Давай никому не скажем
Шрифт:
— Могли бы уйти перед каникулами, время доработать у вас ещё было. Хотя, нового преподавателя я уже нашла — заслуженный педагог, тридцать лет стажа. Не чета вам.
— Решила уйти раньше, не хочу нервировать вас, и лишний раз нервничать самой.
— Ну что ж, — она взяла лист в руки и бегло прочитала написанное. — Всего вам хорошего, Яна Альбертовна. Обычно говорят «до встречи», но в случае с вами, это будет лицемерием.
— Взаимно, — подошла к двери, и всё-таки не удержалась от шпильки: — И да, Денис Павлович как-то обмолвился, что любит абрикосы до того, как те превратились в курагу.
Лицо Эммы Валентиновны пошло багровыми пятнами, но, к сожалению, мне не удалось вдоволь насладиться её реакцией: плотно закрыв дверь, с лёгким сердцем достала из гардероба своё пальто.
— Давненько у нас никто таким счастливым из кабинета начальства не выходил, — хохотнул Яков Тихонович. — Премию дали, что ли?
— Нет, я уволилась.
— Уволилась? — в один голос спросили физрук, Раиса Семёновна и Инна. Все побросали свои дела, в недоумении уставившись на то, как я торопливо застёгиваю пуговицы.
— Да, уволилась. Решила кардинально поменять свою жизнь.
— Так, подожди-ка, и почему я не в курсе? — возмутилась Селиванова.
— Всё потом, — шепнула подруге, и она удивлённо захлопала глазами.
— Ну дела, пертурбации в коллективе, однако, — задумчиво почесал лысину Яков Тихонович. — Жаль, что уходите, а я вас на свадьбу хотел пригласить… — порозовел физрук. — Мы с Зоечкой… Зоей Степановной, решили вот расписаться.
— Серьёзно? Это же прекрасная новость! Если получится, обязательно приду поздравить, — искреннее порадовалась за старого ловеласа и буфетчицу.
Не зря прикармливала пирожками, получается.
Денис Павлович поймал меня уже у самого выхода, и был сильно удивлён, если не сказать шокирован, таким скоропалительным уходом. Сжав губы, расстроенно покачивал головой, сбивчиво желая доброго пути.
В глубине души посочувствовала этому положительному мужчине, подозревая, что совсем скоро его приберёт-таки к рукам настоящая фурия.
Во дворе было как никогда тихо. В засохшей клумбе дремал полосатый кот, дворничиха тётя Тоня неспешно разгоняла метлой пожухлые листья, на огороженном панцирной сеткой стадионе первокурсники сдавали кросс, уныло кружа по вытаптонному полю.
С грустью осознала, что моя история здесь закончилась. И в этом колледже и, похоже, в этом городе. Но зато начнётся новая история, яркая и интересная, наполненная радужными эмоциями и любовью. Где-то на берегу моря, где волны бьются о скалы, забрасывая с лицо солёные капли. Где шум прибоя, розовые рассветы и прогулки по побережью за руку с Яном…
Едва различимая надпись "Добро пожаловать" окончательно скрылась из виду.
Я шла домой, предвкушая начало новой жизни, ещё не зная, что границы своей белой полосы я уже миновала.
Часть 66. Ян
Ян
Тихо вышел из комнаты и прислушался к звукам в доме: сестры нет — видел, как она уходила, вылив на себя полфлакона духов, машины отца тоже не было, мать гремела посудой на кухне, негромко болтая по телефону.
Вчера вечером подслушал её разговор с дядькой, расспрашивала про новый лицей, восторженно комментируя каждое его слово. Ну-ну, пусть пока думает, что всё идёт по её плану. А тем временем я осуществлю свой.
Неслышно проскользнул в родительскую спальную и тихо прикрыл за собой дверь. Искать нужно быстро, мать может в любой момент подняться.
Начал поиски со шкафа: перелопатил стопки с постельным бельём, пошарил рукой между разноцветными махровыми полотенцами. Далее в ход пошла прикроватная тумбочка отца, но там, кроме пары книг, очков для чтения и припрятанной бутылки коньяка больше ничего не было.
Потихоньку начала одолевать паника. Если паспорт в портфеле, то стащить его оттуда будет крайне проблематично: приходя с работы батя оставляет его в кабинете, а дверь вечно на ключ закрывает, оберегая от лишних глаз "важные документы".
Единственная загвоздка с этим несчастным паспортом! Но и без него никуда.
Открыл дверцу платяного шкафа, где на плечиках рядком висели однотипные пиджаки.
Без особой надежды пробежался по карманам, ощущая себя щипачом на толкучке в выходной день. Очередь дошла до последнего, серого в тонкую черную полоску, именно в нём отец был в тот день, когда мать устроила концерт на пустом месте.
Опустив ладонь в карман, сразу же нащупал ребристую обложку паспорта.
Отлично, просто отлично. Улыбка растянулась до ушей.
Выудив руку из недр шкафа, быстро засунул паспорт в карман джинсов, и уже было собрался закрывать дверцу и валить, как взгляд наткнулся на выпавшую откуда-то фотографию. Наверное, вытянул из кармана вместе с паспортом. Без особого интереса взглянул на снимок: маленькая девочка в школьной форме и пёстрым букетом гладиолусов в руках. Тонкие ножки в гольфах, кружевной фартук, две косички с огромными белыми бантами, а лицо… что за фигня?! Это же Яна!
Подошёл к окну и присмотрелся внимательнее. Да точно она!
Хотя, это ерунда какая-то — откуда в кармане отца её детская фотография?
Наверное, просто похожа, да и не видно там толком ничего, фотка старая совсем, краски выцвели. Точно просто похожа. Может, родственница какая дальняя, сестра по десятому колену… Там в альбоме на антресоли этих фоток пару сотен точно — куча незнакомых лиц, и это одно из них. Но сходство с Яной было потрясающее.
Сунул снимок в карман и тихо ретировался из родительской спальни.
— Ян, ужинать будешь? — услышав шаги на лестнице, мать выглянула из кухни и задрала голову наверх.