Дар волшебного озера
Шрифт:
— Просто будь рядом и этого достаточно, — шепнул муж, притягивая меня к себе.
— Как будто у меня есть выбор, — задумчиво проговорила, радуясь, что не попала в лапы Гесара.
Первый привал то ли на завтрак, то ли на обед мы сделали только спустя, наверное, пару часов. Поэтому бодро скатившись в объятия мужа, буркнув спасибо, я шустрой рысцой рванула к костру, где уже знакомый мне воин помешивал в котле бурлящее и ароматное варево. Совершенно не обращая внимания на нахальный смешок Аластера, я разместилась на небольшом пне, принялась ждать. В конце концов, последний раз я ела сутки
— Ваша светлость, — кивнул мужчина, заметив моё появление, — скоро будет готово.
— Отлично, — улыбнулась Грану, предложила, — может помочь?
— Хм… а вы умеете? — с сомнением в голосе уточнил мужчина, даже на мгновение зависнув с ложкой над котлом.
— Смотря что, — хмыкнула, оглядев импровизированный стол, состоящий из лежащей на земле плотной ткани, очень похожей на парусину и разложенные на ней продукты, — могу приготовить лепёшки.
— Хорошо, — пробормотала Гран, покосившись на кого-то поверх моей головы, добавил, — наши давно закончились, хотел вечером испечь, все парни, кроме меня умудряются их сжечь.
— Постараюсь не испортить, — проговорила, на удивление легко поднялась с пня, видно, тело уже привыкло к такой езде, прошла к продуктам, — я здесь похозяйничаю?
— Конечно, ваша светлость, — поспешил ответить мужчина, всё ещё находясь в сомнениях на мой счёт, отчего мне захотелось удивить этого неверующего Фому. И пусть я не любила готовить, но если бралась за это дело, у меня отменно получалось, а мои фирменные конвертики с мясом, помидором и сыром, отлично заходили во всех туристических походах с друзьями.
— Угу…, — задумчиво пробормотала, осматривая стол, спустя пять минут довольно хмыкнула, обнаружив всё необходимое в мешке, — эту сковороду заберу? Она тебе в ближайшее время не понадобится?
— Эээ… простите ваша светлость, я не сразу понимаю, о чём вы говорите, — произнёс Гран, криво улыбнувшись, продолжил, — нет, не понадобится.
— Замечательно, — кивнула и, не обращая внимания на бросаемые украдкой в мою сторону взгляды, приступила к приготовлению самого вкусного и сытного в походе блюда. В первую очередь замесила самое простое тесто и оставила его отдохнуть. Нарезала помидоры и сыр. Спросила у Грана готово ли мясо в его котле и получив согласный кивок, вытащила из него небольшой кусок и фыркая, и ругаясь, обжигая пальцы, нарвала их на волокна.
Когда я стала жарить лепёшки, к костру подтянулись три воина и совершенно не таясь принялись делать ставки: «Спалю лепешки или нет». Жаль, я не увидела их удивлённые лица, но мне и тихого изумлённого возгласа было достаточно, когда я, перевернув первую лепёшку с удовлетворением отметила красивую золотистую сторону. А вот когда я в неё уложила сыр, помидор, мясо и свернула лепёшку пополам, принялась обжаривать, дожидаясь, когда сыр расплавится. Я всё же не удержалась и посмотрела на, как оказалось, уже девять мужчин, среди которых был и мой муж. Удивлённые и восхищённые лица суровых воинов были мне наградой.
— Хм… у вас женщины не готовят? — насмешливо бросила, снимая первый конвертик со сковороды.
— Готовят, — ответил Аластер, довольно улыбаясь, — на костре не многие, это в основном делают мужчины, а готовящую её светлость мы видим впервые.
— Я очень голодна, но так и быть разделим этот первый конвертик пополам, — проговорила, никак не комментируя слова мужа, я разрезала лепёшку и, подав её половину, удивлённо вскинула бровь, заметив на лице мужа уже не просто довольную улыбку, он весь сиял от счастья, — чего это тебя так разобрало?
— Ты только что при свидетелях призналась, что любишь меня, — шепнул Аластер, откусывая от лепёшки.
— Ох, как всё запущено, — простонала, вскинув голову к небу, несколько секунд смотрела, как по нему плывут облака, наконец сформировав вопрос, спросила, — выходит, что девушки и женщины не подают вам еду?
— Они не делятся своей, если равнодушны к мужчине, — пояснил Аластер, доедая свою лепёшку, покосился на мою, к которой я так и не притронулась.
— Держи, — сердито буркнула, сунула свою половинку мужчине в руки, не выдержав его жалобного и голодного взгляда, добавила, — но это ничего не значит, я просто тебя покормила.
— Конечно, — кивнул муж, — очень вкусно.
— Знаю, — ответила, вернулась к уже остывшей сковороде, продолжила прерванное занятие, истерично хихикнула, заметив, что воинов у костра стало ещё больше.
— Чего собрались! — вдруг рыкнул Аластер, закрывая меня собой, приказал, — возвращайтесь к своим кострам. Гран похлёбка готова?
— Да, капитан!
— Обедаем и в дорогу, к вечеру мы должны добраться до лощины.
— Спасибо, — поблагодарила мужа, заметив, что воинов возле нас стало меньше. Всё же такое пристальное внимание меня немного смущало. Аластер коротко кивнув, подхватил выданную Граном миску с похлёбкой и, расположившись на пне, приступил к трапезе. Я же допекла ещё две лепёшки, заполнила их и, обжарив с двух сторон до готовности сыра, оставив одну для себя, второй угостила Грана.
— Вкусно ваша светлость, — довольно заурчал воин, в два укуса расправившись с угощением.
— Угу, — пробормотала, невольно поёжившись, под пристальным взглядом мужа.
Через час мы снова продолжили свой путь, нам предстояло пройти много, и первая ночная стоянка планировалась только ближе к полуночи. Слушая, как Аластер отдаёт приказ части воинов уйти первыми и к нашему приезду поставить шатёр, я вдруг осознала, что спать нам в нём теперь вместе. Отчего вредные мурашки пробежались вдоль позвоночника, а кожа покрылась пупырышками.
— Замёрзла, — заметил муж, заботливо укутывая меня своим плащом…
Глава 23
Глава 23
Остаток дня мы провели в седле. Аластер торопился пройти как можно больше и время от времени озабоченно поглядывал на небо, которое с раннего утра заволокло свинцовыми тучами. Грозя усталым путникам проливным дождём. И только к полуночи мы, наконец, достигли пункта назначения. Петляя между вековыми деревьями, переходя овраги и речушки, мы вдруг оказались в небольшой лощине. Где уже вовсю пылали костры, даря уют и тепло, аромат похлёбки и печёного на углях мясо дразнили голодных, а тихий мерный говор успокаивал.