Даманский. Огненные берега
Шрифт:
– Ладно, разберемся с вашими фамилиями и прозвищами, – сказал Павел. – А теперь все дружно шаг назад – ша-гом марш! – Шеренга худо-бедно отступила, строй сломался. – Отставить! – среагировал Котов. – Взвод, смирно!
Он дождался, пока все вытянут подбородки, потом бросил:
– Вольно.
Снова стал прохаживаться, с интересом наблюдая за лицами.
– Итак, что мы имеем, товарищи солдаты? – объявил он ровным голосом. – Не скажу, что вы окончательно разложились, но предпосылки к этому имеются, и их придется устранять. Не исключаю, что вы хорошие солдаты, но с дисциплиной, внешним видом и соблюдением элементарных
Шеренга прыснула.
– Отставить! Я не для того тут с вами шутки шучу, чтобы вы смеялись. Хорошо, будем считать, что первое знакомство состоялось. Бабаев, вы куда?
– А разве не было команды «разойтись»? – проворчал Бабаев, неохотно возвращаясь в строй.
– Плохо со слухом? Или я с вами из бомболюка разговариваю? Я никого не отпускал. Почему у вас воротник расстегнут?
– Он сам… – вздохнул Бабаев, пытаясь застегнуться.
– Футбол любите, рядовой, – забиваете на все? Упор лежа… принять. Пятьдесят раз.
Рядовой подчинился. А как иначе? Всякая борзость имеет границы. У нового лейтенанта они, похоже, сводились в одну линию.
Как только боец встал в строй, Котов продолжил:
– Взвод, внимание. У вас есть полчаса, чтобы привести себя в порядок – заправиться, подшить свежие воротнички, начистить бляхи и сапоги. А кое-кому и побриться не мешает… – он прищурился. – В чем дело, товарищи бойцы? Не успеваем? Тогда вставайте ночью и брейтесь. Посмотрите на меня – разве я себе такое позволяю? Заправить кровати – на что это похоже? Сержант Покровский, полы должны сверкать. Через полчаса построение на плацу без оружия – будем отрабатывать навыки строевой подготовки. Завтра утром, насколько знаю, взвод никуда не заступает. Значит, займемся устранением политической безграмотности, тактикой, рукопашным боем, физической подготовкой, включая кросс по пересеченной местности…
Павел наблюдал, как солдаты с недовольством пыхтят, жалобно поглядывают на Фролова. Возможно, Павел переборщил, но хуже от этого не будет – пусть обсуждают за глаза. Опытный преподаватель советовал после выпуска из училища: получишь подчиненных, особенно старшего призыва, будь смелее, увереннее, практикуй командный рык, язвительные замечания. Ни в коем случае не мямлить – а то таким и останешься. Эти люди понимают только ясную, конкретную речь, можно пару ядреных словечек для усиления эффекта. Главное, чтобы знали свое место и свои обязанности. А право у них одно – Родину защищать. Сами же потом тебе «спасибо» скажут…
– Товарищ лейтенант, вопрос разрешите? – подал голос сержант Сычев – белобрысый, с маловыразительным лицом.
– Разрешаю, – кивнул Павел.
– Вы там, извиняюсь, в разных сферах вращаетесь, что вообще говорят? Будет война с Китаем или обойдется? А то тут разные вещи происходят – ну, сами знаете… Они наглеют с каждым днем, мы уже драться устали да вздрагивать от их пальбы. А от замполита и товарища капитана ничего не добиться – вы служите, говорят, ни о чем не думайте, жизнь покажет. Легко сказать, ни о чем не думай…
Шеренга застыла – вопрос был больной для всех. Страшную войну четверть века назад пережили, и что – еще одна? Китайцы – не немцы, их больше, чем саранчи в голодный год…
– Не знаю, товарищи… – Скулы вдруг свело судорогой, захотелось прокашляться. – Серьезно говорю, не знаю. Не был я ни в каких верхах. Верхи – они там, – Павел кивнул на потолок, – вы – здесь, а я где-то между… По логике, не должно ничего начаться – глупо затевать большую войну из-за чахлого островка, не имеющего стратегического значения. Пойти на принцип? Так сходили уже, обозначили позицию в драках. У нас – коммунисты, у них – коммунисты… Хотя и не такие, как мы, – фанатичные, с промытыми мозгами, одержимые идеями своего бесноватого Мао. Но все равно, где это видано, чтобы коммунисты с коммунистами воевали? Будем верить, что у них в верхах восторжествует здравый смысл и конфликта удастся избежать. А наши дипломаты помогут… Вы же не хотите, чтобы война началась? – прищурился он.
– Не хотим, товарищ лейтенант, – проворчал сержант Покровский. – Наши родители еще ту войну помнят, ночами просыпаются… Да и проку от этих войн? Вон, Америка уже четыре года во Вьетнаме воюет, а что толку? У них оружие лучше, солдаты натасканные, зато у вьетнамцев – дух, понимание своей правоты, да и больше их, чем этих янки. Еще лет десять будут рубиться, и ничего не изменится, пока Америку окончательно протесты не накроют… А с Китаем-то как воевать? Нет, мы, конечно, будем, если прикажут… – сержант смутился.
– Уже анекдоты всякие появились, – подхватил Черемшин. – Рассказать? Совещание в китайском штабе. «А армию пошлем?» – «Нет, армию не пошлем, будем просачиваться мелкими группами – по полтора миллиона в каждой». – «А танки все пойдут?» – «Да, танки все. Сначала первый, потом второй».
Солдаты засмеялись, заметно расслабились.
– Спокойствие, бойцы, войны не будет, – объявил Котов. – И то, что в анекдоте, – миф. На самом деле, танков у них чуть больше, а пехоты – чуть меньше. А вот строевая подготовка, напоминаю, будет, – он демонстративно посмотрел на часы. – И осталось до нее уже не полчаса, а двадцать четыре минуты. Р-разойдись! Бабаев, останьтесь.
Пограничники разбредались, сочувственно поглядывая на сослуживца. Бабаев насупился, смотрел волком.
– Мстить будете, товарищ лейтенант? Ну, за тогдашнее, в поезде. Подумаешь, с супругой вашей по душам пообщался. Она же не возражала. Просто поговорили… А на вас и формы не было, откуда я знал, кто вы?
– Не оправдывайся, Бабаев, – ответил Павел. А ведь он тогда действительно струхнул. Такое совпадение – одно на миллион, а ведь работает! – Я еще не пал так низко, чтобы сводить личные счеты, пользуясь служебным положением. Хотя, знаешь… соблазн велик, – лейтенант сухо засмеялся, и рядовой боязливо втянул голову в плечи. – Ладно, расслабься. Спи спокойно, как говорится. Но дисциплина у тебя хромает, с этим надо бороться.
– Так расслабился в отпуске, товарищ лейтенант, отвык, трудно вливаться обратно в коллектив…
– Поможем, Бабаев, не переживай. Ты как из поезда вышел? Почему я тебя не видел?
– Ну, вышел, как все, – пожал плечами рядовой. Он немного приободрился, постреливал глазами. – Пять минут была остановка. Взял чемодан и вышел. Там еще трое местных сходили. Вот только вас с супругой не видел, уж извиняйте…
Павел поморщился. Проспали они тогда с Настей. На перрон выскочили – все уже ушли.