Данэя
Шрифт:
…Кабина с Даном свернула в отвод и по трубчатой стойке каркаса поднялась к его блоку, расположенному в одном из последних ярусов. У каждого был свой такой блок с открытой террасой-садиком, засаженной деревцами и кустами; зимой и в непогоду она закрыта раздвижными прозрачными стенами и крышей. Укрепленные на каркасах в несколько десятков ярусов, блоки располагались так, чтобы минимально затенять друг друга. Они были разных исполнений, отличающихся размером и формой, и могли легко монтироваться и заменяться.
Их стены и потолок были из материала, который мог становиться целиком или частями прозрачным или непроницаемым для света, светиться сам, менять
Мебели и других предметов быта в блоках было немного, потому что все необходимое хранилось в подземных камерах под домом и по мере надобности быстро доставлялось и затем убиралось роботом. Только блок памяти и стационарный компьютер находились в нем постоянно. И еще предметы, выполненные по собственному замыслу или даже собственными руками, служа украшением и создавая индивидуальный облик каждого блока — как и растения, по собственному вкусу посаженные на террасе. Робот производил регулярную уборку блока.
В блоках работали, спали и отдыхали в одиночестве, включив радиосвязь: слушали музыку, смотрели передачи и фильмы, читали. Кроме самого живущего никто в них, как правило, не бывал — за исключением лиц другого пола.
Вот он и дома. Сейчас… Нет: вначале необходимо поужинать — тем более, что он проголодался. Заказал с браслета молоко и ржаную лепешку к нему.
А пока он подходит к аквариуму, слабым светом озаряющим комнату. За толстым стеклом созданный им подводный пейзаж: искусно уложенные камни — серые с блестками пирита, красные, прозрачный кварц; извиваются длинные стебли кабомбы с изящными перистыми листьями. Из горки струйкой поднимаются пузырьки воздуха. Медленно двигаются две роскошные вуалевые скалярии с серебристыми полосами по темному фону. Пяток меченосцев: маленький зеленый самец; два вильчатых самца — один с черными плавниками, другой весь ярко, чисто красный — и две крупные самки такого же подбора. И еще два жемчужно-серых гурами, шевелящих грудными плавниками-усиками.
Робот подкатил с молоком и лепешкой. Не переодеваясь, Дан взял кружку и сделал большой глоток. Как не старался, медленно, тщательно жуя, есть не мог. Не терпелось!
Наконец-то: сделал последний глоток — и включил графики. На стене. Жадно впился в них взглядом. Группы, удивительные группы: островки закономерности в кажущемся общем хаосе!
В тетради автор дал их полный перечень: посмотрим его еще раз. Интересны данные им названия: лесенки — с одинаковыми разностями соседних интервалов, на гистограмме действительно похожи на лесенки; симметриады! Группы дополнительно сгруппированы: выделены симметричные друг другу; указан уровень, то есть с какого интервала группа начинается; даны номера первых простых чисел в начале каждой группы; указаны количества повторений группы и их условные обозначения, которыми автор пользовался до начала классификации, еще только выделяя их.
Во всем явно чувствовался труд дилетанта, хотя, в то же время, тщательно проделанный. Впрочем, может быть, это и хорошо, что он был дилетантом — и потому ничего не повторял из того, что хорошо было известно всем математикам, занимавшимся простыми числами. Результаты, несомненно, интересны.
Вдруг он, действительно, прав? «Поскольку в природе все взаимосвязано, то не должно быть таких математических закономерностей, которые не отражались бы в каких-то физических явлениях», — так он считал. Эта идея ведь не была никем публично сформулирована
Только почему именно элементарные частицы? Впрочем, это его первое предположение. Но попробовать его проверить надо: кажется, он это заслужил. Несмотря на самоуверенность, с какой брался за эту задачу: он явно не был физиком. И все же: аналогия одиночных симметриад с нейтрально заряженными и двойная взаимная симметрия асимметричных групп с разноименно заряженными частицами и античастицами подмечена им правильно.
С ХХ века физика элементарных частиц претерпела несколько раз целый ряд фундаментальных изменений, но периодический закон их еще не создан, критерий его построения так и не найден. А характеристика каждой элементарной частицы, действительно, связана с набором нескольких чисел, которые пытались научиться вычислять с помощью очень сложных формул, дававших приближенные результаты. Попробовать использовать простые числа ни разу никому не пришло в голову.
Итак… Но элементарные частицы были до сих пор в стороне от работ Дана, и нужных материалов в его архиве нет. Досадно! Теперь жди до понедельника, целых четыре дня, пока не включат общую внешнюю связь Центрального архива. Если бы хоть на день раньше: в рабочие дни недели, с 6:00 понедельника до 22:00 среды по местному времени, им можно пользоваться беспрепятственно! Размещенный в огромном подземном сооружении, он давно полностью заменил библиотеки — хранилища больших количеств отпечатанных на бумаге книг, каждым экземпляром которой мог одновременно пользоваться лишь один человек. Именно оттуда можно получить изображение текста старой книги, любого документа, статьи, фильма, даже свежих результатов произведенных экспериментов.
А впрочем… Точно! В одной из его работ эксперимент строился на ряде свойств элементарных частиц, и там приводились связанные с ними характерные числа. Эта работа, насколько он помнит, в Центральный архив не передавалась, осталась в черновом виде в его личном архиве. А им — можно пользоваться в любое время. И Дан вводит в компьютер объект поиска, указывая все необходимые элементы для его ускорения.
Компьютер начал его, и теперь надо ждать. И довольно долго: придется произвести сплошной перебор всех черновых записей за много лет, невероятно огромной части его архива. Но делать нечего! И Дан сидит и смотрит на графики, горящие на стене.
Может быть, лечь спать? Сигнал разбудит его, если компьютеру что-то удастся разыскать. Впрочем, бесполезно: сам он не уснет. А применять искусственные средства он пока избегает. Да и рассвет уже недалек. Он включает время на экранчике радиобраслета, потом поворачивается к оркестриону, имитированному под старинный орган: музыка поможет, как всегда.
Приглушенные звуки Адажио Токкаты до-мажор Баха плывут, как разговор с самим собой, и с ними волны сменяющих друг друга цветов заливают стену, окрашивая так и не выключенные графики.
…Сигнал раздался перед самым рассветом. Взяв свернутый в трубку плоский экран, Дан быстро развернул и включил его.
Всего одна частица с необходимыми числовыми характеристиками. Всего одна! Ту работу он, видимо, когда-то, все-таки, отредактировал и передал в Центральный архив.
Ладно! Пусть компьютер продолжает поиск, а он посмотрит, что можно сделать с этой частицей.
Так: порядок расположения чисел — пожалуй, не случайный. Действительно! Строим гистограмму. Асимметричная. Частица — заряженная, положительно.