Данэя
Шрифт:
Не прерывая выступления, она написала записку, вызвала Лейли. Увидела, как Лейли и сидящая рядом с ней Рита начали беззвучно шептать, не снимая пальцы с радиобраслетов: в эфир ушел клич всеобщего сбора материнского воинства.
Подобного никогда никто из ныне живущих на Земле не видел: через все двери, открытые настежь, в Зал Конгрессов непрерывно входили женщины. Они шли и шли, гордо демонстрируя животы, в которых зрела жизнь. Рядом со многими шли мужчины, отцы будущих детей, держа своих жен за руку.
Десять малышей — всего десять пока — на руках
Страшное шествие — способное раздавить, смести все, что защищал Йорг, с ужасом смотревший, как засветились улыбками подавляющее большинство лиц.
Дети, совсем маленькие — такие, каких мало кто видел. Трогательно крошечные, будящие чувства, которые продолжали таиться в глубине души, так и не умершие, не исчезнувшие навсегда.
Они заполнили сцену Зала.
Кажется, все рухнуло. Сейчас произойдет разгром! Если не случится чудо. Какое?
На какое чудо можно было еще надеяться? Но: чудеса ведь бывают. Несомненно!
Во всяком случае, именно чудом показался Йоргу, оглушенному и раздавленному, неожиданно зазвучавший голос Арга. Когда он попросил слово, когда появился на возвышении — Йорг не видел, не мог вспомнить. Но то, что Арг, взгляды которого были слишком хорошо ему известны, который стоял где-то в середине между ним и Даном, еще мог помочь сохранить многое, Йорг как-то судорожно осознал сразу же. Прежний, уверенно непроницаемый, вид вернулся к нему: растерянность его не успел никто заметить.
«Вот — чудо!», — думал он, глядя на Арга.
— Пора перейти от слов к делу, — как почти всегда, начал Арг свою речь. Во всем Зале он казался самым спокойным, уверенным в том, что знает, что делать. Странно: он стоит впереди сидящих на сцене беременных женщин и горстки матерей с детьми, как бы говоря от их имени — но вся надежда Йорга сейчас на него.
— Пора перейти от слов к делу, — повторил Арг. И спокойно, размеренно стал излагать программу действий.
— Дети — это прекрасно! Они должны жить среди нас. Стоит познакомиться с ними, чтобы не требовалось больше доказательств этого.
Итак: люди вольны определять для себя, давать ли самим жизнь ребенку и растить его. Это должно стать нормой, но — нельзя требовать от всех.
«Так!», — отметил Йорг.
— Многое из того, что было открыто Лалом — что сообщил нам мой учитель Дан — должно быть воплощено в жизнь. Вопрос — не в принципиальной необходимости этого, а в способах и сроках его осуществления.
«Так, так!», — снова отметил Йорг.
— Вопрос лишь в том: как и когда? Нам необходимо все это как следует обдумать, прежде чем мы приступим. Практическая сторона дела в настоящий момент волнует меня больше всего. Не принципиальная: хотя я не считаю, что понял уже все до конца, но сомневаюсь, что мой учитель Дан мог ошибиться. Особенно — перед лицом столь убедительных аргументов! — Арг протянул руки и поманил к себе Марка: тот охотно пошел к нему. И дальше Арг говорил, держа его на руках.
— Так вот: дети — это очевидная необходимость; а раз мы сами будем растить их, то ясно — никакая отбраковка не будет возможна. Она исчезнет. Может быть, даже с завтрашнего дня — сразу, как только мы решим это.
«Да», — с горечью подумал Йорг.
— Более сложен вопрос с теми, кто уже является «неполноценными». Эта сторона проблемы, даже по признанию моего учителя Дана, является самой болезненной. Пути ее решения далеко еще не ясны.
«Вот оно — твое «но»! Наконец-то!»
Арг направился по уже проложенному руслу, которое и считал наиболее приемлемым Йорг. Еще раз кратко перечислил наиболее крупные из современных задач и перешел к главной из них: подготовке заселения Земли-2.
— Мы не можем законсервировать начатую работу, на которую потребуется еще десять лет, — это обойдется нам неимоверно дорого. С другой стороны — мы не можем приступить к немедленному созданию СНН, не прекратив начатую подготовку: и то и другое одновременно нам не под силу.
Я вижу практический выход в другом: пути постепенного перехода к необходимым преобразованиям. Не откладывая, должна быть ликвидирована отбраковка и утверждена свобода рождения детей, а с созданием СНН я предлагаю подождать до отлета поселенцев на Землю-2.
Но, в таком случае, мы не сможем обеспечить здоровье и долголетие множества людей, не продолжая использовать хирургический ремонт. Временно мы должны его сохранить. Я понимаю: он бесчеловечен. Но он пока необходим: мы должны пойти на это. Пусть то будет последней жертвой прогрессу.
«Кровавая жертва!», — подумал Дан, все более настороженно вслушиваясь в слова Арга.
— Донорство мозга может быть ликвидировано хоть сейчас.
«Ладно!», — сказал про себя Йорг: предыдущие предложения Арга были куда важнее.
— Группа подопытных должна быть ликвидирована немедленно, — голос Арга звучал твердо. — Абсолютно недопустимо использовать людей как подопытных животных!
«Ну, это мы посмотрим: если упор будет делаться на практическую необходимость, то не раз удастся добиться возможности проведения опытов на этих олигофренах».
— С гуриями вопрос тоже решается не столь просто. Я думаю, пока не стоит трогать и их. Конечно, следует существенно изменить их положение, предоставив им право на отказ в случае нежелания контакта. Остальное я не считаю возможным менять — пока, по крайней мере.
Особый вопрос о воспроизводстве и связанном с ним. Едва ли сразу же необходимое количество женщин решится стать матерями, а человечество не может нормально существовать, не поддерживая на нужном уровне рождаемость детей: поэтому какое-то время воспроизводство должно еще обеспечиваться с помощь уже существующих рожениц. Необходимо только, чтобы эта часть воспроизводства проводилась с помощью оптимального подбора.
…«Оптимального подбора»? Кто будет вести — этот подбор? Они — генетики: Совет воспроизводства, Институт генетики. Ай да Арг: они — остаются! Вот он — рубеж! Дальше отступать не придется. Далеко, ох как далеко вынуждены будут, все же, они отступить.