Дамы любят погорячее (сборник)
Шрифт:
Игорь Викторович оказался на вид весьма привлекательным человеком лет сорока — сорока пяти, высокий, синеглазый брюнет с аккуратно постриженными висками, которые совсем недавно начали серебриться. Выглядел Рокотов весьма представительно, я бы сказала, что он больше напоминает судью или прокурора, чем адвоката.
— Итак, — начал он, заказав две порции черного кофе, — Ирина Анатольевна, что бы вы хотели узнать? У меня очень мало времени, — заметил Рокотов, взглянув на часы.
— Вы нашли человека,
— А его стоило искать? — Мне показалось, что мой вопрос Рокотову не понравился.
— Но его голос показался знакомым Алле Владимировне, — заметила я.
— Это еще ни о чем не говорит, — сказал адвокат.
— А Алла Владимировна сама подозревает кого-нибудь? — осведомилась я.
— Нет, — покачал головой Игорь Викторович. У меня создалось такое впечатление, будто он совсем не заинтересован в оправдании и освобождении Малаховой. — И думаю, — добавил Рокотов, — что вам этим делом заниматься не стоит.
— Почему? — поинтересовалась я.
— Да потому, что каждый должен заниматься своим делом, — ответил адвокат. — Терпеть не могу дилетантов!
В этот момент я окончательно поняла, что доверительной беседы с Игорем Викторовичем у нас не получится, несмотря на все старания, мои и Гурьева! И все-таки я решила попробовать зайти с другой стороны.
— У Анны Степновой в Тарасове остались родственники? — поинтересовалась я.
— Насколько мне известно, — ответил Игорь Викторович, — нет!
— А где же она жила? — удивилась я.
— Не знаю, — ответил Рокотов.
— Неужели и Алла Владимировна не знает? — не поверила я.
— Не знает. — Игорь Викторович продолжал стоять на своем. Он односложно отвечал на мои вопросы и демонстрировал со своей стороны полное нежелание сотрудничать. Я поначалу даже решила не покупать Валерке шампанского, но потом все-таки передумала: Гурьев ведь не виноват, что Рокотов оказался таким твердолобым.
В итоге после встречи с адвокатом я знала ничуть не больше, чем до нее.
— Ну, как успехи? — осведомился Костя.
— И не спрашивай! — возмущенно ответила я. Надо же мне было так выряжаться и стараться произвести на него впечатление! В довершение ко всему я еще и ногу натерла новыми туфлями! Тоже, кстати, ради Рокотова старалась, будь он неладен!
— Так плохо? — удивился Костя.
— Хуже некуда, — вздохнула я. — Такое ощущение, что этот Рокотов — вовсе не адвокат!
— А кто же? — не понял Костя.
— Партизан на допросе, — сказала я.
— Ну, Ирина Анатольевна, вы… то есть ты скажешь!
— Поехали в клуб! — велела я. — Может, в солярии повезет, — проговорила я с надеждой.
Костя вставил ключ, выжал сцепление, и мы тронулись с места.
— Ирина Анатольевна, — обрадовался Майоров, — проходите скорее!
— Гоффман уже ушел? — осведомилась я.
— Да, — подтвердил Денис. — В связи с тем, что Елена Николаевна погибла, клуб сегодня закрыли раньше, да и посетители теперь в «Парадизе» не задерживаются: боятся все, — пояснил охранник и опустил глаза. — А вы с Ириной Анатольевной? — спросил он у Кости.
Шилов кивнул.
— Я ее сюда одну не пущу, — заявил он тоном, не терпящим возражений.
— Понимаю, — задумчиво проговорил Денис.
— Мы хотим осмотреть солярий, — сказала я.
— Его следственная группа уже несколько раз осматривала, — заметил Майоров.
— А вдруг они что-нибудь не заметили? — произнесла я с надеждой в голосе.
— Идемте, — кивнул Майоров. — Только скорей! Вдруг еще Гоффман вернется, тогда мне точно не сносить головы! Ирина Анатольевна! — воскликнул он. — А почему вы хромаете?
— Ногу натерла, — едва не застонала я.
— А, — понимающе протянул Денис, — а то я испугался даже: думал, что и на вас уже кто-то покушался!
— Этого еще только не хватало! — Костя испуганно посмотрел в мою сторону. Я подумала, что он, наверное, скоро поседеет от переживаний за меня. Даже Володьке моему было гораздо проще по одной простой причине: он не знал и половины того, что вытворяла его жена и какому риску она подчас подвергалась!
— Денис! — вдруг спохватилась я. — А у тебя-то есть ключ от солярия?
— Есть, — подтвердил Майоров. — После того, что случилось, Гоффман сделал дубликаты с ключей от всех комнат!
— А солярий не опечатан? — поинтересовался Костя.
— Уже нет, — ответил Денис.
Солярий представлял собой небольшую площадку для приема солнечных ванн. Оборудование, по словам Дениса, так до сих пор и не было отремонтировано. Несколько кабинок уныло пустовало в самом центре площадки.
Мы с Костей миллиметр за миллиметром изучили полы, но ни единой улики так и не обнаружили.
— Не везет, — констатировала я и попросила Дениса позволить нам осмотреть запасной выход.
— Смотрите, — согласился охранник. — Но вряд ли вы там что-нибудь найдете, — заметил он.
— Им часто пользуются? — осведомился Костя.
— Да нет, я бы не сказал, — пожал плечами Денис.
— Тогда еще осталась надежда обнаружить что-нибудь интересное, — сказала я.
Денис проводил нас к закрытой двери.
— Что это? — удивилась я. — Как же Анна могла через нее выйти?
— В пятницу эта дверь еще не была заперта, — пояснил Денис, — Гоффман приказал закрыть ее только вчера. Так что объяснения Аллы Владимировны в пятницу меня нисколько не удивили!