Цыганская невеста

Мола Кармен

— Где укрылась Виктория? Она уехала в деревню?

— Бедная.

— Где она живет, Сальвадор? Вспомни, это очень важно.

Сальвадор закрыл глаза и сжал губы. Видимо, он прилагал огромные усилия, чтобы вспомнить. Две слезинки скатились по его щекам.

— Не помнит, — сказала Асенсьон. — И это его огорчает.

— Скажи, куда увезли мебель Виктории? Ты это знаешь, Сальвадор.

Старик покачал головой. Он плакал.

— Дайте ему отдохнуть, — сказала Асенсьон.

— Где живет Виктория? Мигель Вистас хочет ее убить. Я должна предупредить ее.

— Бедная Виктория, — сказал Сальвадор.

— Вспомни, — повторяла

Элена, — только ты можешь спасти ее.

Сальвадор опять покачал головой и закрыл глаза; было видно, что он страдает.

— Довольно, инспектор, — сказала Асенсьон. — Мы попытались, но он не может.

— Ну, Сальвадор, скажи мне, где живет Виктория, — настаивала Элена.

Еще несколько слезинок скатилось у него по щеке.

— Все, любовь моя, все. Не волнуйся, уже все.

Асенсьон вытерла ему слезы, обняла его голову, поцеловала в щеку. Это, казалось, его успокоило. Он снова стал послушным, безобидным человеком, его глаза снова стали блуждать, ни на чем не останавливаясь.

— Я провожу вас до двери, — сказала Асенсьон.

Элена кивнула, смирившись. Она перепробовала все. Теперь, потерпев неудачу, она остро ощутила, что была с похмелья и не приняла душ.

— Вы видели, как он нервничает. Вот почему я не люблю, когда к нему пристают с вопросами.

— Прошу прощения, я не хотела.

— Когда ему приходится вспоминать, это превращается для него в кошмар. Он очень страдает, сознавая, что не может вспомнить.

— Я понимаю. Спасибо за все.

Асенсьон закрыла дверь, и Элена поняла, что не знает, что делать дальше. Оставался единственный вариант — убедить Рентеро в том, что Мигеля Вистаса нужно найти. Но она уже пыталась это сделать и не смогла, это все равно что биться головой о стену. Она села в «Ладу» и внимательно посмотрела на себя в зеркало. Выглядела она ужасно. Вчерашняя тушь растеклась, волосы растрепались, лицо было мертвенно-бледным. Ехать в ОКА в таком виде нельзя, первое, что нужно сделать, это вернуться домой и принять душ. Она завела мотор. И вдруг увидела в окно, как Асенсьон распахивает дверь и бежит к ней со всех ног:

— Инспектор… Идите! Скорее!

Элена выскочила из машины и бросилась в дом. Они вдвоем вбежали в гостиную. Губы Сальвадора шевелились, словно в беззвучной молитве.

— Я думаю, он вспомнил, — шепотом проговорила Асенсьон, словно боясь спугнуть его мысль.

Элена медленно подошла, наклонилась и приложила ухо к его губам.

— Алиага, Алиага, Алиага…

— Алиага, — повторила Элена.

Сальвадор улыбался. Две слезы опять скатились по его щекам, но теперь это были слезы счастья.

Глава 74

Элена не заехала домой, не приняла душ, она села в «Ладу» и отправилась в Алиагу. Выглядела она ужасно, но после такой ночи, с граппой и без сна, это было нормально, гораздо хуже было то, что разрядился телефон. Обычно она ставила его заряжаться, перед тем как лечь спать, это стало привычкой. Но видео с пытками детей, навязчивая мысль о том, что там ее сын, граппа… В результате она забыла обо всем, а утром не взяла в машину зарядное устройство.

Надо было позвонить Марьяхо, чтобы та выяснила, что это за «Перевозки Алькаррия». Ордуньо и Ческу следовало немедленно отправить в Алиагу, поскольку женщине грозила опасность, но Элена не хотела терять ни минуты. Не только ради спасения Виктории: ей нужна была информация о «Пурпурной сети». Сейчас Мигель Вистас

был для нее не беглым преступником, собирающимся совершить очередное убийство. Он был единственным человеком, обладающим информацией о ребенке на видео, который, возможно, был ее сыном. У нее в бардачке лежал пистолет и наручники. Для задержания этого достаточно.

Алиага находилась в провинции Теруэль, это триста двадцать километров от Мадрида, сперва по автомагистрали в сторону Барселоны, потом поворот на Альколеа-дель-Пинар, вскоре после Сигуэнсы. Именно там Элена остановилась, чтобы заправиться. И подумала, не перекусить ли. Она спешила, но что-то подсказывало ей, что подкрепиться стоит. Накануне вечером она ничего не ела, с утра не завтракала и теперь чувствовала себя слабой и разбитой. В баре на заправке она взяла теплый бутерброд с ветчиной и горячий кофе и быстро с ними управилась, не желая задерживаться дольше, чем необходимо. Небольшой перекус поможет продержаться целый день. Кто знает, что ее ждет в Алиаге.

Снова отправившись в путь, она свернула в сторону Монреаль-дель-Кампо и еще три часа ехала до Алиаги, пока не припарковалась на ратушной площади. Нужно было срочно узнать адрес Виктории Вистас. Городок был небольшой, меньше четырехсот жителей, все друг друга знали. Она зашла в бар и обратилась к дородной женщине в годах, которая скучала за стойкой, вяло просматривая местную газету. Элена представилась инспектором полиции, надеясь, что это поможет узнать необходимую информацию как можно быстрее.

— Я ищу женщину по имени Виктория Вистас. Насколько я понимаю, она живет здесь уже несколько лет.

— С сараем?

— Как?

— Ну, мы здесь так ее называем. Женщина, которая заперла в сарае ребенка. Потом его упекли в тюрьму ни за что ни про что. Сама она не любит об этом говорить, но все рано или поздно выходит наружу…

— Да, эта, — перебила ее Элена. — Вы знаете, где она живет?

— Поезжайте к церкви. Вы увидите дом на отшибе. Он и есть, она живет там одна.

Как обычно бывает, для человека приезжего подсказки местного жителя оказалось недостаточно.

— Куда мне ехать? — переспросила Элена.

— Следуйте по указателям «Геологический парк». Вы до него еще не доедете, как увидите церковь. А там и дом. — Женщина махнула рукой в нужном направлении, желая показать, что ошибиться невозможно.

Элена очень надеялась, что ей не придется кружить по городу и часа через два возвращаться сюда за разъяснениями. Она села в «Ладу», поехала по главной улице и сразу же увидела нужный указатель. Алиага — бывший шахтерский городок, и по дороге ей попадались шахты, закрытые много лет назад.

Судя по указателям, церковь Нуэстра-Сеньора-де-ла-Сарса была уже близко. Элена повернула в ту сторону и в нескольких метрах от реки Гуадалопе увидела сельский дом. Она остановила машину, достала пистолет из бардачка и заткнула за пояс. Взяла наручники и сунула в задний карман брюк. Тот ли это дом? Может, стоило проехать дальше, на случай если есть еще какой-то. Но барменша вроде была совершенно уверена, что ошибиться невозможно. Интересно, откуда она столько знает о Виктории? Только сама Виктория могла рассказать о том, как заперла ребенка, чтобы поехать на вечеринку с женихом. Видимо, осмелела, когда Мигель Вистас сел в тюрьму. Элену всегда изумляло человеческое тщеславие. Люди рассказывают даже то, что выставляет их в неприглядном виде, и все ради крупицы внимания.