Дарю тебе велосипед
Шрифт:
— Красота! Как раз то самое, о чём мечтал. — Он показал запонки маме. — Посмотри какие.
— Красивые, мам? Золотые.
— Золотые? — Мама хотела что-то сказать, но папа перебил.
— Разумеется, золотые. Какие же ещё. И сама ты у меня, Сашка, чистое золото.
Он поцеловал Сашу в одну щёку, потом в другую, получилось звонко и весело. Только глаза у папы были какие-то тревожные. Он в последнее время совсем не воспитывал Сашу, и от этого не стало лучше. Хотя кому приятно, когда воспитывают? Но сегодня, заглянув в папины
Может, у него неприятности на работе? Спросить? Как-то у них это не заведено. Вот если бы мама спросила. Ей бы он, наверное, рассказал. И сразу стало бы ему легче.
— Ой! Тесто! — крикнула мама и убежала в кухню.
А Саша ушла в школу.
…После генеральной репетиции Саша, немного осипшая, прибежала домой. Мама открыла ей дверь, на маме было новое платье, ярко-синее с белыми полосками, а на шее — белые бусы.
— Красиво, — одобрила Саша, — тебе, мама, идёт.
— Хорошо, хорошо. Переодевайся поскорей, сейчас папа придёт, а у меня не всё готово. Поможешь мне стол накрыть.
Саша умывается в ванной, а сама кричит:
— Мама! Гости будут? — Саша очень любит гостей, особенно дядю Виталия, папиного друга. Дядя Виталий, невысокий, пузатенький и очень весёлый. Он умеет петь под гитару и сам сочиняет песни. — Дядя Виталий придёт, мама?
— Обещал. И ещё Григорий Ильич. Бабушка, конечно. И тётя Жанна забежит.
Саша вышла в кухню. На столе стояла ваза с салатом, блюдо с пирожками было прикрыто полотенцем. Мама доставала из шкафчика бокалы, говорила:
— Я подумала: ну как без гостей? Тоска, правда? Папа всегда так: сначала не хочет никого звать, а потом сам же обрадуется.
— А почему? — спросила Саша.
Мама протирала бокалы и молчала. Потом сказала со вздохом:
— Характер такой — неопределённый. И нерешительный. Папа очень хороший, но у каждого есть свои недостатки.
— Мама, а нерешительный — это недостаток?
— Ну что ты пристаёшь? — вдруг рассердилась мама. — Нашла время, честное слово. Доставай скорее скатерть, салфетки, вилки, ножи. Поскорее, Саша.
Как хорошо, когда в доме праздник. Музыка, гости, шум. И посуда блестит по-особенному, и скатерть кажется особенно белой, а комната становится другой, тесной. И у всех хорошие лица.
Саша любит гостей. Конечно, если им не взбредёт в голову спрашивать, как дела в школе и какие у неё отметки. Умные люди никогда не спросят. А у них собираются только умные. Глупых они не зовут. Зачем? Так считает Саша.
— Зелёную кофточку надень! — говорит из кухни мама. — Новую. И туфли, которые бабушка подарила. Ей будет приятно.
— Хорошо, мама. А у нас сегодня была генеральная репетиция. Знаешь, как интересно. Я знаешь кем была?
— После расскажешь, Саша. Видишь, сколько дел. Папа должен прийти с минуты на минуту, а у меня ещё торт в духовке.
Раздался звонок, и пришёл дядя Виталий.
— Вот я прибыл. С новорождённым. А сам-то где?
— Сейчас папа придёт, — сказала Саша. — Давайте, я гитару подержу, раздевайтесь, дядя Виталий.
— Саша, ты вымахала выше мамы.
Мама засмеялась:
— Ну, не выше. Пусть растёт на здоровье. Садись, Виталий.
Он уселся, раскурил свою трубку, в доме запахло, как в парке осенью, когда жгут опавшие листья. Саша чихнула.
— Трубка — моё обаяние, — сказал он. — А ты чихаешь от неё. Хотя тебе, наверное, непонятно. Ну, вырастешь, поймёшь.
— Я и сейчас поняла. — Саша дёрнула плечом. — Чего тут не понять. Обаяние. Каждый понимает.
— Разве? — Дядя Виталий комично раскрыл глаза пошире, они стали круглыми. — А я предполагал, что обаяние — вечная загадка человечества. Тайна и дымка, словами не обозначаемые.
— Прямо, дымка, — сказала Саша. — Кто всем нравится, тот, значит, обаятельный. Разве нет?
И чего он расхохотался? Даже глаза утирает. Ну что особенного она сказала?
— Абсолютно в точку! — хохотал он, откидываясь на спинку тахты. — И никаких тебе тайн. И всё просто. Молодчина ты, Саша.
— Саша, нарежь хлеб! — Это мама из кухни сказала. — Обаяние — это прекрасно. Но кто боржом откроет?
— Я готов открыть для вас весь боржом на свете! — сказал дядя Виталий.
Пришла бабушка и сразу спросила:
— А мой любимый сын, как всегда, опаздывает? Всё детство я его пилила — приходи вовремя. А он упорно опаздывает всюду и всегда.
Бабушка поправила бант на кофте, потом достала из сумки и надела кольцо с большим синим камнем. Потом развернула свёрток, там был свитер, серый, лохматый, даже на вид тёплый.
— Сама связала, — сказала бабушка. — В жизни не думала, что научусь. Но пенсионерка должна уметь вязать, чтобы оправдать себя в своих собственных глазах.
— Ну, это вы чересчур, — сказала из кухни мама. — Я, когда выйду на пенсию, буду к портнихе ходить и по музеям бегать.
— Все так говорят, — вздохнула бабушка, отламывая кусочек пирожка, — именно почему-то про портних и про музеи. Вкусно. — Она пожевала пирожок, проглотила и кивнула убеждённо: — Очень вкусно.
— Мама вкусно готовит, — сказала Саша. — Садись, бабуль, сюда, на тахту.
— Вы чудесно выглядите, — сказал бабушке дядя Виталий, — какая пенсия? Какой возраст? Больше тридцати шести вам не дашь. Ну, от силы сорок.
Бабушка замахала на него руками и порозовела от удовольствия. Хоть и не поверила, а всё равно приятно.
— Бабуль, у нас сегодня была генеральная репетиция. Я тоже участвовала.
Бабушка пропускает Сашины слова мимо ушей. Она разглядывает свитер, как будто видит его в первый раз. Ей, наверное, хочется, чтобы мама взяла свитер в руки, рассмотрела как следует, поговорила про него. Но мама занята в кухне.