Да, господин Премьер-министр. Из дневника достопочтенного Джеймса Хэкера
Шрифт:
Вид у него при этом был весьма подавленный, и нетрудно понять, почему: два раза в течение всего одного дня его просят покинуть помещение! Но, боюсь, ни у Джефри Гастингса, ни у меня не было иного выбора – не сообщать же ему, что сэр Хамфри, секретарь Кабинета, подозревается в серьезнейшем государственном преступлении!
После того, как Бернард вышел, мы минуты две молчали, так как я не знал, с чего начать разговор. Хамфри ждал, не проявляя никаких признаков нетерпения.
– Хамфри, – наконец-то
И снова замолчал. Секретарь Кабинета сочувственно наклонился ко мне.
– Господин премьер-министр, может, мне лучше выйти? – Предложил он. – Так вам будет легче говорить.
– Это очень, очень серьезно, поверьте, – повторил я.
На его лице тоже появилось серьезное выражение.
– Очень серьезно и очень секретно?
Я утвердительно кивнул.
– Скажите, Хамфри, имя сэр Джон Хальстед вам что-нибудь говорит?
– Само собой разумеется, господин премьер-министр. Он умер не далее как три недели назад. А десять лет назад был объектом специального расследования, связанного с утечкой секретной информации, проводить которое, собственно, пришлось вашему покорному слуге, поскольку старый лорд Макивер, к сожалению, впал в слабоумие.
Я поинтересовался, нашел ли он тогда что-либо компрометирующее.
– Естественно, нет, – ответил он и довольно усмехнулся.
– Почему естественно нет? – спросил я.
– Ну, прежде всего, Джон Хальстед был одним из нас. Мы не один год были с ним добрыми друзьями. Во-вторых, вся эта скандальная история была неимоверно раздута нашей падкой до сенсаций прессой. И в-третьих, главная задача всех внутренних расследований, связанных с вопросами безопасности, – это постараться не найти никаких доказательств.
– Даже если под угрозой находится безопасность королевства?
Он рассмеялся. Искренним смехом.
– Господин премьер-министр, когда возникает реальная угроза национальной безопасности, к делу подключают Специальный отдел. Внутренние расследования правительства нужны только для того, чтобы заткнуть рот прессе. Их единственная цель – дать премьер-министру возможность встать перед парламентом и с чистой совестью сказать: «Мы провели полномасштабное расследование и не нашли никаких доказательств, подтверждающих указанные обвинения».
– Ну а, предположим, что-нибудь подозрительное все-таки обнаружится?
– Господин премьер-министр, подозрительным может считаться все, практически все, что происходит ей с нашим правительством. Например, тот факт, что вы попросили вашего главного личного секретаря оставить нас одних для секретной беседы, вполне может рассматриваться как подозрительный.
Сначала меня это,
Его поведение было настолько самоуверенным, что мне невольно представилось, как глупо он себя почувствует, когда узнает то, что известно мне. Что ж, посмотрим.
– Скажите, а случайно нет такой возможности, что сэр Джон Хальстед все-таки передавал какую-либо секретную информацию Москве? – осторожно начал я.
– Нет, это невозможно, – категорически возразил он. – Вне всякого сомнения!
– И вы готовы под этим утверждением подписаться? Даже ценой своей репутации?
– Без малейших колебаний.
Что ж, по-моему, пора наносить решающий удар.
– Знаете, Хамфри, боюсь, мне все-таки придется вам сказать, что сэр Хальстед шпионил в пользу Москвы, причем далеко не один год…
Секретарь Кабинета явно растерялся. Но ненадолго. Потому что тут же вызывающе произнес:
– Не верю! Кто мог предположить такое?
Я сочувственно ему улыбнулся.
– Кто?… Он сам. Оставил нам весь свой личный архив вместе с чистосердечным признанием. «МИ-5» полностью все подтверждает.
Хамфри лишился дара речи. Почти в буквальном смысле. Таким я своего секретаря Кабинета еще никогда не видел. И, признаюсь, мне это доставило искреннее удовольствие. Затем он что-то бессвязно залепетал, пытаясь произнести хоть что-нибудь внятное, и, наконец, сказал.
– Но… Господи ты боже мой… То есть, я хочу сказать, он ведь был…
– Один из нас? – с готовностью помог я ему.
– Ну конечно же… – Он начал понемногу приходить в себя. – Да, но это, безусловно, вызывает множество вопросов…
– Безусловно, вызывает, – охотно согласился я с ним. – Поэтому вот вам первый из них. Почему, интересно, вы не задали ему этих самых вопросов? И почему, скажите на милость, ваше расследование так быстро и, главное, так легко его полностью оправдало?
До него наконец-то дошло: мои вопросы касаются прежде всего лично его!
– Вы хотите сказать… Неужели… – снова растерянно залепетал он и смертельно побледнел.
Я заметил ему, что все это выглядит на редкость подозрительным, и заодно поинтересовался, почему он не провел расследование, как положено. Ведь, судя по данным секретного досье, того самого совершенно секретного досье, в распоряжении Хамфри были все свидетельства на удивление долгого пребывания Хальстеда в Югославии. А вскоре после его возвращения оттуда несколько наших агентов из «МИ-5», работавших за железным занавесом, почему-то были сразу же арестованы и бесследно исчезли.