Данте. Демистификация. Долгая дорога домой. Том II
Шрифт:
Данте следующей своей строкой обращается к лицам, подобным песьим мордам (здесь имеются в виду не пёсьи, а волчьи морды, значит речь пойдёт о Франции). Здесь начинается второй пояс девятого круга – Антенора, где казнятся предатели родины и единомышленников. Они, как и грешники Каины, вмерзли в лед по шею, и лица их также обращены книзу, но еще более обезображены холодом.
Этот пояс назван по имени троянского вождя Антенора, которого послегомеровское предание изображало изменником.
К той середине, где сходится всех тяжестей поток – к средоточию Ада, центру вселенной, на который она давит всей своей тяжестью, или, согласно Плутарха, где сила тяжести меняет своё направление на противоположное.
Поэт во время путешествия встречает здесь своих родственников, знакомых и современников, но слепому случаю не место в замысле Комедии. Он, по своим представлениям, либо по общепринятым, размещает здесь каждый персонаж, как бессмертную иллюстрацию назидательному смыслу своего великого произведения. Вот и сейчас: – «Я одному ногой ушиб висок» – он встречает своего современника.
Piangendo mi sgrid`o: «Perch'e mi peste?se tu non vieni a crescer la vendettadi Montaperti, perch'e mi moleste?» [81]E io: «Maestro mio, or qui m'aspetta,si ch'io esca d'un dubbio per costui;poi mi farai, quantunque vorrai, fretta». [84]Lo duca stette, e io dissi a coluiche bestemmiava duramente ancora:«Qual se» tu che cos`i rampogni altrui?» [87]«Or tu chi se» che vai per l'Antenora,percotendo“, rispuose, „altrui le gote,s`i che, se fossi vivo, troppo fora?» [90]«Vivo son io, e caro esser ti puote»,fu mia risposta, «se dimandi fama,ch'io metta il nome tuo tra l'altre note». [93]«Ты что дерешься? – вскрикнул дух, стеная. —Ведь не пришел же ты меня толкнуть,За Монтаперти лишний раз отмщая?» [81]И я: «Учитель, подожди чуть-чуть;Пусть он меня избавит от сомнений;Потом ускорим, сколько хочешь, путь». [84]Вожатый стал; и я промолвил тени,Которая ругалась всем дурным:«Кто ты, к другим столь злобный средь мучений?» [87]«А сам ты кто, ступающий другимНа лица в Антеноре, – он ответил, —Больней, чем если бы ты был живым?» [90]«Я жив, и ты бы утешенье встретил, —Был мой ответ, – когда б из рода в родВ моих созвучьях я тебя отметил». [93]Дух, на которого он наступил, возмутился и стал ругаться, что Данте лишний раз отмщает его за Монтаперти. Понять, что такое Монтаперти, позволяет строка 115, где дух, в ответ на то, что его кто-то назвал Бокка, огрызается, употребляя словосочетание «французские денежки», значит, речь идёт о Франции, что подтверждает моё предположение.
Из академической статьи:
Монтаньяры, Гора (горцы) – политическая партия, образовавшаяся во время Великой французской революции. С открытия Законодательного собрания (1 октября 1791 года) Монтаньяры заняли верхние ряды левой стороны, откуда и произошло название их партии – Гора (la montagne). В дальнейшем в Конвенте партия эта состояла из парижских депутатов, выбранных под влиянием 10 августа; вождём её был Дантон; к ней примыкали Марат, Колло д'Эрбуа, Бийо-Варенн, Мерлен из Дуэ, Базир, Шабо. В Конвенте монтаньяры были очень могущественны, несмотря на свою малочисленность. Менее образованные, чем жирондисты, монтаньяры были смелее, решительнее, с большими организаторскими способностями. Они искали поддержки в народной толпе и приобрели господство в парижском клубе якобинцев, удалив из него жирондистов. В борьбе жирондистов и монтаньяров последние одержали верх: жирондисты были выставлены в глазах народа как федералисты, а монтаньяры предложили декрет о нераздельности и единстве республики.
