Дама из долины
Шрифт:
— А я думал, что другой отель лучше, — говорю я как можно приветливее.
— Наш клублучше, — отвечает он. — Мы приходим сюда только ради разнообразия.
— Разнообразие очень важно, — киваю я. — Перемены приятны.
— В. Гуде — мой друг, — говорит он с грустной складкой в углу рта. — Долгое время я дружил и с Сельмой Люнге. И был на твоем концерте.
— И что с того?
— Как думаешь, правильно ли то, что ты сейчас делаешь? — спрашивает
— Сейчас я пью вино.
Он садится за мой столик, не спросив у меня разрешения. Я слишком молод, думаю я. Нужно как можно скорее стать старше.
— Ты многих огорчаешь своим поведением, — говорит он.
— У них нет для этого оснований.
— Сегодня вечером у тебя нет концерта?
— Нет, я буду играть завтра.
— Где?
— В Пасвике.
— В Высшей народной школе? Прекрасное место. Ректор Сёренсен делает все возможное, чтобы привить молодым людям вкус к музыке.
— Да, что бы мы только делали без этих ректоров, — говорю я.
— Почему ты не поехал прямо туда?
— Хочу, чтобы моя база была в Киркенесе. Здесь я буду готовить Второй концерт Рахманинова.
— Здесь? — Он недоверчиво смотрит на меня.
— Да, я решил, что Киркенес для этого самое подходящее место.
— Может, тебе не стоит пить сегодня сразу две бутылки?
— Конечно, стоит. И «Les Mesnils», и «Патриарх». И что-нибудь еще.
— Весьма огорчительно…
— И, разумеется, я буду счастлив отведать добрые вина, о которых вы говорили, господин Хёег. Как дополнение к тому щедрому гонорару, который вы мне предложили, они будут весьма кстати. Может, в вашем клубе найдется и превосходный коньяк?
— Прошу прощения, — говорит он и резко встает. — Я не должен был этого предлагать.
— Почему же? Меня это очень обрадовало. И не забудьте, пожалуйста, поставить в артистическое фойе перед концертом несколько бутылок вина. Я лучше играю, когда немного выпью. Как Чарли Паркер. Наверное, вам это известно?
Я злой дух этого ресторана. Сижу в углу и пью, чтобы обрести страну покоя. Желанную анонимность я уже потерял. Но это неважно, пока меня окружает пелена. Если алкоголики могут быть писателями, то почему бы им не быть и пианистами? Рубинштейн часто говорил о вине. И пил тоже. Но что с того? Разве даже сам Корто хоть раз отказывался играть в любом состоянии? Директор Хёег оставил меня в покое. Он сидит со своими спутниками, ест стейк шатобриан, пьет большими глотками отличное красное вино и огорчается, что я злоупотребляю алкоголем. Перед тем как встать и вернуться обратно за свой столик, он сказал, что я предназначен для лучшего.
Драка
К закрытию ресторана я начал уже третью бутылку. Вернулся к «Les Mesnils». На этот раз я произнес это название так, как, по моему мнению, понравилось бы официанту.
— «Ле Мениль», — поправил он меня, поджав губы. Компания из шести человек уже ушла, директор Хёег даже не попрощался со мной. Я отстоял свою территорию. Постепенно я трезвею, в голове появляются разные мысли. Вскоре я буду готов завоевать весь мир. Во всяком случае, центр Киркенеса. Я встаю и опрокидываю стул.
Ко мне подбегает официант.
— Может быть, проводить господина в его номер? — заботливо спрашивает он глухим голосом, каким, наверное, говорила его мать.
— Спасибо, не надо, — отвечаю я, чувствуя себя трезвым и здравомыслящим. — Стул сам налетел на меня.
— Господин подпишет счет?
— Разумеется, — говорю я и вздрагиваю, увидев сумму. Я-то думал, что здесь струганина из оленины — еда бедных крестьян. Этот вечер уже продела изрядную брешь в моем бюджете.
Нетвердым шагом я направляюсь в приемную, чтобы взять ключ. Там по-прежнему сидит девушка с трогательными угрями. Она понимает, в каком я состоянии, и без слов протягивает мне ключ.
— Можно ли здесь поблизости купить пианино? — дружески спрашиваю я.
Она снова прыскает.
— Купить пианино?
— Да. Мне нужен магазин, где можно купить или взять напрокат пианино.
— Я такого не знаю, — отвечает она и смотрит на стойку с открытками. Полночное солнце и белые медведи.
— Ясно, — говорю я и направляюсь к выходу.
— Куда вы? — испуганно спрашивает она.
— Знакомиться с Киркенесом, — отвечаю я.
На улице идет дождь и очень холодно. Удивительно холодно для сентября. Но «что есть, то есть», как говорят в этих местах. Все то, о чем я думал в ресторане, превратилось в одно желание: как можно скорее раздобыть инструмент. Почему я не озаботился этим раньше? Я не могу, как в том сне, только касаться клавишей. Мне нужна вся клавиатура, и мне нужна комната.
На улице пахнет жареным салом и много молодежи. Должно быть, сегодня суббота, думаю я, задыхаясь от дующего в лицо полярного ветра. Может, мне хочется просто пройтись? Не знаю. Я забыл, что на мне костюм с галстуком.
Мне хочется познакомиться с этим городом. Я вижу книжный магазин. Магазин сантехники. Дальше торгуют мотопилами. Магазин одежды. Рыбацкие робы. Французские шляпки для дам. Галстуки страшных расцветок. Я прохожу мимо толпы подростков. В руках у них бутылки с пивом. Неожиданно я чувствую себя намного старше их.