Дань кровью
Шрифт:
— Хорошо, — немного подумав, согласился жупан Никола. — Но ведь просто так Урош не примет участия в нашем походе. Ему нужно что-то пообещать.
— Разумеется, — подхватил князь Лазарь. — Мы и пообещаем вернуть ему, точнее, его короне, все то, что мы отнимем у Вукашина.
Острый ум жупана сразу сообразил, о чем идет речь. Конечно, формально, все будет возвращено царской короне, поскольку они — подданные царя, но фактически… Никола улыбнулся.
— Ну и хитер ты, князь! Хорошо, будь по-твоему. Но к царю договариваться поедешь ты.
— Я не сомневаюсь, что у меня, вхожего ко двору царя, это получится лучше, нежели у тебя.
Они ударили по рукам. Жупан Никола через несколько дней вернулся
Однако царь Урош с годами стал упрямым и капризным. Он поначалу никак не мог понять, зачем ему нужно выступать против своего соправителя, которому он полностью доверял. Многих трудов стоило князю Лазарю уговорить царя. Урош, после назначения соправителем Вукашина отрешившийся от многих важных политических дел, пребывал в спокойствии и благодушии, терзаясь только одной мыслью — что он бездетен и что после смерти его лоза великих Неманичей увянет. Вукашин же умело пользовался своим положением. Но до поры. В 1366 году ему, наконец, надоело играть в подданного царя Уроша. Он отказался от своей должности при дворе Неманича, порвал свои клятвенные обязательства, а свою область, куда входили такие города, как Скопле, Призрен, Охрид, Прилеп, Битоль, а также вся правобережная северо-западная, или Вардарская, Македония, отделил от союза остальных сербских земель, провозгласив себя единоправным правителем-королем этой области. Урош никак не хотел верить в подобное предательство.
И все же настойчивому и искушенному князю Лазарю удалось растормошить и убедить царя. Коалиция трех крупнейших феодалов против короля Вукашина и его брата деспота Йована Углеши получила свое окончательное завершение. Выступить в поход против Мрнявчевичей было решено в конце лета 1369 года. Местом сбора был назначен город Звечан, входивший во владения жупана Николы Алтомановича и располагавшийся на огромном пространстве Косова поля. Таким образом, это поле и было определено местом битвы. В последний момент к коалиции Урош — Лазарь — Никола присоединились и братья Гргур и Вук Бранковичи, внуки воеводы Младена, троюродные братья жупана Николы Алтомановича, владевшие также частью Косова поля.
Братья Мрнявчевичи узнали о походе едва ли не в последний момент. И все же им удалось в короткий срок собрать довольно большое войско. Разгневанный Вукашин грозился лично расправиться с этим наглым юнцом жупаном Николой, пообщипать перья премудрому гусю князю Лазарю, а с царем… с этим выродившимся императором Сербской империи у него будет особый разговор. Если фортуна будет на стороне братьев, Урош больше не будет сидеть в Скопле, чуть ли не в самом сердце владений Мрнявчевичей. Но деспот Углеша проявил на сей раз большую расчетливость и хладнокровие. Тайком от брата (зная, что тот в порыве гнева не пойдет ни на какой союз или сделку), он послал гонцов в Зету к братьям Балшичам, заручившись, на всякий случай, их поддержкой. Послал Углеша гонца и к… самому князю Лазарю. Однако гонец назад так и не вернулся.
И вот войска встретились. Сухая пожелтевшая трава шуршала и ломалась при малейшем прикосновении. Легкая прозрачная пыль, тучей висевшая над полем, отражалась в солнечных лучах, рисуя в воображении ратников сказочные миражи. Солнце жгло землю нещадно. На всем поле не было ни одного деревца, где бы можно было укрыться от безумного солнечного жара. Жупан Никола поставил свои наиболее мощные силы на правый фланг. Князь Лазарь с дружиной, сотней тяжеловооруженных рыцарей и ратниками братьев Бранковичей расположился слева. В центре стоял мало что решавший и самый малочисленный отряд царя Уроша. Князь Лазарь и здесь проявил мудрость — поставил свои войска в таком месте и таким образом, что они оказались наименее уязвимыми. Пропели трубы, ударили дробь барабаны. Войска пошли на сближение.
