Дар сгоревшего бога
Шрифт:
— Что делать? — спросила Дарт, когда настала тишина. Девочка стояла у входа в хижину с Лорром и Малфумалбайном. — Вам нельзя туда идти.
— Согласен, — сказал Креван и указал на Горн. — Уж лучше пробиваться к Разделу. Там всего сорок охотников.
— Сорок лучших. — Харп, скривившись, покачал головой. — И возможностей у них больше. Даже если пробьемся, они перерубят или подожгут лестницы.
Охотница заговорила снова:
— Пусть они явятся туда, где лес примыкает к черной скале! И выйдут на
Регент внимательно, словно прикидывая что-то, изучал охотников, перебиравшихся через реку. Ум в искалеченном теле оставался острым.
Наконец Тилар сказал:
— Креван, уводи всех к перевалу. Собери по дороге остальных. Охраняй их.
Предводитель черных флаггеров хотел было возразить, но что-то во взгляде регента его остановило.
Зато вперед шагнула Дарт.
— Я могу вам пригодиться.
— Нет. Если Охотница увидит с нами еще кого-то… — Тилар покачал головой. — Не стоит испытывать ее терпение. Да и для меня лучше, когда ты в безопасности.
— Тогда хоть Щена возьмите. Его никто не увидит, а он… он очень свирепый.
— Верю. Но мы еще не знаем, каков он против богов, и проверять это сейчас, пожалуй, не время. Правда, ты подала мне мысль…
Он повернулся к Харпу.
— Ты говорил о быстрых бегунах. Покажи-ка мне их.
Харп кивнул и повел его куда-то в обход хижины.
А Дарт, встревоженная, кинулась к Бранту, схватила его за руку.
— Не ходи туда… это верная смерть.
— Я молюсь, чтобы она была единственной, — пробормотал он, вспомнив сожженные кровью губы Маррона. — Возможно, таков мой путь. Он начался в тени Горна. И наверно, здесь и закончится.
Тут вернулся, прихрамывая, Тилар. Услышал его слова и сказал:
— Не спеши звать смерть. Коль делаешь это, считай, ты уже одной ногой в могиле.
К ним подошел Роггер, протянул на ладони обломок знакомой желтоватой кости.
— Перед бегством успел подобрать. Может, в нем еще достаточно темной Милости, чтобы на пару с камнем лишить власти песню-манок?
Брант поглядел на обломок, потрогал камень на груди. Покачал головой.
— Чуть-чуть потеплел, и все.
Роггер помрачнел.
— Так я и думал…
Брант же в глубине души испытал облегчение. Больше ему никаких дел иметь с черепом не хотелось.
— Ты его все-таки сохрани, — велел Роггеру Тилар. И посмотрел вниз, на приближавшихся охотников. — Пора… медлить долее нельзя.
Вскоре мальчик с регентом остались вдвоем. Остальные, возглавляемые Харпом, под охраной Кревана и Малфумалбайна двинулись к перевалу. Тилар же, тяжело хромая, направился к оленьей тропке и молча зашагал вниз, погруженный в свои мысли.
— Вы что-то задумали? — спросил Брант, шедший позади.
— Да.
Он ждал объяснения,
С петляющей тропы время от времени открывался вид на черную реку. Охотники были совсем рядом. Еще немного — и разведчики выйдут на опушку. Богиня шествовала последней.
— А я имею отношение к вашим замыслам? — довольно резко выпалил Брант, устав от загадочного молчания Тилара.
— Еще как. — Тот оглянулся на него. — Ты — червяк на крючке.
Поднимаясь в горы, Дарт держалась рядом с Малфумалбайном. И оба постоянно оглядывались. Переживали за Бранта… и за Тилара. Ведь те отправились на верную погибель, отослав остальных искать спасения.
— Мастер Брант себя в обиду не даст, ничего, — пытался утешить девочку великан.
Щен трусил рядом, не отставая.
Перед ними, с мечом наготове, скользил из тени в тень Креван. Сзади шли Лорр и Калла с кучкой юных охотников. Возглавляли отряд Роггер и Харп. И плелись по двое, по трое те немногие, кому удалось выжить.
В лохмотьях, почти все босиком. Исхудалые, мрачные. Детишки, старики, опиравшиеся при ходьбе на посохи. Одна девочка несла на руках младенца, хотя сама выглядела чуть старше.
Да, они уцелели, но, похоже, это никого особенно не радовало.
Ведь за Разделом, до которого еще предстояло добраться, их ждали окраинные земли.
Беглецы обходили скалистый выступ, когда вверху опять внезапно затрубили рога. Все остановились в смятении и попятились.
Охотники появились с двух сторон, спереди и сзади, с лицами, вымазанными землей для маскировки, и зелеными листьями в волосах. Угрожая отравленными наконечниками копий, быстро согнали всех в кучу и заставили подняться вверх по склону, в лесистую лощину.
Там журчал среди валунов, поросших изумрудно-зеленым мхом, ручеек. Нежилась в солнечных лучах прелестная светлая поляна.
И на ней творилось нечто ужасное.
В стороне стояли на коленях те из беглецов, что отправились к перевалу первыми. Со связанными за спиной руками. Избитые, перепуганные. Одна старуха скорчилась на земле неподвижно, и седые волосы ее были в крови.
Но всего страшнее…
У ручья лежало тело, кровь стекала в воду, уплывая по течению красными облачками.
Обезглавленное.
Над ним стоял уже знакомый путникам охотник, свирепо скаля подпиленные острые зубы. Безумный, совершивший только что убийство и орошенный свежей кровью.
— Маррон… — простонал Харп.
Рядом яростно полыхал костер, дымили свежесрубленные деревья. Другой охотник обжигал в нем конец длинного шеста. По знаку Маррона выдернул кол из огня и вонзил холодным концом глубоко в поросшую мхом землю.
— Не надо, — с трудом выговорил Харп.
Никто не обратил на него внимания.