Данте. Демистификация. Долгая дорога домой. Том II

Казанский Аркадий

Путники идут равниной, отделяющей больной, десятый ров Злых Щелей, к которому они стали спиной, от центрального колодца. Путь их лежит от Тулы на Москву. Мартовская пасмурная погода, с его снегопадами и туманами, не даёт увидеть далеко расположенные объекты. Ночью не видно звёзд, не видно и дороги, покрытой грязью, в отличие от зимней, просматриваемой и ночью на белизне снега. Длинные сумерки, перед наступлением весеннего равноденствия и прилётом грачей, вкупе с большими расстояниями, которые нужно преодолеть – образ, рисуемый Данте. Но вот он слышит зычный рог – гул большого колокола – колокольный звон, который громче любого грома. Гром – вспышка – ударил, и нет его, а большие колокола при набате гудят громко и непрестанно, созывая народ и предупреждая его о бедах, так же, как и указывая страннику направление движения. Взор невольно устремляется к источнику звука, в надежде увидеть жильё среди снежной и морозной пустыни.

Dopo la dolorosa rotta, quandoCarlo Magno perd'e la santa gesta,non son`o s`i terribilmente Orlando. [18]В плачевной сече, где святых бойцовВеликий Карл утратил в оны лета,Не так ужасен был Орландов зов. [18]

Старофранцузская, «Песнь о Роланде» рассказывает, что, когда Карл Великий возвращался из похода в Испанию, его племянник Роланд (Орланд) подвергся в Ронсевальской долине нападению сарацинских полчищ. Зовя на помощь, Роланд с такою силой затрубил в рог, что у него лопнули жилы на висках. Карл услышал его далеко за горами, но было уже поздно.

Poco portai in l`a volta la testa,che me parve veder molte alte torri;ond'io: «Maestro, di», che terra `e questa?» [21]Ed elli a me: «Per`o che tu trascorriper le tenebre troppo da la lungi,avvien che poi nel maginare abborri. [24]Tu vedrai ben, se tu l`a ti congiungi,quanto «l senso s'inganna di lontano;per`o alquanto pi`u te stesso pungi». [27]И вот возник из сумрачного светаКаких-то башен вознесенный строй;И я «Учитель, что за город это?» [21]«Ты мечешь взгляд, – сказал вожатый мой, —Сквозь этот сумрак слишком издалека,А это может обмануть порой. [24]Ты убедишься, приближая око,Как, издали судя, ты был неправ;Так подбодрись же и шагай широко». [27]

Через морозные сумерки и дымку, перед путниками возникает город, из которого и доносился звон больших колоколов. В сумеречном воздухе возникли очертания башен Московского Кремля. Этот город гигант – столица Великой Тартарии, был брошен её новыми властителями – Романовыми, когда третий правитель этой династии, Пётр I Алексеевич Романов, перенес Российскую столицу в Санкт – Петербург в 1718 году.

Когда Пётр II Алексеевич Романов в 1727 году вступил на трон, случился «обратный перенос столицы» и Москва снова стала на два с лишним года столицей Российской империи.

Данте правильно называет увиденное башнями большого города, но бес Геркулес шепчет ему, что он обманывается; в самом деле, если всё называть своими именами, тайна Комедии будет скоро раскрыта.

Poi caramente mi prese per mano,e disse: «Pria che noi siamo pi`u avanti,acci`o che «l fatto men ti paia strano, [30]sappi che non son torri, ma giganti,e son nel pozzo intorno da la ripada l'umbilico in giuso tutti quanti». [33]Come quando la nebbia si dissipa,lo sguardo a poco a poco raffiguraci`o che cela «l vapor che l'aere stipa, [36]cos`i forando l'aura grossa e scura,pi`u e pi`u appressando ver» la sponda,fuggiemi errore e cresciemi paura; [39]И, ласково меня за руку взяв:«Чтобы тебе их облик не был страшен,Узнай сейчас, еще не увидав, [30]Что это – строй гигантов, а не башен;Они стоят в колодце, вкруг жерла,И низ их, от пупа, оградой скрашен». [33]Как, если тает облачная мгла,Взгляд начинает различать немногоВсе то, что муть туманная крала, [36]Так, с каждым шагом, ведшим нас пологоСквозь этот плотный воздух под уклон,Обман мой таял, и росла тревога: [39]

Вергилий просит Данте не пугаться увиденного, говоря, что он видит строй гигантов, а не башен, которые стоят в колодце, вокруг жерла, ведущего в нижние круги Ада. Низ этих гигантов от пупа и ниже скрыт оградой.

