Дар!
Шрифт:
Дети, родившиеся от наложниц, имели право на фамилию отца, окажись малыши крылатыми, но, если крылья не вырастали, они жили в поместье, как прислуга, лишь одно их отличало от обычных слуг, на ночь они не возвращались в другие измерения, куда давно отселили всех бескрылых. Оставаться жить в «Раю» было их привилегией, но взамен их лишали возможности продолжать свой род.
Просто отправить за пределы Белатории, не лишая детородной функции, как прочих бескрылых, этих детей было нельзя, слишком ценная кровь текла по их жилам.
Отец
Нит решил, что он перенесёт духовную капсулу Ории в какую-нибудь безродную белаторку, сделав после этого её своей наложницей.
Против этого никто не скажет ни слова.
Даже если позже не получится использовать кого-то из дочерей знати для того, чтобы, женившись, перенести капсулу его возлюбленной в новое тело, она хотя бы будет бессмертной.
Поскольку Ория, как и он, из крылатых, то их дети, бескрылыми в любом случае не окажутся.
В измерении, где она сейчас живёт, есть глупая новомодная традиция, каких-нибудь лет сто или даже меньше, девушки сами выбирают себе пару. Они могут отказать даже достойному претенденту на их руку и сердце, обманувшись чьими-то сладкими коварными речами.
Вот только решают обычно наскоро, руководствуясь выдуманными призрачными чувствами. Через год- другой, а то и раньше, эти чувства остывают. Пара расходится по разным жизненным тропам, чаще всего люто ненавидя друг друга.
Ория когда-то не приняла его подарка, это было сродни отказу. Но она всё равно стала бы его женой. Что могла знать о любви та девочка? Он и сам тогда был ещё глуп. Только пройдя через все эти годы, он понял, что она действительно его пара.
Поначалу это было игрой. Ему хотелось победить, только и всего. Но постепенно эта девушка стала неотъемлемой частью его самого.
Он даже не заметил, как это произошло, но не мог уйти и просто оставить её жить в этом странном мире. Бесконечная череда перевоплощений не давала ей в чём-то преуспеть. Нит пытался позволить девушке жить, не вмешиваясь, но она всё равно погибала, не оставляя и следа. Поэтому, едва начиналась череда её бед, он прерывал неудавшуюся жизнь, давая Ории новый шанс.
Сейчас белатор пытался осторожно оживить память девушки, утащив «Хрусталь семи божественных слёз» из запасников музея исторических артефактов. Шар нужно было вскоре вернуть, но она вспоминала лишь урывками, перемешивая прошлое в Белатории с прошлым этого измерения.
Если дать Ории припомнить всё разом, её духовная капсула могла не выдержать. Этого он боялся. «Дар чужих страданий» — тоже часть процесса восстановления памяти. Испытывая боль, Ольга укрепляла стенки духовной капсулы. Он мог ей помочь, облегчить мучения, дав свой крылатый амулет, но тогда вся затея была бы бесполезной.
Нит и не думал, что Кьен уже сделал это, не зная его замыслов.
Ольга считала, что Рай выдумали обычные сказочники, но попав в Белаторию, она поняла, что кто-то из людей, случайно оказавшись там, каким-то образом вернулся, и не смог промолчать о том, что видел. А жители этого волшебного места, парящие под облаками, были названы им ангелами.
Они с Нитом шагнули в столицу этого чудесного измерения прямо из комнаты. Оказывается, так можно.
Парень, едва они оказались в Белатории, подхватил девушку под руки и, моментально раскрыв свои огромные крылья, взлетел.
Внизу проносились прекрасные усадьбы, поляны цветов, синие озёра…
Иногда мимо пролетали белаторы, оглядываясь на сына господина Морэна и незнакомую им девушку.
Красивее местности Ольга не видела.
Приземлились они возле большого белоснежного дома, увитого цветущими лианами.
— Нравится? — спросил Нит.
— Да, очень красиво. Это какой-то театр или музей?
— Нет, это — мой дом. А вон там (он показал на ближайшее здание) дом моих родителей. Хотите жить здесь?
Девушка посмотрела по сторонам. Ощущение, словно они в каком-то огромном саду: кругом цветы, извилистые каменные тропинки, фонтаны…
— Что мне здесь делать? Вы сказали, что работать не нужно, я, наверное, умерла бы от скуки!
Нит не стал рассказывать, что белаторы периодически выпускают пар, наводя порядок в других измерениях. Решил не пугать Орию, раз она об этом не помнит.
— Мы можем жить и там, и здесь, да вообще, где захотим… В этом измерении всегда тепло, зимы не бывает. Можем здесь проводить осень и зиму, например, или отпуск.
— Мы? — удивлённо приподняв брови, переспросила девушка.
— Простите, я оговорился, поспешил. Хочу вам кое кого показать, — быстро сменил тему парень.
Когда они подошли к клетке грымта, он удивился, как исхудал зверь, но этот кот даже в таком виде был хорош.
Ольга попятилась, когда счастливое животное с радостным воплем кинулось к ним.
— Не бойтесь, вы со мной, он не тронет, — сказал Нит, открывая клетку и, на всякий случай, заслоняя Ольгу крылом.
Каким же было его удивление, когда грымт, мурлыкнувшись на ходу о его руку, лёг у ног девушки, обхватив их большущими лапами и прижавшись лохматой щекой.
В его глазах стояли слёзы.
— Что это с ним? — удивилась Ольга, осторожно погладив огромную голову зверя.
— Он по вам скучал.
— Как он мог скучать, если мы видимся в первый раз?
Нит покачал головой.
— Не в первый. Просто вы ничего не помните. Грымт даже катал вас на своей спине. Я удивлён, что он сумел вас узнать.
— Катал? А сейчас может покатать? — восторженным голосом спросила она.
— Конечно.
Зверь моментально сообразил, чего от него хотят и подставил спину.