Дар золотому дракону
Шрифт:
Зачем нужны планы пещер, я поняла, когда мужчины начали обсуждать, что и куда будут переносить, и кто какой пещерой займётся в первую очередь. Через пару минут мне стало скучно, я выскользнула из-за стола и отправилась мыть посуду. Потом искупала и уложила Лани, которой совсем не мешали негромкие разговоры за столом, а огненные шарики собрались с одной стороны комнаты так, что колыбелька оказалась в полумраке. Пока я сидела, слегка покачивая колыбель, до меня доносились обрывки фраз: «пшеницу можно запечатать», «если остудить до нуля», «детские вещи нужно перенести», «капусту лучше сразу поросятам», но не прислушивалась.
Заметила, что Фингон уснул щекой на столе, а Луччи с трудом держит глаза открытыми, отнесла обоих в кровати. Эйлинод отчаянно зевал, но при этом торопливо записывал в тетрадь всё, что слышал. Тяжело, наверное, иметь младенческое тело, которое не только само себя обслужить не способно, но и может подвести, усыпив, когда засыпать совсем не хочется.
Пожав плечами раз пока не уснул, то пускай сидит, мне не жалко, я отправилась доить корову и козу. Выйдя из коровника, застала расходящихся, наконец, драконов. Вот и хорошо, а то у меня столько вопросов к Фолинору накопилось, а задать не получается рядом слишком много ушей.
Не застав в гостиной никого, кроме спящей малышки, я, процедив молоко, привычно уселась за своё место за столом, где всегда сидела во время уроков со старейшиной. Он обычно садился напротив. Интересно, о чём будет сегодняшний урок? И как бы мне набраться смелости и задать свои вопросы? Спрашивать дракона, почему-то, было легко, человека сложнее. Может, потому, что когда я смотрела на дракона, на меня не накатывала волна желания вперемешку со смущением. Дракон был просто друг. Большой, умный, красивый, насколько может быть красивым золотой дракон, чья чешуя переливалась в солнечных лучах. Разговаривать с ним было легко. Да, я понимала, что это одно и то же существо, умом понимала. И все равно по-разному относилась, хотя это и глупо. Но что поделать, я так чувствовала.
Старейшина появился с пустыми руками. Ни книг, ни тетрадей, ничего. Может, просто будет мне что-нибудь рассказывать, например, про то, что случалось в старину, так иногда бывало. Я приготовилась выслушать интересный рассказ а они всегда были интересными, но у Фолинора были другие планы. Подойдя прямо ко мне, он протянул руку.
Думаю, нам лучше пересесть туда, где будет удобнее, с улыбкой, от которой у меня в животе что-то приятно сжалось, сказал он, и я послушно протянула свою ладошку, которая просто утонула в его ладони, а потом позволила поднять себя, подвести к своему диванчику и усадить на него.
Сев рядом, Фолинор приобнял меня за плечи, притянув к себе под бочок. Сначала я напряглась с непривычки, а потом расслабилась. Он меня и прежде за плечи обнимал, ничего особо нового, ну, разве что раньше он делал это стоя. Но сидя, прижимаясь к его боку, было ещё приятнее. Неловко, но приятно, да. И я решила не думать о том, как это непривычно, а принять как есть. Поэтому, угнездившись поудобнее, с любопытством посмотрела на Фолинора.
Почему-то мне кажется, что у тебя ко мне куча вопросов. Я прав?
Угу, кивнула я. И замолчала. Где она моя смелость, когда она так нужна?
Всё странно и непривычно, верно? улыбнулся мужчина, словно прочитав мои мысли.
Да. Так сразу всё изменилось.
А всё благодаря твоим словам, усмехнулся Фолинор, и, видя мои удивлённые глаза, пояснил. Про то, что ты меня желаешь.
А-а до меня стало доходить, вспомнился наш вчерашний разговор. Ты сказал, что теперь нам не нужно скрывать своё желание.
Верно. А еще что нам нужно получше узнать друг друга, а тебе еще и привыкнуть ко мне.
Ты поэтому ко мне сегодня прикасался? Чтобы я привыкала, да?
И это тоже. Но вообще-то, мне этого просто хотелось. Я с самого начала мечтал о тебе, хотел стать ближе, но
Но? переспросила я, потому что Фолинор замолчал, играя с прядью моих волос, упрямо не желающей держаться в косе.
Но я не знал, что чувствуешь ты. И не решался хоть как-то проявить своё влечение. Светлая, чистая девочка доверчиво смотрела на меня широко открытыми, наивными глазами. К тому же, ты жила в моем доме и зависела от меня. Желая тебя, я порой чувствовал себя едва ли не извращенцем.
Кем?
Не важно. Забудь. Главное теперь я могу не скрывать свои чувства под маской невозмутимости и сдержанности. И мы можем двигаться дальше.
Дальше? А как? И куда?
Вперёд, навстречу друг другу. Маленькими шагами. А начать можно с прикосновений.
С ласк?
Пока просто с прикосновений. Для начала хотя бы это. Вот, смотри, я касаюсь тебя, он легонько погладил моё плечо пальцами обнимающей руки, потом склонился ко мне еще ближе и потёрся щекой о мою макушку. Это ведь совсем не страшно, верно?
Нет. Это приятно, шёпотом призналась я.
Коснись и ты меня, Аэтель. Мне тоже будет приятно. Не бойся, просто попробуй.
И я решилась.
ГЛАВА 19. НЕУДАЧНАЯ ПОСТИРУШКА
2 июля, день одиннадцатый
Подняв руку, я осторожно коснулась кончиками пальцев щеки олинора. Тёплая. Гладкая. Мягкая. Приятно. Не знаю, как ему, а мне приятно.
Вертикальные зрачки расширились, делая глаза мужчины почти человеческими, он подбадривающе улыбнулся, и я, осмелев, провела пальцами чуть выше, коснулась скулы, виска, дотронулась до волос, которые оказались такими шелковистыми и приятными на ощупь, что мне тут же захотелось запустить в волосы олинора обе руки и гладить, теребить, играться с его волосами. Но я лишь слегка погладила светлые пряди и убрала руку. Я это сделала! Я прикоснулась к Фолинору. Сама!
Вот умница, Фолинор улыбнулся так задорно, что на секунду показался мне совсем юным. И совсем не страшно, правда?
Не страшно, согласилась я, потому что и правда, сейчас ничего в нём не было от мудрого старейшины, и то, что я гладила его по лицу, уже не казалось мне неправильным. А что дальше?
Дальше? Расскажи-ка мне, как слетала к людям? Тебе понравилось общаться с девочками?
И я рассказала. И как собирали травы и овощи для гостинца, и как Диэглейр ловил рыбу, а потом сделал для дома нормальную дверь, и как Аннис оказалась совсем не такой врединой, как показалась мне вначале. Фолинор внимательно слушал меня, он вообще умел слушать, задавая вопросы, так, что сразу было понятно ему на самом деле интересно. Мы и раньше часто так беседовали, только прежде я не сидела, прижатая к его боку, а его пальцы не играли с моими волосами, порой легонько касаясь щеки, и я, заболтавшись и расслабившись, не клала голову ему на плечо, даже не сразу это заметив.