Дамский выстрел
Шрифт:
— Ну попробуй, Светлая.
— У нее была тяжелая грудь и закрытый купальник… Черный, по-моему… — Я задумалась, пытаясь припомнить что-нибудь еще, но вскоре бросила бесполезное занятие и возмутилась: — Коршунов, имей совесть, семь лет прошло!
— А еще говоришь — фотографическая память. Какого размера грудь? Покажи похожую.
Он небрежно скользнул взглядом по моему бюсту и стал высматривать женщин с формами. Ну, гад! У меня грудь маленькая, но не обвисшая. Не стыдно и топлес ходить. От досады я покрутила подбородком
— Ты чего? — насторожился он.
От променада в море тянулся мостик, который называли Капитанским. На нем работал долговязый фотограф с обезьянкой. Он активно зазывал отдыхающих сделать незабываемое фото. Я вспомнила скрипучий голос, худую фигуру и торчащие из-под бейсболки неопрятные пряди волос. Семь лет назад, потягивая холодное пиво, я имела возможность разглядеть курортного фотографа, назойливо пристававшего к каждому зашедшему на Капитанский мостик. Но тогда он работал с пони.
— Ты хочешь найти ту бабу с большими сиськами? — спросила я Кирилла.
Мой голос был вызывающим. Мужу пришлось оправдываться.
— Возможно, она ключевое звено и выведет нас на документы.
— Тогда пойдем.
— Куда?
Я потянула Коршунова на Капитанский мостик к фотографу. Когда Кирилл догадался о конечной цели нашего маршрута, он зашипел:
— Я не хочу фотографироваться. Мы не должны светиться.
— Молчи. Говорить буду я.
Фотограф заметил потенциальных клиентов и радостно взмахнул загорелой рукой, будто выиграл в лотерею.
— О, молодые люди, у вас исключительный вкус, вы выбрали лучшее время для съемки! Сейчас у моря самый насыщенный цвет, а солнечные лучи дают такие блики, какие не сделаешь ни одним фотошопом. — Он уже держал меня за плечо и ласково заглядывал в глаза: — Экспозиция идеальная, ни убавить, ни прибавить. Становитесь сюда. Мартышку можете взять на руки, она ручная. Ее зовут Бомбини, ей четыре годика. Она не укусит.
— А где же пони? — я с трудом прервала словесную тираду фотографа.
— Пони?
— Я отдыхала тут раньше, и у вас был пони с доброй мордой. Дети любили на нем фотографироваться.
— Вы про Люсьена, — вспомнил фотограф. — Ничто не вечно в этом мире. Да и клиентам хочется разнообразия. Я беру животных напрокат, только на время сезона. Содержать животное целый год совершенно невыгодно. Вы фотографировались с Люсьеном?
— Семь лет назад. Это был замечательный кадр. Вы потрясающий мастер, я там так хорошо получилась.
— Вы не можете получиться плохо. Ваша фигура — совершенство.
Наверняка прожженный плут поет эту песню даже неудачникам шоу «Похудей на 50 килограммов», но все равно было приятно. Пусть Коршунов послушает. Я посмотрела на недовольную мартышку и скорчила такую же гримасу.
— Годы идут. Сейчас я совершенство, а тогда — идеал. Хоть на обложку модного журнала. Но вот беда, фотография сгорела. Пожар на даче, и… все фотки утеряны. А так хочется вернуть молодость, хотя бы лучшие образцы. Может, у вас сохранился кадр?
— Семь лет, говорите? Я обещаю хранить только месяц. Обычно никто не просит повторить снимок.
— У нас необычная ситуация. Недавно я вышла замуж. — Я жеманно прижалась к Коршунову, тот улыбнулся стиснутыми губами.
— Поздравляю.
— И муж хочет узнать, какая я была раньше. А мне нечего ему показать. Вот если бы вы нам помогли и нашли кадры семилетней давности. Муж заплатит любые деньги. Правда, дорогой? — Кирилл мужественно кивнул. Я включила обаяние и шагнула к фотографу неприлично близко. — Вот видите, он согласен. А я даже дату помню. Третьего июля. Попробуйте поискать. Ну, пожалуйста.
Я провела ладошкой по предплечью фотографа, изобразила смущенную улыбку. Мужик поплыл.
— Это непросто. Обычно я даю сыну сменную карту памяти, и он в конце дня привозит готовые снимки. Клиентам нравится получать фотографии день в день. Семь лет назад у нас, кажется, был старый компьютер… Ну да, старый. Потом я купил ноутбук, а старый… Вы знаете, кажется, он у нас сохранился. Можно попробовать, но…
Фотограф сначала закатил глаза вверх, затем выжидательно уставился на мои руки. Я поняла — моего обаяния недостаточно. Я поманила Кирилла и выудила из его портмоне две тысячных купюры.
— Это аванс. Но без меня вы не сможете отыскать кадр. Мне надо самой смотреть.
— Ну конечно, — оживился фотограф, забирая деньги. — Скоро приедет мой сын. Можете отправиться с ним или подождать, пока я закончу.
— Нам бы побыстрее.
— Тогда поедете с сыном. Он на велосипеде. А вы?
— Мы возьмем такси.
— Замечательно. Если найдете кадр, с вас еще столько же. Устроит?
— Договорились.
— Тогда ждите. Не желаете сфотографироваться?
— Только не в этом платье. Оно кошмарное! Мне лучше найти ранние фото.
— Как хотите. Можете пока искупаться. Только далеко не отходите, я позову.
Мы с Кириллом сняли обувь и спустились на песок к подножию Капитанского мостика. Кирилл молчал, искоса поглядывая на меня.
— Сам догадался или объяснить? — спросила я.
— Не думаю, что, находясь в розыске, ты любила позировать фотографам.
— Это точно. Я даже видеокамеры на улицах старалась обходить.
— Рассчитываешь, что в кадр могли попасть Назаров с женщиной?
— А почему бы и нет? Камера с широкоугольным объективом, отличного разрешения. Назаров отдыхал метрах в сорока от места съемки у самой воды. Фоном курортных снимков всегда являются песок и море. Ты же просишь, чтобы я описала незнакомку? Я лучше тебе ее покажу.