Дартмур
Шрифт:
— В следующий, пожалуйста, — дрожь от ровного голоса профессора Брауни прошла по позвоночнику.
Затаив дыхание ступила за красную линию.
Это ничего, что синий не загорелся. Красный нравится куда больше.
Он… сияет? Или так кажется из-за солнца, светящего прямо в окно? Дилемму решил профессор.
— В зеленый, пожалуйста.
Туфли
Растеряно выцепила испуганное лицо Мими в первом ряду. Улыбнулась, в попытке приободрить ее, хотя больше всего хотелось сжаться от ужаса.
Зеленый… что ж, тоже неплохо. В мире много оттенков зеленого. Цвет свежескошенный травы особенно нравится, как и запах, так что это даже хорошо…
— Подойдите ко мне, мисс Фоукс, — голос профессора Горденгер звучал подозрительно мягко.
Распахнула глаза с отчаянным дыханием и не увидела ничего.
Он не сиял.
Ни один кристалл не засиял.
Почему? Что это значит?
Взгляд заметался, в горле застряло что-то болезненно-давящее.
— Фоукс отброс! — прозвучало из толпы однокурсников.
Дейвил ухмылялся, задрав подбородок, смотря из-под полуприкрытых глаз.
— Мистер Дейвил, я попросила бы вас не выражаться, — строго осадила его Горденгер, ожидая Феликсу.
Что значит "отброс"? Почему он так ее назвал? Она обернулась, поймала встревоженный взгляд Мими, которая уже заходила за синюю линию.
— Пойдемте со мной, — сдержанно позвала профессор и зашагала к выходу из зала.
Момент, который она никогда не забудет. Чувства, которые не стереть, как бы ни хотелось. Поначалу больно и страшно, а потом понимаешь, что ты не одна и так бывает. Кристалл не инициируется. Бывает, проявляется не сразу. Осознаешь, что в тебе лишь часть кристалла.
Не сразу. Долго и очень болезненно.
— Не моё место, — глухо повторила Феликса и поднялась.
Ноги сами понесли к двери.
— Прости, Феникс! — прилетело в спину от Эмбер. — Это правда.
Вышла не оборачиваясь, захлопывая дверь.
Прости, Феникс.
Именно так сказала Мими, когда после инициации на обеде Феликса по привычке хотела сесть рядом.
Это не твое место. Прости, Феникс.
Так, в двух предложениях, и закончилась дружба.
Эванс попала на синий поток, практически сразу присоединившись к свите Дейвила. Смеялась над их подколами, направленными на унижение непроявленных.
Махнула рукой, будто воспоминания — назойливые мухи, которых можно так легко прогнать.
Мысленно она прожила это миллион раз. Не хотелось проживать миллион первый.
Кажется, что она снова там, в большом зале, только теперь действующие лица поменялись.
Те же слова. Также ранят. Нещадно полосуют по сердцу, рассекают, вытаскивая душу. Безжалостно. Без обезболивания. И так же непонятно, почему от неё отвернулись те, кто, вроде, был близок? И как теперь с этим жить?
Эпизод 5. Есть вопросы
В бывшей комнате Дейвила царила своя атмосфера. Из гостиной доносился шум сборища синих. Слишком громко, раздражает, но сегодня можно. Первый день последнего года, его надо запомнить.
Такое не забудешь.
Дейвил откинул голову на спинку дивана, подставляя шею поглаживаниям Мими. Ладонь автоматическим движением скользила по бедру с тонкой полоской ткани. Юбка задралась, делая длинные ноги бесконечными.
На неё всегда глазели. Облизывали, пускали слюни. Это всегда забавляло.
— Уоррингтон, ты втихую на неё дрочишь, я знаю, — Дейвил шлепнул по упругой заднице Эванс.
В шею уткнулся нос, а следом опалило рваное дыхание от несдерживаемого смеха.
— Я? Нет… я — нет…
— Врать так и не научился.
Уайт сразу подхватил тему, доводя Уоррингтона до пунцового цвета щек. Это всегда расслабляло. Парни ржут и спорят, Эванс трется свой задницей — всё как раньше. Только тогда это работало, помогало задвинуть раздражение, злость и остановить бесконечную мешанину мыслей, от которой, сука, так раскалывалась голова.
Изменение оказалось слишком явным. Раздражение не ушло. Не притихло даже.
Шлюха Фоукс виртуозно довела до точки. Её не должно быть в его башне. Он не хочет делить её с ней. Не хочет видеть её. Никогда. И факт, что этот вопрос ему не подвластен, подкидывал дров в топку.
— Что-то случилось? — Эванс потерлась носом о щёку.
Та дернулась, но она не заметила.
Ему должны быть приятны эти нежности? Знает ведь: ему не нравится. Выучила досконально. И всё равно делает это снова и снова.
Отстранил от себя девушку, ловя полные непонимания и возмущения взгляд.
"Только не закатывай истерик. Нет никакого желания выслушивать твои вопли".
— Фоукс назначили старостой.
Блять, смешно звучит.
В голове звучало херово, а вслух просто отстой.
Парни закончили обсуждать сиськи тех, кого потрахивали весь прошлый год, и уже успели помять в этом. Уоррингтон залпом закинулся виски и вытаращился, будто привидение увидел.
Мими подскочила с истошным воплем.