Да, господин Премьер-министр. Из дневника достопочтенного Джеймса Хэкера
Шрифт:
Причина данной просьбы заключается в том, что Хамфри опасается, как бы его схема не привела к обратным результатам. Ведь большинство ее членов могут потребовать намного большего. Уверен, он прав – Фрэнк не должен это видеть, именно поэтому Хамфри хочет, чтобы об этом не знала ни одна душа. Даже политические советники…
Лично меня все это полностью устраивает (если, конечно, ему удастся убедить своих коллег согласиться на столь небольшое повышение – какие-то 6 %). Хамфри утверждает, что с этим не будет проблем, если я гарантирую свою помощь и поддержку
Оставалась всего одна, но весьма существенная проблема – парламент! Заднескамеечники буквально сатанеют, когда госслужащим повышают зарплату. Впрочем, у Хамфри и на этот случай имелось вполне приемлемое решение. На мой взгляд, просто великолепное решение! Включающее масштабную реформу, которая ни у кого не вызовет никаких возражений. (Под словами «ни у кого» Хэкер, само собой разумеется, имел в виду не британскую общественность, а палату общин – Вестминстер и государственную службу – Уайтхолл. – Ред.)
– Господин премьер-министр, если «привязать» заработную плату членов парламента к соответствующим рангам государственных служащих, то тогда им не придется голосовать против повышения своей собственной зарплаты. Каждый раз, когда ее повышают госслужащим, повышают и им тоже. Автоматически! А если то же самое проделать и с индексацией их пенсий, то будет еще лучше.
– Естественно, будет, – не раздумывая, согласился я. – Великолепно, просто великолепно! Благодарю вас. – В каком-то смысле сейчас сэра Хамфри вполне можно было бы назвать источником здравого смысла и истинного бескорыстия. – Хамфри, как вы считаете, к какому рангу госслужащих следовало бы «привязать», например, заднескамеечников?
– На мой взгляд, к старшему консультанту.
– Да, но не слишком ли это для них мало? – удивленно спросил я.
– Дело в том, господин премьер-министр, что заднескамеечники и сами не очень-то велики, – ответил он, и в его глазах промелькнул какой-то хитрый огонек.
– Ну а к чему «привязывать» членов Кабинета?
– Может, к главным личным секретарям постоянных заместителей? – предложил он.
– А премьер-министра?
– Премьер-министра? – Хамфри ненадолго задумался. – Ну, поскольку в настоящее время вы получаете даже меньше меня, то… то, мне кажется, вас лучше всего «привязать» к рангу постоянного заместителя. Кроме того, вы, как и я сам, можете иметь индексированную пенсию. Которую можно исчислять не на основе лет, проведенных вами на посту премьер-министра, а как если бы вы выполняли эту работу всю свою жизнь, и данная сумма стала бы вашим выходным пособием при уходе в отставку.
Что ж, вполне приемлемое предложение, ничего не скажешь. Я искренне поблагодарил его.
– Не стоит благодарности, – отмахнулся он. – Это же самое обычное партнерство, не более того.
– Безусловно, – согласился я. – Самое настоящее партнерство!
– Да, господин премьер-министр.
Какой же он все-таки замечательный человек. Во всяком случае, в душе.
6
Победа ради демократии
Сегодня вечером у нас в Номере 10 была дружеская вечеринка. Среди множества гостей оказался и американский посол – очень высокий, дородный и на редкость приветливый парень с бокалом «перье» в руках, который поймал меня в желтой зале с колоннами и прижал к одной из них.
У меня не оставалось иного выхода, кроме как бодрым тоном поинтересоваться, как там у них дела в Белом доме.
Его ответ трудно принять за угрозу, и тем не менее…
– Ходят слухи о гитанах отменить «трайденты», а также о хорошо известной вам продуктовой войне,… э-э-э… дружеском соперничестве со стороны наших европейских друзей, которое может взорвать весь наш североатлантический союз!
Мимо нас проходила одна из наших милых дам среднего возраста в белом фартучке, держа в руках элегантный серебряный поднос с наполненными бокалами. Я взял себе «скотч», американский посол, со свойственной им всем категоричностью, отказался.
– Конечно, это всего лишь слухи, – продолжил он и, помолчав, добавил: – Лично мне трудно поверить, что британское правительство способно решиться на отмену «трайдентов», но на вас, как нам известно, оказывается давление…
Вообще-то это давление с целью отмены «трайдентов» исходило в основном от меня. Хотя я тоже не очень-то кривил душой, когда смело заявил, что давление – неизбежная часть любого дела. Разве нет?
– Возможно, и да, но вот Белый дом специально попросил меня передать вам, так сказать, в неофициальном порядке, что все это может создать определенные проблемы. Американские оборонные отрасли, как вам, очевидно, известно, являются одними из крупнейших спонсоров вашего партийного фонда.
Вот именно нечто подобное и предсказывал Хамфри. Ничего нового.
– На самом деле? – спросил я, как будто для меня это была новость.
Посол придвинулся ко мне еще ближе, почти вплотную. Не сомневаюсь, хотел придать нашей беседе большую конфиденциальность, но на самом деле выглядело это скорее угрожающе. Тем более что он не сказал, а чуть ли не прошептал мне на ухо:
– Имейте в виду, Белый дом пойдет на многое, чтобы не допустить этой отмены. На очень многое!
Та же самая милая дама снова дала мне возможность сделать паузу и подумать – проходила мимо с серебряным подносиком, на этот раз с набором крошечных канапе. Я взял два – один с копченым лососем и один со спаржей. Затем, попробовав оба, довольно произнес:
– Восхитительно, ну просто восхитительно!
И жестом предложил послу тоже присоединяться. Он снова молча покачал головой.
– Можете передать Белому дому, что довели до моего сведения суть вопроса, – как можно увереннее сказал я.
– Неофициально? – Он бросил на меня вопросительный взгляд. Затем, видимо, приняв мое молчание за согласие, хотя в это время я как раз прожевывал последний кусок канапе, продолжил: – Прекрасно. Но дело в том, что у нашего госдепа и Пентагона есть и иные, не менее серьезные проблемы.
– Интересно, какие?
И чем это мне удалось так раздосадовать американцев? Ума не приложу…