи. После этого она позвонила в ОКА и приказала Ордуньо найти и задержать бывшего заключенного Камило Кардону. И велела подключить к операции Сарате, пообещав прислать всю необходимую информацию из машины.
Глава 57
Ческа неслась по М-30 на полной скорости. Она обгоняла другие машины слева и справа, прижималась к ним почти вплотную, поворачивала, не сбавляя скорости, и, когда автомобиль заносило, испускала восторженный вопль. Давала выход адреналину. Сидевший рядом Ордуньо молчал, но всем видом демонстрировал неодобрение. Сарате не понимал, зачем все эти гоночные трюки.
— Ты не могла бы вести помедленнее?
— Обделался или как? — засмеялась Ческа.
— Я думал, ты взрослее.
В ответ Ческа еще сильнее нажала на педаль газа и издала очередной победный клич.
— Скажи ей, Ордуньо.
Ордуньо повернулся к Сарате:
— Это бесполезно, зато следующее слово за нами.
— Если хотите, еще дрифтанем, — самодовольно предложила Ческа.
— Это полицейская операция, хватит глупостей, — сказал Сарате.
Ческа съехала с автострады в Энсанче-де-Вальекас. Припарковалась у ближайшего перекрестка.
— Здесь проходят нелегальные гонки, через час начнется одна из них. Возможно, мы найдем кого-то, кто знаком с этим субъектом.
— Откуда ты знаешь, что сегодня здесь нелегальная гонка? — спросил Ордуньо.