Дачный сезон
Шрифт:
На следующий день весь цыганский табор в одночасье как ветром сдуло. Побросали все свои дома и пожитки: телевизоры, холодильники, сварочные стационарные аппараты, кастрюли, баки и другое разное барахло. Все, что могли взять, собрались и уехали, куда неизвестно. С тех пор я Пеппо больше не видел.
Рассказывали, будто уехали в соседнюю новгородскую землю.
МЕРСИ, МАДАМ!
Сочи… Кто не знает, или хотя бы не слышал, что такое Сочи. Я отдыхаю в санатории Лазурный Берег. Это пляжи и купания на море, солнце, гостиничный номер, экскурсии, изысканная еда и обслуживание, в том числе медицинское с целебными грязями и массажами, знакомства с симпатичными женщинами на пляжах и вечерних танцах. И прочее, прочее все для тебя! Райский уголок земли. Никаких забот, кроме удовольствий. Тебе улыбаются все, и ты улыбаешься
Сегодня у меня по плану самостоятельная поездка в сочинский ботанический сад. Это от Лазаревской на электричке до сочинского вокзала и затем на сонном автобусе заняло долгожданных чуть более двух часов. Не люблю организованных экскурсий. Тут все по плану, нигде не задержишься, очень неприятны ожидания транспорта и вокзальная сутолока. А мне, тем более дачнику, большому любителю растений и, особенно растительной экзотики, быть на этом славном побережье и не повидать такой заповедник просто грешно. О чем расскажешь потом по приезду!
Я чисто выбрит, загорелый, мускулистый (недавно отслужил в армии), пострижен коротко под «ежик». В легких лавсановых брюках топленого цвета, под такой же цвет сандалий из чистой кожи, и белоснежной льняной дырчатой безрукавке всем своим видом являю собой довольно таки обеспеченного джентльмена. Недаром же весь год доставал себе это дефицитное, в советское время, курортное обмундирование. Кто говорит, что одежда не меняет человека, тот ошибается. Хорошо одетый человек становится и красивее, привлекательным. Недаром в народе говорят: «наряди пень и тот будет красивым». Для того и стараются лучше одеваться, чтобы привлечь к себе внимание. Каждому хочется выглядеть получше. А раз так, то и сам становишься быть вежливее, предупредительным и даже галантным, внутренне становишься добрее и снисходительным. Тут становится неудобно и даже в голову никому не придет чертыхнуться. Вот, что значит одежда для души.
Сочинский ботанический сад это большой парк, расположенный на холмистом и довольно крутом южном склоне с центральной довольно широкой дорожкой протянувшейся до административного здания на самой вершине холма и по бокам многочисленными, чуть больше метра, извилистыми асфальтированными дорожками.
Прогуливаюсь, все здесь мне интересно: растения, свободно гулящие жар-птицы, павлины, с распустившимися хвостами, древовидные пионы, китайские сливы, бамбуковая роща, скульптура, архитектура парка, искусственные ручьи, фонтаны. И главное встречаешь тут людей самых разных национальностей. Вот узбеки в цветных тюбетейках, всей семьей и детишками, таджики, гордые чеченцы, и разные делегации, в основном, иностранцы. О последних у меня сложилось тогда особое уважение: надо же приехать из-за границы!. Для меня, да и каждого россиянина никогда не видевших иностранцев, среди них даже с черной лоснящейся кожей, индийцы в своих нарядах и головных уборах в то советское время увидеть их это было все равно, что самому прибыть с того света. (Надо же не побоялись ехать за границу, сколько препятствий преодолеть для этого). Как они выглядят, чем живут, чем интересуются, разговорная речь, как одеваются эти люди в странах «капитала». Надо же не побоялись… Представлялось, что это какие-то важные люди, что их пустили в нашу страну. Как таких не уважать! С хлебом, с солью надо только встречать. Так рассуждал я и присматривался к этим экскурсантам. (Вспомнил с улыбкой своего однокурсника, русского, коренного жителя Эстонии. Он, хотя еще и студент, был на редкость рослым, представительным. Позднее узнал, что он стал даже чемпионом республики по тяжелой атлетике. А у нас, в Пскове, по праздникам в псковском драмтеатре, всегда проходили интересные праздничные собрания с концертами. Билеты на них выдавались только по спискам, чаще по блату. А как пройти без билета. Вход на контроле он начинал объяснять билетерше по своему родному языку. А кто там у нас знает этот «тэре… пере..), вызвала она администратора, посовещались и вежливо пропустили Подумали, что это прибыл какой-то иностранец. А как таким у нас отказать, было даже стыдно это сделать, дабы не портить в глазах иностранца наше государство! Вот как боялись перед ними сконфузиться). Вот и я проходя по дорожкам парка инстинктивно пропускал встреченных иностранцев, отходя насколько это возможно в правую сторону.
Сам не заметил, как проскочило время!