Это – строй церквей и колоколен за Кремлёвской стеной, вместе с круговым хороводом полутора десятков высоких Кремлёвских башен, низ которых от пупа скрыт оградой – стеной Московского Кремля [Рис. А. XXXI. 1].

По мере приближения к башням, скрытым в тумане, постепенно прорисовываются их очертания. Путники спускаются по пологому склону холма, вглядываясь в туманную даль. Тревога поэта растёт с каждым шагом, вернее, не тревога, а охватившее его сильное волнение, он, спустя почти 13 лет, вступает в город своей юности, в столицу, где он был провозглашен императором, в город, откуда его вывезли в далёкую Италию, затем в Авиньон, в «тёмный лес» постижения наук.

per`o che come su la cerchia tondaMontereggion di torri si corona,cos`i la proda che «l pozzo circonda [42]torreggiavan di mezza la personali orribili giganti, cui minacciaGiove del cielo ancora quando tuona. [45]Как башнями по кругу обнесенМонтереджоне на своей вершине,Так здесь, венчая круговой заслон, [42]Маячили, подобные твердыне,Ужасные гиганты, те, когоДий, в небе грохоча, страшит поныне. [45]

Московский кремль поэт сравнивает с Монтереджоне – замком в Сьенской области, который располагается на холме, и стена его увенчана башнями. Название – Монтереджоне (Горный регион) – выдаёт нечто более великое, чем какой-то замок в Италии. А учитывая, что он расположен в Сьене – это, скорее всего, Константинополь с его стеной и башнями. Сравнение вполне достойное.

Вергилий убеждает Данте, что видимое им, – строй гигантов, с которыми вёл войну – Гигантомахию, верховный Олимпийский Бог Зевс и которых он победил, а не строй башен большого Кремля. Согласно греческой мифологии, Гиганты пытались приступом взять небо и свергнуть власть Зевса (Дия), но были низвергнуты сами его молниями и завалены громадами камней. Дий, в небе грохоча, страшит их, но громче раскатов грома звучит колокольный звон церквей в окружении башен – гигантов.

Данте различает уже одного из гигантов, видит у него лицо и грудь, тучные бёдра, вдоль которых висят руки. Это – точное описание Спасской башни Московского кремля, с циферблатом Курантов (на лице которого стали различимы цифры и стрелки) [Рис. А. XXXI, 2]. Поэт восхваляет природу, не создавшую подобных Гигантов, сражения с которыми не под силу людям, в отличие от слонов или китов; описывает увиденное, как рукотворное чудо, созданное человеком, в котором есть смысл для взора, мера и властвует разум. Видя перед собой неприступную крепость, с бойницами для мушкетов и пушек, он остро чувствует свою беззащитность перед ней. Руки вдоль боков – боковые купола церквей, поэт указывает висящими книзу, как они видны в отражении в воде реки Москва, окружающей Кремль.

La faccia sua mi parea lunga e grossacome la pina di San Pietro a Roma,e a sua proporzione eran l'altre ossa; [60]s`i che la ripa, ch'era perizomadal mezzo in gi`u, ne mostrava ben tantodi sovra, che di giugnere a la chioma [63]Лицом он так широк и длинен был,Как шишка в Риме близ Петрова храма;И весь костяк размером подходил; [60]От кромки – ноги прикрывала яма —До лба не дотянулись бы вовекТри фриза, стоя друг на друге прямо; [63]