Далеко ли до Сайгатки?
Шрифт:
— Бабушка, — тихо сказала Варя. — А нож? Можно мне… Можно, я возьму его теперь себе?
— Хорошо. Возьми, Варюша. Пусть он будет теперь у тебя. Можно.
Варя хочет ехать в Сайгатку
— Есть здесь кто-нибудь? — крикнула Марья Николаевна.
Ступеньки лестницы заскрипели. Ветка липы, заглядывавшая в окно, качнулась от ветра.
— Ой, мама! — засмеялась Наташа. — А мы все здесь…
— С ума сошли, в такую жару на чердаке сидеть! Сейчас же слезайте вниз! Батюшки, да тут и тётя Оля с Сергей Никаноровичем…
— Видишь ли, Маруся, — сказала Ольга Васильевна смущённо. — Варвара затащила нас всех сюда. Оказывается, она разыскала…
— Да слезайте же вниз! Только что на разъезде мне передали телеграмму. Какая-то чудная, ничего не пойму. Вот, читайте.
И Марья Николаевна протянула жёлтую, с наклейками бумажку.
— Мама, дай мне, я разберу. — Варя вскочила, пряча в карман чехол с ножиком.
— Ну, попробуй.
Варя взяла бумажку, пошевелила губами и громко прочитала:
— «Москва Ленинская железная дорога Овражкии двадцать семь»… Бабушка, здесь два «и», вот посмотри, честное слово…
— Читай дальше.
— «Овражкии двадцать семь. Ищите материалы чердаке возможно среди старых книг. Погода чудесная жду начале июня привет псем».
— Гм… — сказала Ольга Васильевна. — А чья подпись?
— В том-то и дело, что никакой, — сказала Марья Николаевна.
— А я знаю! — обрадовалась Варя. — Бабушка, по-моему… по-моему, это из Сайгатки, понимаешь?
— Вполне вероятно. — Ольга Васильевна взяла у неё телеграмму. — «Овражкии… привет псем».
— Кто же этот таинственный «привет псем»? — спросил Сергей Никанорович.
— И вовсе не «привет псем», а дядя Борис Матвеевич!
— Варвара права… — Ольга Васильевна повернулась к Марье Николаевне. — Маруся, завтра в городе пошли телеграмму с ответом: я выезжаю в Сайгатку через неделю… Варвара, куда ты устремилась?
Но Варя, помотав головой, уже полезла за сложенные рамы. Вот она сдёрнула клеёнку с большого двугорбого ящика, нагнулась…
— Пойдёмте же вниз. Я, право, боюсь, наш чердак обрушится.
— Не обрушится-а! — запела вдруг Варя, взмахивая обеими руками и с силой опуская их. — Ищите материа-алы! Овражки-и! Сайгатка!..
Чердак загудел. Вадим вскочил испуганно, Тумба вытаращила глаза, Наташа заткнула уши.
А Варя била по жёлтым клавишам всё сильнее и сильнее. Чердак выл, грохотал.
— Не обру-ушится!.. Сайга-атка!.. — пела во всё горло Варя.
— Варвара, прекрати! — кричала Ольга Васильевна.
— Варюшка, не надо! — пищала Наташа.
Варя отняла руки. Чердак побушевал ещё немного и смолк.
— Ой, что это?
— Если не ошибаюсь, старая фисгармония? — сказал Сергей Никанорович. — Однако пыли же мы подняли!.. Ольга Васильевна, пожалуйте папочку с чертежами… Двинулись вниз.
Все с шумом полезли с чердака. Варя постояла, подумала, задёрнула клавиши фисгармонии клеёнкой. Пощупала в кармане чехол с ножиком и подошла к лестнице.
Обождав, пока стихнут шаги и голоса, вернулась к окну и крикнула вышедшему на террасу Вадиму:
— Вечером будь около старого дуба и никуда не уходи. Необходимо поговорить. Понятно?
Это был старый, ветвистый и могучий дуб.
Наташа с Тумбой уселись под ним прямо на траву, Вадим встал у тропинки на случай появления посторонних. Варя вскочила на пень.
— Значит, так, — сказала она. — Вы, конечно, будете меня ругать, но это решено. Я еду вместе с бабушкой в Сайгатку! Первое: материалы эти разыскала я? Я. Второе: ножик теперь у меня? У меня. Третье: ну и пускай, что только что на дачу переехали…
— Ой, Варюшка! — засмеялась Наташа и даже руками всплеснула. — А мама? Мама же тебя никуда не пустит!
— Ясно, не пустит, — фыркнула Тумба. — Даль такую.
— Пустит! — Варя топнула ногой. — Я маме уже сказала, и она сказала…
— Ты? Уже?
— То есть ещё не сказала, но скажет. Вот увидите!
— А бабушка-то тебя возьмёт?
Варя замолчала. Вечернее солнце пробило листья над её головой и зажгло спутанные волосы.
— Знаете что? — вдруг тоненьким решительным голосом сказал Вадим. — А я бы тоже поехал. Только дедушку жалко, а то — поехал бы! Правда! — Он широко раскрыл близорукие глаза, и они блеснули за стёклами очков.
— Ой, Вадимка! — опять засмеялась Наташа, точно бубенчики зазвенели. — Вот смешной. Ну куда тебе?
А Варя, нагнув упрямо голову и сдвинув брови, постояла ещё на пне, потом спрыгнула и твёрдо повторила:
— Значит, решено. Теперь дальше: мы с Вадиком идём к нам, я должна передать ему одно важное поручение. А вы пока делайте что хотите. Всё.
Она подтолкнула Вадима, и оба быстро пошли через поляну к дому.
— Ох и чудная же эта Варька! — сказала, поднимаясь, Тумба. — Выдумала тоже — в Сайгатку ей надо ехать! Наташка, пошли к ручью, погадаем: поедет или не поедет?
Девочки взялись за руки и побежали в другую сторону.
Под террасой было темно, только сквозь щели пробиралось розовое солнце и решёткой ложилось на кирпичные столбы фундамента.
Варя присела над корзиной, Вадим рядом.
Муха, поблёскивая глазами, лапами прикрывала щенков. Среди них, как в чёрной муфте, свернулся и котёнок.
— Муха, — сказала Варя и почесала ей за ухом. — Значит, до свиданья, Мушечка, уезжаю.
Муха ткнула Варю в руку холодным носом и застучала по корзине хвостом.
— Так ведь… ещё не скоро?.. — грустно спросил Вадим и поправил очки. — Ещё, может, ничего не выйдет?