Дар
Шрифт:
Снова повернув голову, я смотрю на улицу.
— Я бы хотел, чтобы тебе здесь было хорошо.
— Джуд, чего ты хочешь? Мы словно ходим бесконечными кругами. Я хочу уйти, ты хочешь притворяться милым парнем, чтобы не напугать меня, но ты не отпустишь меня, потому что я слишком тебе нужна. Что возвращает меня к моему первоначальному вопросу: чего ты хочешь?
Он приподнимает брови и ухмыляется.
— Когда ты это делаешь, — я указываю на его лицо, — …я хочу разбить тебе голову.
Он снова усмехается, зля меня еще больше.
— Ну что ж, тогда я перейду к делу. Ты должна сопровождать меня на ужине сегодня вечером.
— А цель этого ужина? — я не идиотка, я знаю, что он хочет использовать меня.
— Мне нужно, чтобы ты прикоснулась к человеку по имени Альфред и сказала мне, что ты видишь.
— Могу я отказаться? — я смотрю в его темные и опасные глаза.
— Можешь, конечно, можешь. У тебя всегда есть возможность сказать «нет». — Он достает из кармана телефон и проводит пальцем по экрану.
Я знаю, что он имеет в виду. Слезы щиплют глаза, но я сдерживаю их. Я загоняю ненависть как можно глубже, в угол в той части себя, которая будет держать все под контролем.
— Ты просто свинья. — Я поворачиваюсь к нему спиной.
— Я буду рад, если ты составишь мне компанию сегодня вечером. Я пришлю подходящую одежду.
Я чувствую, как двигается матрас, и понимаю, что он уходит.
— Мне не следовало вообще подходить к тебе в том торговом центре.
— Ты знаешь, я могу быть тьмой, но тебе я дарю только свой свет.
— Ты ходячий, говорящий мешок лживого дерьма. Ты дашь мне только свой свет, но ты готов отдать приказ убить всех, кого я люблю. В тебе нет света, Джуд. Твой свет
погас в твоем черном сердце. — Он все еще в моей комнате. — Я буду готова, когда нужно.
— Будь внизу к восьми. Платье я пришлю. Если я о чем-то забыл, пожалуйста, дай мне знать.
— Ты забыл о своей душе.
Он откашливается, а потом я слышу, как закрывается замок. Закрыв глаза, я пытаюсь снова заснуть. Я ненавижу ту жизнь, которой живу, если это можно назвать жизнью.
***
Стоя в душе, я слышу, как кто-то входит в спальню. Я знаю, если бы кто-то из этих людей хотел причинить мне боль, они бы уже это сделали. И тот человек, который причинил мне боль, он умер.
Это глупо, я должна беспокоиться о своей безопасности, но, как ни странно, мой мозг как-то свыкся с мыслью о том, что пока я здесь, об этом будет беспокоиться Джуд.
Не поймите меня неправильно, я все еще хочу уйти, и я все еще пленница. Я хочу вернуться домой, и я хочу увидеть своих родителей, но я знаю, что это вряд ли когда-либо случится.
Выйдя из душа, я оборачиваю одно полотенце вокруг тела, заматываю другим волосы и иду в спальню.
На кровати стоит огромная белая коробка, обернутая яркой голубой лентой, и маленькая белая коробка без ленты.
Серьезно, приятель, это не свидание.
Развязав ленту, я открываю коробку и вижу зеленое вечернее платье. Я должна быть в восторге от красивого платья, но восторга нет. Это просто моя работа. Он платит тем, что не убивает людей, которых я люблю. Взамен я предоставляю ему свой дар.
Я вынимаю платье из оберточной бумаги, в которую оно завернуто, и оглядываю его. Нет никаких сомнений — платье великолепно. Оно длинное и приталенное, с легкими, почти прозрачными шифоновыми рукавами. Тот, кто выбрал его, угадал, потому что это то, что я бы выбрала для себя.
Я опускаю платье на коробку, и открываю вторую коробку. В ней золотистого цвета босоножки с ремешками. Опять же, я бы выбрала такие для себя. Каблуки не слишком высокие, но достаточно, чтобы добавить немного роста моим пяти футам и восьми дюймам (прим. — 172 см).
Поддев босоножку мизинцем, я бросаю ее на кровать.
— Знаешь, Джуд, ты меня очень беспокоишь. Ты знаешь мой размер, и у тебя хороший вкус. Самое тревожное, что ты в этом разбираешься. — Я улыбаюсь про себя, зная, что он слушает и наблюдает за мной. — Держу пари, ты гей. Геи всегда имеют хорошее чувство стиля.
Я иду в ванную и бросаю полотенце у двери. Не стоит скромничать, держу пари, что у этого больного ублюдка и в душе есть камера.
Мне не требуется много времени, чтобы высушить волосы феном и выпрямить их, а также нанести легкий макияж. Я делаю это не для него, я делаю это, потому что я решила, что буду относиться к этому как к работе, где оплата — мои услуги взамен на жизнь моих родителей и подруги.
Я иду на работу.
Собираюсь и иду на работу. Это именно то, что есть. Я работаю на него.
Голая, я иду в спальню и надеваю нижнее белье, которое он купил для меня. Затем надеваю платье. Оно великолепно: длинные шифоновые рукава заканчиваются тканевой полоской, прикрепляющейся к среднему пальцу, чтобы удержать рукав на месте.
Усевшись на кровать, я засовываю ноги в великолепные босоножки, застегиваю ремешки и встаю. Кроме зеркала в шкафчике с лекарствами в ванной посмотреть на себя мне некуда.
Раздается стук в дверь, и входит тот громила.
— Мисс Мерфи, босс ждет вас внизу, — безучастно говорит он.
— Учитывая, что я собираюсь прожить здесь, бог знает сколько времени, ты можешь хотя бы назвать мне свое имя?
Он скрещивает руки на груди и расставляет ноги на ширину плеч.
— Босс ждет.
Закатив глаза, я прохожу мимо. Я хочу ударить его плечом, но он огромный как танк, и мне наверняка будет больнее, чем ему.
Выйдя из комнаты, я иду по коридору и спускаюсь по парадной лестнице. Джуд одет в смокинг, его черные как смоль волосы зачесаны набок. Он нетерпеливо смотрит на часы, потом поворачивается в мою сторону.