После решительной победы над жирондистами (2 июня 1793 года) монтаньяры обнародовали конституцию, которая никогда не была приведена в исполнение. В Комитет общественного спасения, созданный 6 апреля, вошли после падения жирондистов крайние монтаньяры. Восстановленные против Робеспьера казнью Дантона монтаньяры способствовали перевороту 9 термидора, но реакция скоро обратилась против них самих; последний удар был им нанесен неудавшимся движением 1 прериаля.
Из академической статьи:
Жорж Жак Дантон (26 октября 1759 года-5 апреля 1794 года) – французский революционер, один из отцов-основателей Первой французской республики, сопредседатель клуба кордельеров, министр юстиции времён Французской революции, первый председатель Комитета общественного спасения.
Сын прокурора бальяжа Арси-сюр-Об Жака Дантона (1722—1762 годы). Детство провёл в сельской обстановке в семинарии и в светском пансионе в Труа проникся поклонением древнему миру. Готовясь к адвокатской профессии в Париже, он ознакомился с литературой XVII и XVIII веков и принимал горячее участие в масонстве. В 1787 году купил место адвоката при совете короля, считая тогда ещё возможным переворот сверху; но в 1791 году, при ликвидации старых судебных должностей, не принял в обмен никакой новой, чтобы вполне отдаться революционной деятельности.
Уже с 1789 году Дантон деятельно проводил крайние революционные и республиканские идеи в разных собраниях и клубах, играл видную роль в событиях 14 июля и 5—6 октября в основании клуба кордельеров. Всюду и всегда он был против двора, министерства, национального собрания; 17 июля 1791 года призывал народ на Марсовом поле подписывать петицию о низложении короля. После подавления этого движения, он недель на шесть скрылся в Англию и вернулся только к выборам в законодательное собрание. В депутаты он не попал, но стал в Париже подготавливать низложение короля, то в качестве администратора департамента, то в звании товарища прокурора Парижской коммуны, то в клубах, то среди отрядов народного войска – федератов Марселя и Бретани или Entants-Rouges из Сент-Антуанского предместья. А также он участвовал в сборе добровольцев.
В ночь с 9 на 10 августа 1792 года Дантон дал толчок к образованию нового, более республиканского генерального совета коммуны, арестовал Манда, преемника Лафайета в командовании национальной гвардией, и заменил его Сантерром. После 10 августа он был назначен министром юстиции; опираясь на Парижскую коммуну, он стал вождём в борьбе против роялистов внутри и обороне границ против Австрии и Пруссии. Враги Дантона обвиняли его в подкупности, растратах, организации сентябрьских убийств. Первые обвинения не подтверждаются никакими документами; предупредить или остановить сентябрьские убийства он, по собственному признанию, не чувствовал себя в силах и отнёсся к кровопролитию с тем же равнодушием, как впоследствии к своей собственной гибели. Дантон был выбран депутатом в конвент от Парижа и подвергался здесь нападкам Жиронды за свою предыдущую деятельность в министерстве. Он стоял в конвенте за свободу печати, за законы против эмигрантов, за осуждение короля, был одно время председателем клуба якобинцев и членом первого комитета общественного спасения.
После победы при Жемапе, Дантон был послан конвентом в Бельгию для организации завоёванной области. Позднее, ввиду раздражения, которое политика вмешательства вызывала в соседних государствах, он настоял в конвенте на решении не вмешиваться во внутренние дела других наций (13 апреля 1793 года), не предпринимать ни наступательных войн, ни завоеваний (15 июня 1793 года). Целью дальнейших дипломатических сношений и военных вооружений он ставил мир и признание республики другими державами. Он содействовал замене парламентского правления Жиронды временной революционной диктатурой комитета общественного спасения и стал вести борьбу с противниками революции внутри и вне Франции посредством революционных трибуналов и колоссальных наборов. Период времени с апреля 1793 года по сентябрь 1793 года – эпоха наибольшего влияния Дантона. Во внешних сношениях он наметил целую систему политики для своих преемников: в Англии поддерживать все оппозиционные элементы против Питта, добиться нейтралитета мелких держав – Дании, Швеции и т. д., попытаться отделить Пруссию и Баварию от коалиции, силой укротить Сардинию и Испанию, бороться непримиримо против Австрии, создавая ей затруднения на Востоке агитацией в Польше и Турции.
