Да будет свет?
Шрифт:
— Я нашла её! — не здороваясь, возвестила она, обведя победоносным взглядом собравшуюся компанию.
— Я не сомневался в тебе, моя прелесть, — воскликнул Грэд, — надо выпить за твой успех!
— И где же она? Почему ты не перенесла её сюда?
Тавина была жутко недовольна и не скрывала этого.
— Не волнуйся, она в надёжном месте. Как только мы разберёмся с Ирвиндом, дело будет завершено.
— Что за надёжное место? Ты её обездвижила? Она точно не сбежит?
Риэла так и сыпала вопросами, а Фриона, улыбаясь, смотрела на неё, но отвечать не спешила.
Шатор вновь поморщился и, подойдя ближе к камину, уставился на Изумрудный Огонь, словно надеясь, что тот сожжёт его раздражение без непосредственного погружения в яркое пламя.
— Мне тоже хотелось бы знать, где она, и почему ты так спокойно оставила её, — заметила Тавина и встала, мягко высвободившись из рук Аша.
— Потому что так надо, — в голосе Фрионы прорезалась сталь, — или вы мне больше не доверяете?
— Мы доверяем тебе, но не понимаем, почему ты не доверяешь нам, — удивлённо проговорила Тавина, — Возможно, тебе есть что скрывать?
Кхарэны настороженно смотрели на Фриону, и она поняла, что допустила ошибку. Надо было преподнести новость как-то иначе, чтобы ни у кого не возникло неудобных вопросов, ненужных предположений. Вряд ли остальным понравится её роман с коренным обитателем Харбласа. Нет, конечно, все они имели романы на стороне, и немало, в каждой реальности не по одному, но она-то оставила Исондилу ключ к исполнению пророчества, и теперь объяснить своё доверие будет непросто. Честно признаться, Фриона сама не понимала, откуда взялось непоколебимое доверие к этому человеку.
Сейчас она физически ощущала недовольство своих союзников, и надо было каким-то образом выходить из неприятной ситуации. Что ж, придётся сказать правду, ибо здесь, в Каминном Обрядовом Зале, даже качественно сфабрикованную ложь, кхарэны могли почувствовать.
— Нам всем есть, что скрывать, сами знаете. Но в этот раз я конечно же всё расскажу, — золотоволосая обворожительно улыбнулась, — она на Харбласе, представляете?
Новость удивила.
— О-о, Фриона, ты и на Харбласе успела побывать? — восхитился Грэд, отсалютовав бокалом вина.
— Да, — золотоволосая вновь улыбнулась, — там я её и оставила. Ну скажите на милость, зачем таскать девчонку туда-сюда, если она нужна на Харбласе?
— В общем, да, — согласился Аш, вызвав недовольство Тавины, которая посмотрела на него, как на врага, — Ирвинда тоже видела?
— С Ирвиндом придётся разбираться на месте. Думаю, вы не просто так собрались в Каминном зале? — улыбнулась Фриона самой сокрушительной улыбкой, найденной в закромах обширного арсенала.
Эта улыбка действовала даже на женщин, а уж мужчин разила наповал. Конечно, кхарэны — крепкие орешки, но отголосок её таланта и сила, увеличенная за счёт жителей Срединного мира, сделали своё дело — о том, где оставлена Одинцова, больше никто не вспомнил.
— Да, мы решили, что сила не помешает в любом случае, тем более, когда дело касается исполнения пророчества, — согласился Грэд, — к тому же Ирвинд может оказаться не таким простым, как хотелось бы.
— О, да-а! Не помеша-ает, — пропела довольная Риэла, глядя на Шатора, который всё так же стоял у танцующего огня.
Остальные тоже воодушевились. И неудивительно. Ритуал, призванный многократно увеличивать силу и называемый Амбриус, использовался редко не потому, что был неприятным. Как раз-таки напротив — наслаждение, которое испытывали его участники, было настолько глубоким, испепеляющим, почти мучительным, настолько невероятным, дарило такое блаженство, что хотелось повторять его снова и снова.
К несчастью, было одно «но». Каждый кхарэн мог участвовать в ритуале три раза в жизни. И проводить его могли только кхарэны Ахримдарра, что в конечном счёте сводило возможность его применения на нет.
Первый раз они использовали Амбриус, чтобы узнать, как найти бессмертие. Ответом стало пророчество и пазлы к его исполнению. После ритуала они долго не могли оторваться друг от друга, желая вновь испытать неописуемое блаженство, но уже без Изумрудного Огня. Они отложили все дела, в том числе забросили идею бессмертия, ради которого всё затевалось. Они пробовали и пробовали. Снова и снова. Но ничего не выходило… В конце концов, наступило разочарование, и тогда все шестеро бросились на эксперименты с рядовыми жителями Ахримдарра, всё ещё надеясь, что смогут испытать ошеломляющее наслаждение. Конечно же, безрезультатно.
И вот, наконец, пришло время второго ритуала. Они хорошо помнили свои ощущения от первого Амбриуса, неистово хотели их и боялись повторить. Боялись вновь окунуться в бездну наслаждения, из которой с таким трудом выбрались в прошлый раз, ведь сейчас терять голову было никак нельзя. Заключительный аккорд долгого марафона должен пройти безупречно.
Фриона разделась и вошла в огонь первой. За ней — Тавина, потом — Риэла. Мужчины неотрывно смотрели, как совершенные тела их женщин ласкает Изумрудный Огонь, как в их глазах разгорается пожар чувственного вожделения…
Скинув одежду, в камин вошёл Аш, за ним Грэд, последним Шатор. Изумрудный огонь загудел, усиливаясь, темнея, и жадные языки пламени вспыхнули чуть ли не до потолка, скрывая в себе то, что произошло потом…
Ирвинд
Ночь прошла великолепно — Фласутта окончательно раскрыла свои немалые таланты. А новая сила преподнесла занимательный сюрприз — во время интимного контакта его Наль преумножался, даря неимоверное удовольствие не только ему, но и его партнёрше.
Сейчас, ранним утром, лёжа в постели рядом с Фласуттой, Ирвинд чувствовал себя спокойным и умиротворённым — давненько ему не приходилось испытывать столь приятных ощущений. Куда чаще внутри кипела неуёмная злоба, которую многократно усиливали то и дело возникающие трудности. Трудностей в его жизни всегда было предостаточно, и чем сложнее проблема, тем ярче кипела злость, обнаруживая скрытые возможности, усиливая и без того мощный потенциал.
Поэтому сейчас Ирвинд просто наслаждался неожиданным перерывом в вечной схватке с жизнью. Или со смертью?
Фласутта лежала с закрытыми глазами, прикидываясь спящей. Для Ирвинда её игра была очевидной и, как ни странно, понятной. Девушка-кхарэн отчаянно хотела разобраться, что с ним не так, параллельно решив для себя, что ей в любом случае наплевать — кем бы он ни был, она жаждет быть с ним. Ночью ей было не до рассуждений, но сейчас Фласутта просчитывала варианты, один невероятнее другого.