Дама выбирает кавалера
Шрифт:
Сергей был похож на взведённую пружину. Мне то и дело казалось, что он вот-вот сорвётся, но ничего такого. Никто за нами не следил, да и вообще мало обращал внимание на парочку. Разве что на костюм графа, который несколько выбивался из местной моды потёртых и дырявых кафтанов. Так что под конец нашей прогулки он даже немного расслабился и повеселел.
Глава 24. Предпоследняя
Седьмое августа 1803 года — день, когда экспедиция капитана Крузенштерна и капитана Лисянского отправилась в первое русское кругосветное путешествие. И полтора
Почему-то утром, когда я сидела перед старым, потёртым зеркалом, наверняка перекупленным у какого-то старьёвщика, не могла унять дрожь в руках. Здесь, в прошлом, отчего-то моя интуиция обострилась как никогда. Быть может, потому, что полагаться на гаджеты и подсказки информационного поля теперь не приходилось? Только на собственное чутьё. Вот и сегодня мне казалось, что обязательно должно произойти что-то.
Сергей, хорошо чувствующий моё состояние, то и дело спрашивал, всё ли в порядке, но вразумительного ответа я и сама дать не могла. Просто прижимала его тёплую ладонь к своей щеке и наслаждалась минутами успокаивающей близости. Однако унять свою неугомонную сердечную мышцу никак не получалось.
Голицын сменил тактику. Уверенный в своём успехе в разговоре с императором, он всю дорогу без устали рассказывал мне о том, что сегодня же мы вернёмся обратно домой. Как Жерар приготовит его фирменную рыбу в терпком соусе, как вытянется в изумлении лицо Николая, как рада будет грозная Аглая. И я, с удивлением замечая, что теперь тоже воспринимаю особняк графа, как дом, немного успокоилась. Крепко держась за руку любимого человека, это было не так уж и сложно.
Утренняя верфь была залита летним солнцем, которое щедро бликовало на поверхности воды, и заполнено людьми. Если я думала, что на запуске воздушного шара было много народу, то я ошибалась. Поглазеть на отплытие кораблей собралось едва ли не пол-Петербурга. Здесь были и разряжённые в пух и прах дамы со своими кавалерами, то и дело в толпе мелькали кружевные зонтики, закрывавшие своих обладательниц от наглого солнца. И купчихи с выводком детей и дородными мужьями, и остальной люд столицы, от дворянина до сапожника.
Поскрипывая всеми деревянными телесами, стояли «Нева» и «Надежда». Там муравьями сновала команда, совершавшая последние приготовления к отплытию. Я силилась высмотреть среди маленьких фигурок знакомый силуэт поручика, но с такого расстояния это было, конечно, невозможно.
Мы просачивались сквозь толпу поближе к пирсу, где стоял император, но чем ближе были корабли, тем сложнее это было сделать. Народу здесь было больше и толпился он как в метро в час пик. С одной стороны, до Александра с его свитой было рукой подать, с другой — между нами лежала людская река плотным потоком.
— Сергей Александрович. — Я потянула своего спутника за руку. — Я думаю, что лучше Вам пойти одному.
Голицын посмотрел на меня недоумённо, будто не сразу понял, о чём я говорю. На деле же я понимала, что он не хотел меня оставлять одну.
— Я никуда не денусь. — Улыбнулась я ободряюще. — Постою вот здесь. — Кивнула на молодую барышню с двумя детьми. Девочка постарше, наряженная, словно фарфоровая куколка, откровенно скучала, а мальчик на руках восторженно тыкал пальцем в шлюп
После коротких колебаний граф кивнул.
— Я скоро вернусь. — На прощанье он аккуратно сжал мои пальцы в перчатках, памятуя о том, что руки после позавчерашних приключений всё ещё саднили, и растворился в разодетой толпе напротив. Я следила за его высокой фигурой, пока могла, а потом перевела взгляд на корабли.
Сложно было поверить, глядя на этих левиафанов, что есть где-то стихия, способная навредить такому творению рук человеческих. От чего-то мне хотелось прикоснуться к борту корабля, почувствовать нагретое солнцем дерево, услышать его «дыхание».
Из моих размышлений меня выдернул удивлённый возглас:
— Вера! — Прямо рядом со мной стоял Уваров. Разодетый с иголочки, из-под камзола выглядывал жилет, вышитый серебряными нитями. Жених на выданье, ей-богу.
— Николай. — Я улыбнулась. — Доброе утро.
— Я так и знал, что вы никуда не уехали. — Он нахмурился, отвёл взгляд. — Но может оно и к лучшему…
Внутри меня всё натянулось, опасно зазвенело. Я вцепилась в рукав Уварова.
— Что-то случилось?
Николай будто бы нехотя кивнул.
— Граф с тобой? — В ответ я кратко объяснила куда и зачем ушёл Голицын. Николай снова кивнул. — Хорошо, нам надо поговорить в более тихом месте.
Я сначала было двинулась вслед за «братом», придерживая того за локоть, но быстро остановилась.
— Я должна предупредить Сергея Александровича. — Хотя слабо понимала, как это можно сделать. Уваров кивнул на пирс. Издалека я узнала фигуру Голицына, который стоял недалеко от императора.
— Идём. — Твёрдо решил за меня Николай, перехватил меня за запястье и потянул за собой. Делать было нечего, хотя мне и казалось неправильным, что я вот так вот сбегаю с условленного места. Надеюсь, удастся вернуться до того, как Голицын меня потеряет.
Мы пробрались сквозь толпу, вышли к дороге, откуда народ тонким ручейком стекался к набережной. Но Уваров упрямо шёл вперед, к одному ему известной цели.
— Николай. — Попыталась воззвать я, но ответа не получила. Уваров, упрямо сопя тащил меня на буксире. Это мне уже перестало нравиться. — Николай Иванович!
— Да тише ты. — Шикнул на меня «брат». На нас начали оборачиваться. Кто-то даже остановился поглазеть, надеясь на семейный скандал. — Почти пришли.
— Куда мы идем? — Зашептала я, чтобы меньше привлекать внимания. Не было ответа, зато мы повернули в какую-то тихую подворотню, которых было здесь в избытке. Кроме одинокого экипажа, здесь не было ничего. И никого. На козлах было пусто.
Нехорошо, ой как нехорошо! Я уперлась ногами в землю, пытаясь остановить Николая и вырваться. Но тот неожиданно из тихого ботаника превратился в чудовище. Лицо его было искажено яростью.
— Иди вперед, иначе я тебя понесу.
— Никуда я не пойду! — Уваров дернул меня к себе, я взвыла от боли. Только-только восстановившаяся после вывиха рука снова, кажется, вышла из сустава. — Дура. — Прокомментировал мужчина. — Пойдешь сама?
— Нет! — По лицу моему градом текли слёзы.
Николай даже с некоторой элегантностью сделал шаг назад, заламывая мне руку. Я сама не поняла, как он оказался сзади.