Со времени учреждения второго Комитета Общественного спасения начинается переход власти, с одной стороны, к эбертистам, с другой – к Робеспьеру. Дантон слабо противодействовал этому, часто отсутствовал в Париже, слишком рассчитывая на свою популярность. Он не одобрял продолжения казней, за что стал получать обвинения в излишней снисходительности. Незадолго до своего ареста, он будто бы ответил друзьям, предлагавшим ему бежать из Франции: «Возможно ли унести родину на подошвах своих сапог?«
После падения эбертистов, когда влияние Робеспьера достигло апогея, 31 марта 1794 года, Дантон и его друзья были арестованы по постановлению соединённых комитетов общественного спасения и общей безопасности; эта мера была одобрена конвентом по докладу Сен-Жюста, составленному согласно наброскам Робеспьера. Процесс с самого начала вёлся с нарушением всех формальностей; новым постановлением конвента по предложению Сен-Жюста обвиняемые были прямо поставлены вне закона. Дантонисты (Камилль Демулен, Эро де Сешель, Фабр д'Эглантин и др.) обвинялись в заговоре с целью низвергнуть национальное представительство и республику, были осуждены и погибли на гильотине. По дороге к эшафоту он подбадривал себя словами: «Вперёд, Дантон, ты не должен знать слабости!» А проезжая мимо дома, где жил Робеспьер, Дантон выкрикнул пророческие слова: «Максимилиан, я жду тебя, ты последуешь за мной!«
Свидетельство палача Шарля Анри Сансона: «Сначала на эшафот взошёл Эро де Сешель, а с ним и Дантон, не ожидая, чтобы его позвали. Помощники уже схватили Эро и надели ему на голову мешок, когда Дантон подошёл, чтобы обнять его, так как Эро уже не смог проститься с ним. Тогда Дантон воскликнул: – «Глупцы! Разве вы помешаете головам поцеловаться в мешке?..» Ещё нож гильотины не был очищен, как он уже приблизился; я удержал его, приглашая отвернуться, пока уберут труп, но он лишь презрительно пожал плечами: – «Немного больше или меньше крови на твоей машине, что за важность; не забудь только показать мою голову народу; такие головы не всякий день удается видеть». Это были его последние слова».
Ed elli a me: «Del contrario ho io brama.L`evati quinci e non mi dar pi`u lagna,ch'e mal sai lusingar per questa lama!» [96]Allor lo presi per la cuticagna,e dissi: «El converr`a che tu ti nomi,o che capel qui s`u non ti rimagna». [99]Ond'elli a me: «Perch'e tu mi dischiomi,n'e ti dir`o ch'io sia, n'e mosterrolti,se mille fiate in sul capo mi tomi». [102]Io avea gi`a i capelli in mano avvolti,e tratto glien'avea pi`u d'una ciocca,latrando lui con li occhi in gi`u raccolti, [105]И он сказал: «Хочу наоборот.Отстань, уйди; хитрец ты плоховатый:Нашел, чем льстить средь ледяных болот!» [96]Вцепясь ему в затылок волосатый,Я так сказал: «Себя ты назовешьИль без волос останешься, проклятый!» [99]И он в ответ: «Раз ты мне космы рвешь,Я не скажу, не обнаружу, кто я,Хотя б меня ты изувечил сплошь». [102]Уже, рукой в его загривке роя,Я не одну ему повыдрал прядь,А он глядел все книзу, громко воя. [105]Свара разгорается. Дух заявляет, что он против того, чтобы Данте назвал его в Комедии, но тот, охваченный азартом, решил всё же разузнать, кто он таков. Он вцепился духу в волосы (интересно, как можно вцепиться в волосы бесплотному духу?) и попытался развернуть ему голову лицом вверх, но дух сопротивлялся, громко воя.
