Дарованная небом
Шрифт:
Никогда еще Линда не была так благодарна Богу за свое наследство, как в эту минуту. Роджер лишился дара речи.
Все это время, сидя около Роджера, она боялась взглянуть на мужа, но теперь посмотрела на него снизу вверх.
— Мне все равно, как ты потратишь эти деньги. Даже если ты решишь их выбросить. Но если твои братья скажут или сделают что-то, способное тебя расстроить, они об этом пожалеют.
Роджер стоял неподвижно, а его глубокие зеленые глаза излучали странный пугающий свет.
Не следовало говорить о его братьях.
— Оденься и перейди в грузовик. Так безопаснее, — бросил Роджер и направился в темноту.
Они же ничего еще не решили! Линда в панике вскочила и закричала, беспомощно озираясь по сторонам:
— Куда ты, Роджер?!
— Мне лучше думается, когда я один.
Он уходил, а слова мрачным призраком повисли в темноте. Полными слез глазами Линда пыталась различить удаляющуюся мужскую фигуру.
Ее сердце застыло.
Прошел час. Роджер не возвращался. Линда, просидевшая неподвижно все это время, стала потихоньку устраиваться на ночлег в грузовике среди тюков и каких-то железок.
Ворочаясь с боку на бок, она неустанно корила себя за нелестные слова, сказанные о Джордже я Элтоне. В лучшем случае это усложнит их семейные отношения. Уж ей-то хорошо известно — стоило пожаловаться Фреду на деда, как тот начинал ругать старика. В таких случаях Линда всегда становилась на его защиту.
Желая показать свою любовь, она невольно обидела Роджера, и надо попросить прощения.
Всю ночь где-то поблизости раздавался леденящий душу вой, — кажется, Роджер говорил, что так кричат койоты. Но не страх, а чувство вины не давало ей уснуть. Если она после испытанного потрясения проводит остаток первой брачной ночи в одиночестве, то ей некого винить, кроме себя. Следовало быть более терпеливой с мужем.
Линда и не представляла себе, что он столь чувствителен, когда речь заходит о семье. Она дала себе слово никогда больше не затрагивать эту тему. Он сам будет принимать решения. Следует уважать его право на личную жизнь! Как ей хотелось сказать об этом Роджеру. Но ждать пришлось долго. Линда услышала его шаги лишь с первыми лучами солнца, озарившими горизонт мягким золотисто-розовым светом.
— Хорошо, что ты уже проснулась, — раздалось в ту самую секунду, когда она спрыгнула с грузовика.
— Я... я очень рада, что ты вернулся, — заикаясь, пробормотала Линда. После бессонной ночи она, должно быть, выглядит ужасно. — Роджер, прости меня за то, что я сказала о твоих братьях. Я не имела права. Это больше не повторится. Обещаю.
— В этом ты права.
Он высказал это странное замечание и принялся закидывать вещи в кузов грузовика.
Линда ничего не понимала.
— Я думала, ты пошел ловить кролика на завтрак.
— Я передумал. Мы едем домой.
— Это из-за того, что я сказала? — простонала Линда. — Не позволяй словам разрушить наш медовый месяц! Давай начнем все сначала. Представим, будто мы только что приехали. Я пойду с тобой на охоту...
В ответ Роджер бросил в грузовик ее дорожную сумку. Мрачные зеленые глаза скользнули по хрупкой фигурке жены, облаченной в соблазнительный халатик, медленно, чувственно. Такой взгляд часто бросали на нее другие мужчины. Но Роджер — никогда. И это превращало желанного мужа в загадочного незнакомца.
— Одевайся!
Линда совсем растерялась от таких слов. Она все еще не верила в происходящее.
— Что случилось? Почему ты так говоришь? Я уже извинилась, пожалуйста... Или тебя расстроил мой свадебный подарок? Но как же так? В объявлении я написала, что готова делить все со своим избранником. Теперь мы связаны Богом. Мое принадлежит тебе, а твое — мне.
Бешенство, ярость, отчаяние в глазах мужчины огненным вихрем смели все очарование предыдущих часов. Словно их никогда и не было. Все предупреждения, которые ей пришлось выслушать перед свадьбой, с отчетливой ясностью как будто зазвучали в прозрачном утреннем воздухе:
«Даже в обычном состоянии Роджер не такой, как все».
«Что-то здесь не так, если мужчина, столько лет остававшийся холостяком, решил скоропалительно жениться».
«Я не знаю, что случилось, но, с тех пор как встретил вас, Роджер переменился».
«Надеюсь, вы не будете об этом жалеть».
«Еще не поздно повернуть назад».
«Мы просто хотели предупредить вас».
«За свою жизнь я была на многих свадьбах, но никогда еще не слышала таких клятв».
Линда словно опять услышала знакомый, любимый голос: «Я, Роджер Тейлор, беру тебя, Розалинда Макферсон, в свои законные жены. Клянусь, что никогда не отпущу тебя: ни в хорошие времена, ни в плохие, особенно в плохие. Только смерть разлучит нас».
Линда дрожала как осиновый лист и не могла остановиться. Неужели одно лишь желание найти мужа, не знающего о ее богатстве, заставило закрыть глаза на очевидные вещи. Интуиция впервые подвела ее. В это невозможно поверить. Как все, что шло так хорошо, в одно мгновение могло превратиться в настоящий ужас?
Пастор уверял, что этот брак благословили Небеса...
И словно в ответ в памяти всплыли слова Алисии: «Но даже пастор не знает, что происходит за закрытыми дверями. Как только вы останетесь одни, он может показаться тебе незнакомцем!»
— Мы уезжаем, — ворвался в путаницу ее мыслей резкий голос мужа, — полезай в грузовик.
— Но я не одета... — тупо произнесла Линда.
— Очень плохо.
В следующую секунду мужчина сгреб ее в охапку и усадил на пассажирское сиденье. В его резких движениях не осталось и тени галантности.
Слишком оглушенная болью, чтобы плакать, Линда примостилась на каталогах. Она и не заметила нескольких случайно расстегнутых пуговиц халатика — мягкая ткань сбилась, приоткрывая ее стройные бедра.