Тут неожиданно у Углешиного шатра появился гонец. Тот самый, которого деспот посылал к князю Лазарю. Гонец пал на колени и тяжело дышал, глядя на деспота.
— Что все это значит, брат мой? — спросил находившийся здесь же удивленный Вукашин, переводя взгляд с гонца на Углешу.
— Вот он сейчас нам это и объяснит, — бросил Углеша. — Говори! — обратился он к гонцу.
Но гонец не успел даже рта раскрыть.
— Смотрите, смотрите, что он делает! — закричал сидевший на коне скопский воевода Димитрий Воинович, указывая рукой на левый фланг противника. — Князь Лазарь уводит свои войска.
Все взглянули в указанном направлении и замерли от неожиданности. Там творилось что-то невероятное: трехтысячное войско, вместо того чтобы идти вперед, вдруг снялось со своего места и дружно тронулось влево. Вот она, искусно выбранная князем Лазарем позиция! Только пыль столбом повалила из-под конских копыт.
Что же побудило князя Лазаря покинуть поле брани? Посулы тайного Углешиного гонца? Предчувствие того, что жупан Никола станет его самым ярым и серьезным соперником на поприще борьбы за политическую доминацию в Сербии, а поэтому и тайная надежда увидеть дерзкого юнца падшим на этом поле? А может быть, и желание, чтобы основные конкуренты порастратили силы в этой междоусобице и затем малой кровью добиться своей цели? Кто знает! Как бы то ни было, но неожиданный поворот в битве привел в замешательство обе стороны. Но, как это ни странно, первым пришел в себя жупан Никола.
— A-а, пес! Предатель! Продался, Иуда! Ну запомни, князь, — отныне — ты мой враг, мой заклятый враг! — закричал он во все горло. — Вперед, мои верные ратники, вперед!
И железная лавина ратников жупана Николы рванулась вперед, туда, где расположились воины короля Вукашина. Удар был стремительным и сильным. Войско Вукашина поначалу подалось назад. Но уже через некоторое время оно остановилось и выровняло строй. А тут подоспел на помощь и Углешин отряд. Военное счастье совершило крутой поворот, и вот уже Никола Алтоманович едва не оказался в кольце. С трудом пробиваясь, теряя много людей и сам уже будучи раненым, жупан Никола копил в своей душе ненависть ко всем великашам, видевшим его позор или хотя бы услышавшим о нем.
Но жупану все-таки повезло больше, нежели царю Урошу. Жупан вырвался из окружения и ушел в глубь своей державы. А вот царь Урош вместе с небольшой кучкой своих придворных и телохранителей попал в руки короля Вукашина.
— Так вот какова твоя благодарность, государь! — В голосе Вукашина легко улавливалось презрение. Невысокий и неладно скроенный король, гарцевавший сейчас на белом коне перед съежившимся, сжавшимся от страха императором, казался грозным и величественным. — Так ты меня отблагодарил за заботу о тебе и о государстве нашем? Ты достоин глубокого моего презрения и знай, что в Скопле тебе больше делать нечего. Поищи другое место для своего престола.
Вукашин всадил в бока коню шпоры и понесся прочь во весь опор.
Немногим больше года зализывал жупан Никола раны, полученные им на Косовом поле, но бездействием его с большим успехом воспользовались его соперники. Прежде всего Санко Милтенович, отхватив себе лакомый кусочек жупановой державы, покинул в присущем ему стиле своего недавнего союзника и благодетеля и вернулся к бану Твртко с покаянием. Незлопамятный бан снова (и на сей раз окончательно) простил его. Осенью 1370 года князь Лазарь отнял у жупана Николы его самый богатый, с серебряными рудниками город Рудник. А некий чельник царя Уроша Милош Пович в июле 1370 года занял косовский город Алтомановича Звечан. Впрочем, ему повезло меньше всех — он через пару лет попал в рабство к жупану.