Далеко от дома
Шрифт:
Он стал раздеваться.
– Ты мне вчера так и не ответила: что в твоем доме делает незнакомый мужчина? Мало того что ты с Джоном вечно, как с родным братом. Я не удивлюсь, если он тебя голой видел!
Хай замерла и удивленно раскрыла глаза.
– Сэм! Я не верю своим ушам! Что ты такое говоришь!?
– Такие выпады Сэма были особенно неприятны. Девушка всегда смущалась, потому что за всю жизнь вполне возможно, что они с Джоном видели друг друга не только в неглиже. Но Хай этого не помнила, потому что никогда не обращала на это внимания. Джонатан Керк был для нее ближе родного брата.
– Ты хотел, чтобы я Марша оставила на улице?
– Почему же его Джон не приютил?
– Сэм, я не хочу этого слышать! Если ты сейчас же не прекратишь - можешь одеваться и идти к назад себе на ферму.
Он посмотрел в сторону, там стояли сапоги Джона, на вешалке висел его дождевик.
– Здесь еще и твой дружок!
– Мне это надоело. Одевайся и уходи.
До Сэма, похоже, дошло, что он переборщил со своими претензиями и нравоучениями. Именно нравоучениями, это была не ревность, не чувство собственности... Эти чувства сейчас испытывал Марш. И не знал, что с ними делать: они были непривычны и нелогичны.
– Прости, меня Хай. Просто я очень за тебя волновался.
Она кивнула:
– Будем считать, что так. Проходи на кухню.
Поднимаясь по лестнице, мужчина слышал разговор. Его вообще никак не задели слова Сэма. Надо сказать, он еще вчера показался Маршу не самым приятным человеком, а сегодня, после того, как он вел себя с Хай... Олдридж, конечно, и сам вчера нагрубил ей, но... У него было чувство, что Сэм всегда ведет себя так.
А вот Джон ему понравился, очень понравился. Понравилась его непринужденная манера общения, что он не ходит вокруг да около... Очень многое сыграло и то, что Хай и Джон действительно были друзьями, были, как родные брат и сестра. У Марша от души отлегло?.. Было видно, что Джон очень любит Хай, и она его. И Марш очень хотел, чтобы Джон был о нем хорошего мнения. Он не понимал откуда взялось это желание... Возможно, потому что его очень уважала и любила Хай, а возможно... Возможно мужчина просто волновался, как волнуется большинство молодых людей, пришедших знакомиться с родителями... "Глупость какая."
Марш переоделся и побрился. Теперь в одежде по размеру, пусть и с чужого плеча, но он себя чувствовал более комфортно.
– Джон.
– "Почему складывается впечатление, что если он произнесет хотя бы "привет, Джон" у бедняги язык отвалится?"
– Здравствуй, Пейн.
– Молодой человек улыбнулся: "Я же обещал Хай вести себя прилично, тем более, что в доме гости."
– А где Марш?
– "Подружка разволновалась? Похоже, ей этот парень нравится. Жаль, что он не из местных."
– Он пошел переодеться.
– Джон, не отрываясь, смотрел в глаза Сэму. Тот ему еще в детстве не нравился. А теперь... Особенно, когда Хай начала с ним "встречаться"... Джон поморщился про себя. "И ладно бы он был мягкотелым занудой, это куда ни шло, но этот мягкотелый зануда еще пытается контролировать и воспитывать Хай..."
– Что ты здесь делаешь, Джон?
Девушка уже хотела...
– То же, что и ты, Пейн, навещаю Хай. Пришел к ней попить чаю, узнать, как она, не надо ли помочь... Но раз ты здесь... Может быть, ты поможешь ей корма перенести на чердак?
– "Слизняк, ты боишься зайти в овчарню еще с детства..."
– Джон, я же сказала: Марш и ребята мне помогут, да и у Роберта на ферме дел хватает. Сэм, будешь чай?
– Да, спасибо. Только...
– Чай заваривал я, так что разбавлять его не надо.
– Джон, ты распоряжаешься здесь в кухне!?
– Сэм, прекрати, ты как будто этого не знал.
– Прекратите, оба! Мне это надоело. Ты, Сэм, знаешь, и всегда знал, что мы с Джоном друзья, что мы выросли вместе. Так что твои претензии неуместны. А ты, Джон, обещал вести себя прилично!
– Ладно, прости Пейн. Иду на перемирие.
– Джон протянул руку Сэму, он видел, что если бы не Хай, тот бы руку в ответ ни за что бы не пожал.
– А вот и Марш.
– Доброе утро.
– Марш, познакомься, это Сэмюэль Пейн.
– Маршалл Олдридж.
– Мужчины пожали друг другу руки. Джон про себя улыбался. Было забавно наблюдать за процессом знакомства, а еще за тем, как Сэм поморщился во время рукопожатия. У Марша оно было сильное, что о многом говорило и что добавило Маршу очков. "Маршалл Олдридж... Не Марш..."
– Как вам в наших краях? Не скучаете ли по дому?
Хай покраснела. А Марш внимательно разглядывал Сэма, дискомфорт второго явно бросался в глаза всем присутствующим. Гость не прищуривался, не хмурился, он просто смотрел, но в его взгляде было что-то. "Так, наверное, следят ученые за подопытными мышами."
– Думаю...
– Начала было девушка, но Марш ее перебил.
– Мне очень здесь нравится. До вчерашнего дня я даже не догадывался, что в Йоркшире есть такое замечательное место. А что касается Эдинбурга... Как вы понимаете, мистер Пейн, даже если бы я и захотел отправиться назад - я пока этого сделать не могу.
– Что ж, с банальными вопросами закончили, - быстро затараторила хозяйка, - Теперь можно и чай пить. А то булочки совсем остыли.
Хай выложила булочки на широкую тарелку в центре стола. Расставила чашки с чаем.
– Кому сахар...
– Она выставила сахарницу на стол.
– Обслуживайте себя сами.
– Благодарю, Хай.
– Марш превратился в Маршалла Олдриджа. Заметила ли это девушка? Возможно. Но по мнению друга, контраст был налицо.
– Спасибо, Хай, что разрешила мне самому приготовить чай.
– Хай и Марш рассмеялись.
Потом повисла тишина, она не была уютной, но и напряженной ее нельзя было назвать...
– Так ты из Эдинбурга?
– Джон обещал вести себя прилично. Слово он свое всегда держал, чего не скажешь об эмоциях: их он сдерживать не любил и не умел. Из-за чего прохладные отношения с Сэмом и вовсе разладились, когда тот начал встречаться с Хайолэйр Олсопп. Поэтому сейчас Керк нашел, можно сказать, идеальный выход: общение с Маршем.
– Да, у моих родителей недалеко от города поместье, там я вырос. Сейчас живу и работаю в Эдинбурге.
– Марш, казалось, чувствует себя, как рыба в воде. Он никак не реагировал на жалкие выпады Сэма, общаясь с ним очень вежливо и... высокомерно? И все-таки при этом у него складывалась непринужденная беседа с Джоном.