Дары рождества. Рассказы и истории священников
Шрифт:
Ему нравилось бывать в храме. Тем более что его самые светлые и радостные детские воспоминания были связаны именно с ним. Вернее, с его бабушкой. Она любила мальчика и водила с собой на службы. С тех далеких лет он навсегда запомнил тепло храма, горящие в полутьме огоньки свечей и пение клироса, тихое-тихое. Священник произносил что-то за иконостасом, слова вроде и понятные, а он
В старости он и рад был бы как-то теснее соприкоснуться с этим манящим к себе миром новых и в то же время давно знакомых ощущений. Но у него не было человека, который мог бы ему все доступно разъяснить. А спрашивать он стеснялся.
Все чаще он вспоминал свою бабушку, как ее называли соседи, «солдатку». Ее муж, его дедушка, не вернулся домой с войны.
Он хорошо помнил ее лицо и глаза, и еще помнил, как она молилась. Вспоминая ее, он успокаивался: смогла же бабушка жить одна, почему бы и ему не продолжать оставаться вдовцом.
Раньше он уже бывал в доме у людей, с которыми собирался встречать Новый год. Но вот так, чтобы на праздник, да еще ночью, ехал к ним впервые. Ехал и думал: в следующем году ему исполнится уже пятьдесят четыре. Хватит, пора уходить на пенсию. Он и так задержался дольше обычного, и все потому, что смотрели на него как на живую легенду. Редко у кого в послужном списке числилось столько вылетов на задания в горячих точках, да и пять боевых орденов тоже просто так не дают. Он еще не знал, чем станет заниматься на пенсии, но уже твердо решил весной подавать рапорт на увольнение и ложиться в госпиталь. Отдохнет немного, подлечится, а дальше будет видно.
В доме, куда он направлялся, жила верующая бабушка. Раньше он с ней не встречался, хотя уже успел побывать в ее комнате, правда, случайно. Однажды, когда он был у друзей, ему понадобилось выглянуть на улицу, а окно на ту сторону именно в ее светелке. На улицу выглянул, повернулся к двери и увидел в углу иконостас.
Его поразила большая старая, еще писанная красками, икона Пресвятой Богородицы. «Казанская», – подумал он. И так ему
В семье бабушку очень любят и считают своим ангелом-хранителем. Случись что – «бабушка, помолись». Хотя кроме нее в храм больше никто не ходит и в Бога не верит. И от того она скорбит.
Бабушка Лида любит молиться. Когда-то давно она отмолила своего сына. Он у нее легкими болел, врачи думали, что уже все. А она пришла в храм и молилась, молилась. И пошла ей помощь совсем от незнакомых людей, кто-то козу подарил. Козье молоко – для легочников первое лекарство. Так постепенно и выходила.
Уверившись в силе молитвы, она после только и делала, что молилась. И о своих близких, и о соседях, и о всех, кто просил у нее помощи. Правда, порой ей доставалось за ее молитвы. Вражья сила таких людей терпеть не может, потому и мстит.
Приходит к бабушке ее знакомая.
– Слушай-ка, Лида. Чего я тебе скажу. Мне знакомая рассказывает, мол, тетя Галя, колдушка эта из Авдеевки, ты ее знаешь, подошла у нас на кладбище к могилке одного новопреставленного и все чего-то жгла, и все шептала, шептала. Мне интересно, я и сходила, отыскала эту могилку. Смотрю, что-то такое в ней прикопано. Покопалась, а это фотография твоей дочери. Так что ты посматривай за дочкой-то. Как бы чего не вышло.
Бабушка Лида к своему иконостасу, да на колени. Помоги, Господи!
У нее в самом центре молельного уголка стоит старинная икона «Тихвинская». В свое время дочь с зятем купили у людей квартиру. Те сами съехали, а из старья кое-что бросили. Вот и снится зятю, будто приходит к нему женщина, вся в таких одеждах, как в старину носили, и требует:
– Нехорошо так с моим образом обходиться, нехорошо.
И не один раз снится. Тот голову сломал, да кто же это такая, и с каким еще образом?! Сам-то он человек неверующий, хоть и не осуждает. Звонит теще, мол, так и так. Вместе с ней идут в новую квартиру и в кладовке на верхней полке отыскали старую икону. Даже не икону, а грязную закопченную доску.
Конец ознакомительного фрагмента.