Глянул на часы, и понял, что нужно срочно поворачивать «оглобли» обратно, чтобы вовремя попасть на свой электропоезд (хочу напомнить, что прежде чем попасть на него, полтора часа еще предстоит ехать на автобусе, т.е. препятствий на пути до него еще много, и меня это тревожило.). Жалко, конечно, что не все, как следует, рассмотрел. Рассказывали, чтобы здесь все обойти нормально нужно не меньше три дня. Но, думаю, ничего приеду сюда когда-нибудь еще раз. Времени совсем мало и, чтобы успеть на поезд, пришлось пуститься в пробежки, по наиболее короткому маршруту, т.е. по боковым узким дорожкам парка. Тут (вот дьявольщина!), нахмурилась и погода, прокапал дождичек, хотя и не большой,, но на тропинке появилась сырость, а я в сандалиях). И, как нарочно вижу: на моей тропинке стоят иностранные экскурсанты, целая делегация, как раз расположившихся на тротуаре, именно как раз там, где мне нужно было пройти. Кто это были американцы, французы, а скорее пожилые-пенсионеры и среднего возраста англичане я не мог понять из речи экскурсовода, стоящей что-то возле белого памятника основателю сочинского ботанического парка, так как учил в школе только немецкий. Их лица, ничего не выражавшие, беспристрастные, какие-то серые мне не очень понравились.
Особенно стоявшая сзади толпы женщина, тощая, хотя и нарядная… которая мельком оглядела меня. Интуитивно окрестил ее сухой воблой, корчившей себя герцогиней. Обойти этих иностранцев на тропинке было невозможно, они стояли плотно, и так что сквозь них человеку не пройти. Можно сойти с асфальта, а это значило идти по мокрой траве, да к тому же стряхнуть с растущих рядом кустов брызги дождя, намочить сандалии, носки, одежду такая перспектива меня не прельщала. Правда, между гидом и памятником, к которому было устремлены взоры делегации, имелось солидное пространство, где можно было пройти не намочившись. Но мне, считающим себя культурным человеком как-то стыдно и стеснительно было «маячить» перед этими зарубежными гостями. Решил выждать, должны же они уйти с этого места!.
Но как нарочно экскурсовод не торопился… Наконец, терпение мое лопнуло и я начал высматривать, где же можно незаметно проскользнуть сквозь эту толпу. Вот слева, позади тощей воблы, я и заметил такое пространство. Пошел, и, слава Богу, как мне показалось, уже проскочил, искусно лавируя между людьми через этот небольшой людской коридор. И уже прошел мимо «воблы», точнее уже поравнялся с ней, но она, делая вид, что хочет лучше разглядеть что-то впереди себя, сделала шаг назад, и качнулась в мою сторону так, что мое плечо, как будто нечаянно слегка коснулось ее спины. Получилась конфузная ситуация и я растерялся. Мне стало стыдно и неловко, и, желая тут же извиниться, пробормотал первое мне попавшее в голову, иностранное: Мерси, мадам!..
На самом деле я хотел сказать «пардон», т.е. извините, но в замешательстве у меня вылетело: «спасибо». Все это произошло в какое-то секундное мгновение. Я уже прошел мимо этой мадам, но тут ощутил по своей спине резкий удар кулаком такой силы, что чуть не сбило меня с ног… Если б такой удар пришелся не по спине, а по шее или голове, то наверняка получил бы сотрясение мозгов. Оглянувшись, я увидел сзади себя искореженное лицо этой воблы, мимо которой прошел мимо, выражающей на своем языке свое негодование, метающей в мою сторону искореженным лицом гром и молнию. Это она, так молниеносно отреагировала на мое «приветствие», как будто только и ждала этого момента. И я понял, что это была провокация, цель которой устроить скандал.
Что мне было делать? Вступать с ней в разговорную перепалку я понимал, что нельзя. Она, спланировавшая этот инцидент, только и ждала скандала, чтобы потом, как я полагаю, шантажировать меня каким-нибудь судом и вымогать потом у меня их доллары, за якобы в их понятии «домогательстве ее невинности». Обычная тактика у этих иностранных хищниц. Ну, постоял бы я возле нее и начал бы с ней объясняться, наверняка бы вызвала милицию. Составили бы на меня акт. А потом попробуй докажи, что было что-то не так как она бы свидетельствовала. На выходе из парка есть милицейский пикет, там меня бы арестовали и отправили в «кутузку», до расследования. К тому же пришло бы «пятно» на работе.
Сконфузившись, я отошел от этой делегации как можно быстрее подальше, еще раз обернулся, показал этой, по моему мнению, проститутке, пальцем на голову. Только и всего. Она еще долго еще возмущалась. А мое благодушное настроение быстро улетучилось, надолго испорчено.
Уже возвращаясь на свою базу, в санаторий, где отдыхал, я долго переживал этот случай. Почему, думаю, эти заморские клячи так нагло ведут себя в России? На них и смотреть то неприятно, с их ничего не выражающими лицами. В их глазах не увидишь никакой человеческой искорки, в душе точно мумии или покойники. Идут на все ради выгоды, нагло попирая стыд и совесть.