Дар Близнецов
Шрифт:
– Мадам, - мальчишка стремительно подлетел к ведьме, отчего та едва не запрыгнула на стул с ногами, обнял ее за талию одной рукой, нежно, даже, я бы сказала, - любя, провел второй по волосам и страстно поцеловал. Я уронила челюсть.
– А-ах, - прошептала Розари, когда Уолтон, наконец, оторвал от нее губы.
– Любимый..!
– и мягко сползла на пол.
Некоторое время мы молча смотрели на распростертое тело с дурацкой счастливой улыбкой на лице. Потом Уолтон не выдержал:
– Эй, - он осторожно похлопал ведьму по щекам.
–
Ноль реакции.
– Что ты сделал?
– я подошла к столу, вытянула живые цветы из вазы и одним движение опрокинула тухлую воду на голову Розари. Та даже не пошевелилась.
– Ты сама сказала, что она - сильная ведьма, - огрызнулся вампир. Удары по щекам становились мощнее, голова женщины моталась из стороны в сторону, прическа растрепалась, но блаженное выражение с лица никуда не пропадало.
– Как теперь ее в себя приести?
Мгновение Уолтон молчал, словно прислушиваясь к чему-то, потом ответил:
– Пока не успокоиться - никак. Нужно ждать. Извини, - мадьчишка развел руками, криво улыбаясь.
– Силы не рассчитал…
– Мисс Розари, - в дверь постучали, но я, одним прыжком оказавшись перед нею, не дала любопытной секретарше просунуть в кабинет голову.
– Мисс Розари, - как-то даже обижено повторили из приемной.
– К вам пациент. Джеймс Симур. По записи.
Я вопросительно посмотрела на Уолтона, тот пожал плечами. Решение пришло само собой.
– Быстро! Ее - под стол. Натана туда же! И сам спрячься!
– Что ты задумала?
– Если мы лишим ее еще и клиента, она точно не захочет нам помогать. Порабою психологом.
– Психотерапевтом, - автоматически поправил Уолтон, пытаясь сложить Натана вчетверо, чтобы засунуть под стол. Вампир не упирался, но и не помогал.
– Быстрее, Уолтон!
– придерживая плечом дверь, зашипела я.
– Готово!
– мальчишка, наконец, справился с родственником, за ногу засунул туда же Розари и присел сам.
– Зови, Ева!
– повелительно крикнула я, в надежде что секретарша не станет задавать лишних вопросов.
В кабинет быстрым шагом вошел какой-то перевозбудившийся мужчина лет сорока пяти, с небольшим пивным животиком и сильной проплешиной. Он в нерешительности остановился посреди кабинета, посмотрел на меня, видимо, пытаясь прикинуть на глаз мой возраст, и мучительно покраснел.
– Присаживайтесь, пожалуйста, - вежливо предложила я и указала на диван, занимая рабочее место Розари за столом.
– У меня проблема, доктор…
– Вы хотите об этом поговорить?
– А иначе, зачем бы я пришел?
– мужчина слегка дернулся, а я отвесила себе мысленную затрещину и поставила заметку на будущее: клиента сперва нужно выслушать.
– У меня проблемы с женой.
– Я вас внимательно слушаю.
– У нас не получается… ну… вот… вот это…
– Прошу прощения?
– У нас уже пять лет не получаеться… ну… в общем… вот это… не получается…
Я вздохнула: тяжела,
– И как давно у вас это не получается?
– С тех пор как поженились. Пять лет.
– И вы только сейчас обратились за помощью?
– Ну… - мужчина задумался.
– Понимаете, у меня со всеми получается, а с женой - нет. Это же неправильно?
Я выгнула бровь - мы вообще об одном и том же говорим?
– Простите, а вы что, со всем пробовали? Или у вас с ними раньше получалось, до брака?
– Да нет, - пациент пожал плечами.
– Хотя до брака тоже все получалось. У меня только с женой - никак. Хотя я ее люблю. Очень.
С минуту я молчала. Потом не выдержала:
– Я прошу прощения, вы сейчас о сексе говорите?
– М… да. О чем же еще?
– А как ваша жена относиться к тому, что у вас нет интимной жизни?
– Вообще-то не жалуется.
– А она знает, что вы ей изменяете?
– Да. У нас свободные отношения. Но вы не думайте! У нас любовь. Просто мы… ээээ… удовлетворяем низменные потребности организма с другими людьми… - заученно процитировал мистер Симур, и мне показалось, что он повторяет любимую отговорку своей жены.
– Тогда…Знаете, я полагаю, у вас нет проблем.
– Что?
– ошарашено спросил пациент. Он даже слегка откинулся на спинку дивана, словно отшатнулся, и забавно сложил руки на груди, став похожим на упитанного суслика.
– История знает много случаев платонической любви, - медленно начала я, напрягая память и стараясь придать голосу максимальной уверенности.
– Николай и Елена Рерих, Альберт Швейцер и Елена Бреслау, Вил и Ариэль Дюрант, Пьер Кюри и Мария Склодовская-Кюри… - Уолтон за креслом присвистнул.
– Все эти люди так или иначе были счастливы в браке. Я где-то читала… В смысле… Есть теория, что мужчины, которые воспитаны на, так называемых, рыцарских установках, привитых мамой… или бабушкой, как например, в случае с Артуром Конан Дойлем, относяться к женщинам благоговейно-чутко и подчеркнуто уважительно. Возможно, вы видете в своей жене именно такую женщину, музу, как, например, Полина Виардо для Тургенева, или прекрасная Лаура для Петрарка и сами себе не позволяете на нее посягнуть?
Пациент крепко задумался, переваривая услышанное. Я мрачно выдохнула - нет, психиатром мне не быть, хотя, как показала практика, вставить фамилию известного человека в нужный момент могу. Сама не представляла, что любовь к чтению окажется так полезна… И тут меня больно ударили по коленке: Натан, свернутый в крендель под столом, пытался распрямиться. Я засунула под стол обе руки и, стараясь удерживать на лице приветливую улыбку, включилась в борьбу, заталкивая вампира обратно. Тот противился не сильно как для вампира, но как для Сонного Рыцаря вполне активно. Стол подпрыгивал, я нагибалась все ниже, глаза пациента становились все круглее.