Дар халифу
Шрифт:
— Мы недолго тут пробудем, - пообещал ей муж.
– Две перемены блюд, и мы свободны, обещаю.
Девушка сжала его руку, продолжая весело улыбаться.
— Что тебе сказал Лингимир?
– спросила она, казалось, не замечая наглости Кристиана.
— Мы теперь друзья, - улыбнувшись, ответил ей муж.
Мадлена не сводила глаз с сына. Велиамор привлек ее внимание, когда слуги расставляли перед ними золотые блюда с угощением.
— Ты должна отпустить его, - сказал он.
– Подумай о себе. Ты теряешь силы.
— Он ведет себя неприлично, -
– А они еще и виноватыми себя чувствуют. Это немыслимо. Я не верю глазам.
— Я не знаю, почему влияние темной крови усиливается, - задумчиво произнес Велиамор.
– Но лучше обсудить это потом.
— Я тоже чувствую тьму, хотя в этом месте это трудно представить, - Мадлена вздохнула.
Велиамор взглянул на графа. Тот по-прежнему сверлил взглядом Николь. Княжна, сидевшая рядом, принялась что-то шептать ему на ухо.
— На тебя уже все смотрят, - говорила она, дергая его за камзол.
– Ты что, уже успел выпить?
— Хочу увидеть свечение, прекрасное ознаменование зарождения новой жизни, - ответил ей Кристиан с отвращением.
– Интересно, она сравнивает его со мной, когда они в постели?
– поинтересовался он громче.
— Ты точно выпил, - Бьянка почувствовала, как щеки начали гореть румянцем.
— Я, кажется, оглох на правое ухо, - медленно проговорил князь, оборачиваясь к Кристиану.
— Как думаешь, Гордон? Наш король хороший любовник?
– спросил он, глядя на ошеломленного друга.
— Ты нашел, у кого спросить, - нервно рассмеялась Бьянка, отвлекая подвыпившего графа на себя. Гордон три раза сменил цвет лица от бледно-серого до бледно-зеленого, представляя, что слова услышит кто-нибудь из гостей.
— Откуда ему знать такое, - продолжала девушка, вернув своему лицу невозмутимое выражение надменности. Кристиан, наконец, оторвал взгляд от Николь и взглянул на княжну.
— Я слышала, что Виктор предпочитал куртизанок, - Бьянка воодушевилась, заметив интерес в мутных глазах графа.
– Одна из них баронесса де Брюнэ, ты ее знаешь.
— Жюльет?
– Кристиан изумленно вскинул брови.
– Вот негодница, строила из себя недотрогу. Я ее месяц обхаживал.
— Добился?
– Бьянка заметила, что Николь благодарно кивнула ей.
— Какой там, сбежала к своему дяде в имение, - возмутился граф.
– Рассказывала мне сказки о больной тетушке. Кто бы мог подумать? Откуда ты знаешь?
— Я фрейлина, помнишь?
– княжна улыбнулась, вспомнив те далекие беззаботные дни.
— Такая красотка, глаза как у эльфийской королевы, синие с поволокой, - мечтательно вспоминал Кристиан.
– Волосы как вороново крыло, упругие локоны. А пахла божественно.
— Ну да, вижу, ты хорошо помнишь, - Бьянку начали злить эти нелепые сравнения. Если бы Кристиан так описывал ее, она, наверное, вылила бы ему на голову кувшин вина.
— А разве она не вышла за того герцога, такой богач из Холоу?
– вспомнил вдруг граф.
— Интересно, за какие заслуги вдруг такой выгодный брак?
– Бьянка усмехнулась.
— Это отвратительно, - Кристиан вернулся со своих облаков.
– Попользовался и
— Мешок не мешок, но герцог Амато был недурен, - возразила княжна.
— Так пошла бы к нему в шлюхи, он бы и тебе нашел мешок, - граф еще больше возненавидел соперника.
Бьянка, недолго думая, наградила его звонкой пощечиной. Все посмотрели на них. Музыканты отвлеклись, в шумном зале вдруг стало непривычно тихо. Гордон поднялся, схватившись за рукоять меча.
— Думаю, графу нужно на воздух, - сказал Виктор, взглянув на друзей. Те мгновенно поднялись со своих мест. Кристиан тоже встал, одарив их насмешливым взглядом. Среди гостей послышался шепот и смешки.
— Прошу прощения, - Кристиан отвесил шутливый поклон и удалился. Генри приказал солдатам у двери проследить, чтобы он благополучно добрался до своей комнаты.
— Сядь, - шепнула брату Бьянка. Тот повиновался, понимая, что Кристиан утром раскается в своем поступке.
— Княжна, приношу извинения за своего подданного, - сказал громко Виктор, все еще пылавшей гневом девушке.
— Вам не следует извиняться, - сказала она.
– Я прошу простить меня.
Бьянка сделала реверанс и поспешно покинула зал. Гости вернулись к трапезе. Лингимир приказал играть. Праздник продолжался до поздней ночи, и все благополучно забыли об инциденте.
— Рано утром я уеду, - сказал Виктор, когда они с Николь вошли в спальную. Король запер дверь на ключ, оставив снаружи вооруженный конвой.
Николь села перед зеркалом, чтобы вынуть серебряные шпильки из прически. К празднику она надела легкое шелковое светло-зеленое платье с черными кружевами на декольте и рукавах. Юбка тоже была из черных кружев, чередовавшихся с воланами из зеленого шелка.
— Не знаю, как оставлю тебя после сегодняшнего, - продолжал Виктор, приблизившись и глядя на жену в зеркале. Она оставила прическу и тоже посмотрела на него.
— Он не причинит мне вреда, ты сам знаешь это, - ответила девушка, пытаясь улыбаться. Но ее тоже огорчило поведение Кристиана. Прежде он никогда не оскорблял Бьянку. Она была его подругой с детства.
— Я оставлю с тобой Велиамора, - решил Виктор, помогая ей распустить волосы.
– Он сможет о тебе позаботиться.
— Думай лучше о себе, - попросила Николь, позволив ему вынуть шпильки и заколки, удерживающие прическу. Мужчина делал это без видимых затруднений, задумчиво рассматривая ее в зеркале. Его длинные пальцы нежно скользили по гладким золотистым волосам, вынимая изящные украшения и бросая их на полированную поверхность туалетного столика. Николь не стала спрашивать, как он приобрел это несвойственное мужчинам умение обращаться с женскими предметами туалета. Она уже догадалась, что он более чем искушен в вопросах взаимоотношений с женщинами, но слишком хорошо воспитан, чтоб посвящать ее в эту сторону своей жизни. Хотя девушка отдала бы многое, лишь бы узнать хоть какие-нибудь подробности. Ей просто не верилось, что он мог любить кого-то кроме нее, вот также вынимать шпильки из прически какой-нибудь другой дамы, расшнуровывать ее корсет, покрывать поцелуями ее шею.