Дантисты тоже плачут
Шрифт:
– Говорил вам, что Нелли отменная кулинарка, – удовлетворенно сказал Владимир, закуривая сигару.
– Это она все сама сделала? – поразилась Наташка.
– Исключительно. Люда только на грязной работе: помыть, почистить, – кивнула Нелли.
– И торт тоже? – изумилась Маня. – Ничего красивей не видела, а вкусно как! Наша кухарка здорово готовит, но такое ей слабо!
Польщенная бесхитростным детским восторгом, Нелли пообещала специально для Маши сделать на Пасху пирог «Яйцо».
– Что это такое? – заинтересовалась Зайка.
Нелли объяснила,
– Один раз бабушка разрезала пирог, а там скрывался маленький живой цыпленок, – рассмеялась Нелли.
– Как он только не обкакался от страха, – вздохнула Маня.
Все время молчавшая Ева захихикала и посмотрела на Марусю с обожанием. Нелли строго покосилась на дочь:
– Пойди принеси альбом с фото. Там как раз есть снимок праздника – мы все сидим за столом, а я начинаю резать «Яйцо».
Ева побежала выполнять приказ, Маруся с ней. Кешка с интересом рассматривал гравюры на стенах, потом спросил:
– Владимир, что же не знакомите с сыном?
– Юра спит, – поспешно заявила Нелли, не давая мужу раскрыть рта.
– Потом поднимемся в детскую, – вступил в разговор Владимир, – не будем его будить, дорогая, просто посмотрим.
Женщина покраснела, ее пальцы нервно затеребили салфетку.
Вернулись девочки. Они вдвоем тащили гигантский альбом, похожий на папку для нот. Нелли положила его на журнальный столик, перевернула несколько листов и ткнула пальцем в снимок.
– Вот, смотрите.
Я пригляделась. Цветное фото запечатлело довольно многочисленное семейство, сидящее за праздничным столом. Во главе – пожилой мужчина в темном костюме, с совершенно лысой головой. Рядом женщина, похожая на китайскую статуэтку, – маленькая, хрупкая, с глазами-щелочками. По бокам, напряженно улыбаясь, застыли три довольно молодые женщины, явно сестры, одинаково причесанные. У всех выделялись толстые, длинные носы, похожие на сардельки. В середине стола громоздилось «Яйцо».
Пирог вправду походил на произведение искусства. Казалось, что его снес гигантский страус. Белый, очевидно, покрытый сахарной глазурью, он был украшен всевозможными розочками, цветочками и фигурками из шоколада.
– Вот это да, – восхищенно протянула Наталья, – ничего подобного не встречала.
Я тоже не могла оторвать глаз от снимка. Но причиной тому было не «Яйцо». Прямо за пирогом, улыбаясь и держа в правой руке нож, стояла молоденькая и прехорошенькая Нелли. Волосы ее, белокурые и кудрявые, перехватывала розовая лента. Розовое же платье обнажало красивые полные плечи. На шее девушки красовался кулон с большим камнем, оправленным в форме мухи. Левая рука опиралась на стол, безымянный палец украшало кольцо-паук. Огромный красный камень – тело, оправа – лапки.
– Оригинальное украшение, – сказала я, показывая на кольцо.
– Ах, это, – засмеялся Владимир, – жуткий монстр.
– Можно подумать, – обиделась жена, – что у твоей матери все украшения исключительно работы Фаберже. Кольцо, кстати, безумно дорогое, вот если бы не мелкий дефект… Все хочу починить, да руки не доходят.
– Могу посоветовать хорошего ювелира, – не удержалась я. – А что за дефект?
– Вова, – попросила жена, – сходи, принеси кольцо и кулон.
Стоматолог беспрекословно повиновался. Пока он доставал драгоценности, Нелли рассказала историю пары.
Кулон и кольцо прадедушка подарил прабабушке на золотую свадьбу. Со вкусом у него было плохо, зато хорошо с деньгами. Поэтому два чудесных, глубокой окраски рубина превратились в чудовищный китч. Прадедушке показалась оригинальной идея выполнить кулон в виде мухи, а кольцо в виде паука.
Прабабушка пришла в восторг и не снимала безобразную пару практически никогда. Она завещала после смерти любимую драгоценность правнучке.
– Бабуля говорила, – предалась воспоминаниям Нелли, – что камни приносят счастье, и велела надевать их как талисман. И вот странность – стоило мне надеть гарнитур, и все мои желания действительно сбывались. Я пользуюсь им порой как волшебной палочкой.
Владимир принес бархатную коробочку. На черном ложе поблескивали удивительные камни, превращенные рукой ювелира в отвратительных насекомых. У мухи два золотых крылышка, маленькая головка. У паука – восемь лапок, две из них сломаны.
– Лапки сломались давно, – пояснила хозяйка, – надо сделать новые, но три ювелира уже отказались ремонтировать кольцо. Побоялись испортить камень. Так и ношу с дефектом.
Она надела драгоценность на руку. Я смотрела на членистоногое со все возрастающим любопытством. Именно такое кольцо покойная Кристина показывала в больнице Никите. Юноша подробно описал мне драгоценность: большое красное тело, две лапки сломаны.
Каким образом фамильная реликвия оказалась в руках погибшей девочки?
Домработница внесла кофе, я продолжала машинально перелистывать альбом, разглядывая чужие лица. Потом замелькали семейные фото Резниченко.
Сначала свадебные. Молодые, радостные лица. Стройный Владимир в двубортном черном костюме, прелестная Нелли. Белое платье, на шее – кулон «муха», на пальце руки, сжимающей букет, «паук».
Потом пошли снимки вечеринок, пикников, праздников. И почти на всех женщина представала с рубиновым гарнитуром.
А вот совсем интересное фото, сделанное, очевидно, в родильном доме. Нелли стоит у кровати с выпирающим из-под тонкого халата животом. На шее и на пальце все та же ужасная парочка. Находящийся рядом снимок запечатлел счастливых родственников и родителей с новорожденной дочерью. Незнакомые мне мужчины и женщины радостно улыбались в объектив. На физиономии Владимира почти неприкрытое торжество. Нелли же с насупленным лицом. Поверх кружевной блузки – кулон. На руках, сжимающих маленький белый сверток, никаких украшений, кроме золотого ободка на безымянном пальце.