quando un altro grid`o: «Che hai tu, Bocca?non ti basta sonar con le mascelle,se tu non latri? qual diavol ti tocca?» [108]«Omai», diss'io, «non vo» che pi`u favelle,malvagio traditor; ch'a la tua ontaio porter`o di te vere novelle». [111]Вдруг кто-то крикнул: «Бокка, брось орать!И без того уж челюстью грохочешь.Разлаялся! Кой черт с тобой опять?» [108]«Теперь молчи, – сказал я, – если хочешь,Предатель гнусный! В мире свой позорЧерез меня навеки ты упрочишь». [111]Тут кто-то другой называет имя духа. Он называет его Бокка. Данте мгновенно узнаёт лидера монтаньяров и одного из главных вождей Французской революции.
«Va via», rispuose, «e ci`o che tu vuoi conta;ma non tacer, se tu di qua entro eschi,di quel ch'ebbe or cos`i la lingua pronta. [114]El piange qui l'argento de» Franceschi:«Io vidi», potrai dir, «quel da Dueral`a dove i peccatori stanno freschi». [117]Se fossi domandato «Altri chi v'era?»,tu hai dallato quel di Beccheriadi cui seg`o Fiorenza la gorgiera. [120]Gianni de» Soldanier credo che siapi`u l`a con Ganellone e Tebaldello,ch'apr`i Faenza quando si dormia». [123]«Ступай, – сказал он, – врать тебе простор.Но твой рассказ пусть в точности означитИ этого, что на язык так скор. [114]Он по французским денежкам здесь плачет.«Дуэра, – ты расскажешь, – водворенТам, где в прохладце грешный люд маячит» [117]А если спросят, кто еще, то вон —Здесь Беккерия, ближе братьи прочей,Которому нашейник рассечен; [120]Там Джанни Сольданьер потупил очи,И Ганеллон, и Тебальделло с ним,Тот, что Фаэнцу отомкнул средь ночи». [123]Изобличенный Бокка сразу же сдаёт всех своих соратников, которые здесь, в прохладце, отдыхают вместе с ним, прося Данте также рассказать об их предательствах. Дуэра, который плачет по французским денежкам – Колло д Эрбуа.
Из академической статьи:
Жан-Мари Колло д’Эрбуа (19 июня 1749 года (17490619), Париж – 8 июня 1796 года, Кайенна) – деятель французской революции, сначала актёр странствующей труппы; написал большое количество драм и комедий.
Родился в семье парижского ювелира. Свою карьеру начал как профессиональный актер. В 1787 году стал администратором театра в Лионе.
В 1789 году приехал в Париж, и, в качестве народного оратора, вскоре получил большую известность. Он произвел сенсацию своим «L’Almanach du P`ere G'erard» (1791 год), который доставил ему премию, назначенную якобинцами за книгу для чтения сельчанам, содержащую наилучшее разъяснение выгод конституции.
Колло д’Эрбуа был одним из активистов парижских секций, был одним из руководителей восстания 10 августа 1792 года, был избран в новый муниципалитет, затем в конвент. 21 сентября предложил отменить королевскую власть и провозгласить республику; позже он подал голос за смерть короля; 13 июня 1793 года он стал президентом конвента.
7 ноября 1793 года он прибывает в Лион по поручению комитета общественного спасения для расследования убийства революционера Шалье. Следствием лионской миссии Колло д’Эрбуа, которому ассистировал Фуше, стали массовые казни противников республики. Для экономии времени Колло д’Эрбуа заменил обычную практику гильотинирования расстрелом картечью, которую он впоследствии назовет проявлением гуманности.
Покушение Анри Адмира на его жизнь, по возвращении в Париж, лишь способствовало росту его популярности.
9 термидора Колло д’Эрбуа рьяно восстал против Робеспьера, но позже был обвинен как «палач Франции» и в 1795 году сослан в Кайенну, где сделал неудавшуюся попытку организовать восстание негров против белых. Здесь он и умер от желтой лихорадки. Между многочисленными драматическими произведениями его наиболее заслуживают внимания «Lucie ou les parents imprudents» и «Paysan magistrat».