Да, та самая миледи
Шрифт:
Но, может, он действительно влюблен? Влюблен бескорыстно, трепетно, той любовью, когда гибнут ради взгляда любимых глаз, не помышляя о какой-либо награде? Может быть, я уже стара душой и, пройдя через беды, перестала верить влюбленным? Может быть, я зря так настроена к нему? Может быть, я ошиблась?
– Но как же я отплачу Вам за такую услугу?
Я знаю влюбленных: это люди, которые ничего не делают даром…
Опровергни меня, гасконец! Возмутись! Не дай ни мне, ни себе опуститься до
– Вы знаете, что я прошу единственной награды, – вкрадчиво сказал д'Артаньян, – единственной награды, достойной Вас и меня!
И он привлек меня к себе.
Господи, как противно все знать и быть всегда правой! Ну почему я не имею права на ошибку, почему мир не оказывается лучше, чем я о нем думаю?!
Я почти не сопротивлялась. Какой смысл? Мы разыгрываем игру, хорошо известную с сотворения мира. Игру, в которой все движения выверены, а диалоги давно известны, как в греческих трагедиях. И конец ясен наперед. Так зачем же изображать невинность и добродетель? Потому что так положено? Не люблю лицемеров.
– Корыстолюбец! – сказала я с улыбкой.
– Ах! – опять вскричал д'Артаньян тоном весталки. – Я с трудом верю в свое счастье, я постоянно опасаюсь, чтобы оно не улетело от меня как сон, вот почему я тороплюсь поскорее осуществить его!
Дурак, дурак, безумный глупец! Чем быстрее ты стремишься превратить его в действительность, тем быстрее улетучиваются его жалкие остатки! О каком счастье ты говоришь, опомнись? О счастье поиметь женщину в обмен на убийство? Это не счастье, это сделка.
– Так заслужите же это невероятное счастье. – Наверное, голос мой был не таким уж радостным, потому что от слюнявых выражений чувств гасконец перешел к деловому тону.
– Я жду Ваших приказаний.
– Это правда?
– Назовите мне того низкого человека, который мог заставить Ваши прекрасные глаза пролить слезы!
– Кто Вам сказал, что я плакала? – мягко спросила я.
– Мне показалось… – резко осекся д'Артаньян.
– Такие женщины, как я, не плачут! – И я верила в то, что говорила.
– Тем лучше! Итак, скажите же мне, как его имя.
– Но подумайте, ведь в его имени заключается вся моя тайна… – заколебалась я.
– Однако я должен знать это имя, – твердо сказал гасконец.
– Да, должны. Вот видите, как я Вам доверяю.
– О да, я счастлив! Имя?
Теперь разговор между нами короткими резкими фразами напоминал перестрелку. Забавно.
– Его имя?
– Вы его знаете.
– Знаю?
– Да.
– Надеюсь, это не кто-либо из моих друзей? – заколебался д'Артаньян.
– Так, значит, будь это кто-либо из Ваших друзей, Вы бы поколебались? – спросила я его прямо.
– Нет, будь это хоть мой брат! – почему-то с восторгом
Вот это да! Бедная мама, что его родила…
– Мне нравится Ваша преданность… – заметила я.
– Увы, неужели это все, что Вам нравится во мне? – подхватил д'Артаньян.
Понятно, теперь мы кокетничаем и набиваемся на теплые слова.
– Нет, я люблю Вас! – Я осторожно сжала его руку.
Лучше бы я этого не делала. Д'Артаньян опять обнял меня и с криком «Вы любите меня! Неужели это правда? Мне кажется, я теряю рассудок!» – принялся неистово целовать.
Ну и замашки у этих гвардейских! Исчезни де Вард просто из моей жизни, на этом эпизоде и завершилось бы наше краткое знакомство с д'Артаньяном, но оскорбительное письмо зажгло во мне такое чувство мести, что я решилась терпеть до конца.
– Его имя…
– Де Вард, я знаю!!! – заорал на весь дом д'Артаньян.
Раны Господни и терновый венец, откуда, тысяча чертей и преисподняя?!
– Откуда Вы это знаете? – Я вырвалась из объятий гвардейца, схватила его за руки и, глядя ему в глаза, закричала:
– Говорите, говорите! Да говорите же! – и встряхнула д'Ар-таньяна изо всех сил. – Как Вы узнали об этом?!
– Как я узнал? – с глупым видом переспросил д'Артаньян.
– Да, как?
Д'Артаньян словно очнулся от дурмана, высвободил свои руки и буднично сказал:
– Потому что вчера в одной гостиной, где я встретился с де Вар-дом, он показал мне кольцо, полученное, как он говорил, от Вас.
Меня словно кто-то ударил кинжалом в сердце. И это мой де Вард…
– Подлец! – тихо сказала я.
Д'Артаньян чуть вздрогнул.
– Итак?
– Итак, я отомщу за Вас этому подлецу! – самоуверенно заявил д'Артаньян.
– Благодарю, мой храбрый друг! – Как же я устала от этого разговора. – Когда я буду отомщена?
– Завтра, сию минуту, когда хотите! – беззаботно отозвался д'Артаньян.
Хотелось, конечно, сию минуту. Но, судя по нашему разговору, гасконец вряд ли отправится тотчас на поиски де Варда. Д'Артаньян заметил мои раздумья.
– Завтра Вы будете отомщены, или я умру!
– Нет… – ответила я грустно. – Вы отомстите за меня, но не умрете. Это трус.
– С женщинами – возможно, но не с мужчинами… уж мне кое-что известно об этом!
– О! – неожиданная мысль пришла мне в голову.
Так вот кто был незнакомцем с гасконским акцентом?! Поздравляю Вас, миледи, Вы глупая женщина!
– Так это с Вами была та стычка? Однако, если не ошибаюсь, в Вашей стычке с ним Вам не пришлось жаловаться на судьбу, мой дорогой д'Артаньян?
– Судьба – куртизанка: сегодня она благосклонна, а завтра может повернуться ко мне спиной! – заметил гасконец.