Дань смельчаку

Хиггинс Джек

Я схватил его за загривок, подтащил к распахнутым дверям лифта и сунул головой в проем. Затем поставил ногу на его шею и опустил палец на кнопку.

— Смотри, как он едет вверх, — с угрозой сказал я ему. — Отличный способ убраться.

Нажав кнопку, я увидел, как поехали тросы. Этого оказалось достаточно. Флэттери забился под моей подошвой, истошно вопя от страха. Я снял палец с кнопки и снова встал на колено. Санитар постарался выскользнуть из захвата, но я не позволил и прижал его покрепче головой к полу.

— А

теперь — говори.

— Этого типа я встретил вчера вечером в пабе. Похож на отменного придурка, да еще, по-моему, голубой. Вязаный галстук, бритая башка — все такое прочее. Назвался Дэллиуотером.

— А дальше?

— Выпивка шла за его счет. Покупал как автомат: одно двойное виски за другим. Поначалу я было решил, что это голубой на отдыхе, но он вдруг заговорил о тебе.

— И выяснилось, что у него есть друзья, которым бы хотелось, чтобы со мной приключился небольшой несчастный случай?

Флэттери кивнул:

— Точно. Только этому придурку потребовалось четыре часа, чтобы добраться до сути. Заканчивали разговор уже в его комнате.

— И сколько?

Он отхаркался и сплюнул кровь в темную шахту.

— Штука. Сотня аванса, остальное по окончании работы. Там же и заплатил. Я даже глазам не поверил.

— Сам ты придурок, — сказал я. — Дали тебе сотню, думаешь, отдали бы остальные девять? Идиот. Кто за всем этим кроется?

Я не надеялся, что он ответит на этот вопрос, но санитар вдруг сказал:

— Я знаю, что фамилия этого человека не Дэллиуотер. А Пэндлбери.

— Откуда?

— Чуть позже я заглянул в его машину. Он оставил одно окошко приоткрытым. В «бардачке» оказалось несколько визиток. Одну я прихватил. В правом кармашке. А еще там лежала книга, с фамилией этого человека и фотографией с оборотной стороны.

— Что еще за книга?

— Что-то связанное с Востоком. Буддизм и всякая разная муть. Называлась «Великая тайна».

Я нашел карточку. «Рэфф Пэндлбери. Саргон-Хауз, Сидбери». Насколько я помнил, Сидбери находился где-то возле Мендип-Хиллз.

Я снова надавил на кнопку, и Флэттери издал полный ужаса вой:

— Я все по-честному рассказал, клянусь, его сейчас здесь нет. Сообщил, что утром уезжает. Но будет держать со мной связь.

Я рывком поднял его на ноги и прижал к стене. Он стоял с вывернутой под кошмарным углом рукой, кровь капала из разбитых носа и рта. Думаю, что дальнейшее явилось катализатором моих последующих действий, потому что до того момента у меня было четкое намерение отвести его к О'Харе и Вогану, как только удастся до них дозвониться.

Когда я отвернулся, чтобы нажать кнопку и поднять вверх кабину лифта, Флэттери ожил и прыгнул на меня, нацелив мне в спину неповрежденную руку, — повторение — мать учения, как говорится. Я скользнул в сторону, и, задев меня боком, санитар беззвучно полетел в шахту.

Когда лифт

подъехал, Флэттери лежал на крыше с вывернутой в сторону головой. Угол поворота был таким, что сразу становилось ясно — у него сломана шея. Санитар был мертв, и вся сцена давала понять, что убил его не кто иной, как я.

Самым разумным в данном положении было рвать когти. Кабину я поднял до уровня, на котором включалась автоматика, что означало, что, пока не проверят шахту, труп не обнаружат. С этого момента мне следовало довериться инстинктам. Слишком долго история двигалась в другом направлении — пора было ее поправлять. Войдя в кабину, я спустился на первый этаж.

Когда двери распахнулись, я посмотрел в пустой коридор. Где-то играло радио, слева слышался стук капель дождя в стекло. Я вышел, и двери бесшумно закрылись за моей спиной.

Повернувшись, я отметил: индикатор показывает, что лифт вызвали в цокольный этаж; затем он начал снова подниматься. Оглядевшись, я наткнулся на дверь с вывеской «ванная» и через секунду уже был внутри.

Я стоял в полной темноте, слегка приоткрыв дверь, — створки лифта распахнулись. Из кабины вышли два санитара, один — уроженец Вест-Индии.

Мужчины двинулись по коридору, и я услышал, как индус произнес:

— Только не я, приятель. В подобную ночку лучше всего держаться поближе к дому. Как насчет перекинуться попозднее в картишки?

Его напарник согласился и пошел дальше по коридору, пока индус входил в свою комнату.

Тут до меня дошло, что, наверное, ванная комната не самое безопасное место. Напротив была дверь с табличкой «Бельевая», я скользнул в нее. Крошечная комнатка, очень смахивающая на большой шкаф, с полками, забитыми простынями и одеялами.

Сие передвижение оказалось разумным, потому что, выглянув в оставленную щель, я увидел индуса, который выперся из своей комнаты в купальном халате, с пластиковой сумкой для банных принадлежностей. Весело насвистывая, он вошел в ванную комнату и закрыл за собой дверь. Замок щелкнул, а затем послышался скрип предохранительной задвижки.

Я не колеблясь выскочил из бельевой и кинулся к двери индуса.

Комната оказалась больше, чем я предполагал, и очень хорошо меблированной, с шикарным ковром и скандинавским спальным гарнитуром. В ногах кровати даже стоял портативный телевизор.

Шкаф был забит одеждой. Я взял вельветовые штаны, замшевые ботинки с ластиковыми нашлепками, выглядевшими словно заплаты. Тут же отыскал три или четыре свитера, схватил первый попавшийся под руку — тяжелый, норвежский — и пару носков.

За дверью висел плащ, и я уже намеревался надеть его, когда увидел под ним старое, потрепанное полупальто «барберри». Так-то оно было лучше. Быстро выглянув в коридор и не заметив ничего подозрительного, я снова скакнул в бельевую.