Дай мне руку
Шрифт:
Вера фыркнула и тихо рассмеялась, покачала головой. Лика шумно сглотнула и попросила:
— Уберите эту кастрюлю, пожалуйста. Я не хочу, чтобы кто-нибудь случайно узнал, что мы её доставали.
— О мой бог, — убито пробурчала Вера, убирая тефтельки в холодильник, — что ж вы все его так боитесь?
Лика невесело усмехнулась и прошептала:
— Вы когда-нибудь видели господина в гневе?
Вера вспомнила сидящего на полу Барта, щепки в своих руках и голубую полосу от меча, невольно передёрнула плечами и кивнула:
— Ага. Но неужели ты думаешь, что он станет убивать за еду? По-моему, он просто шутит таким образом.
— У господина Шена, — почти шёпотом сказала Лика, — слова с делом не расходятся. И если там написано «смерть», это значит «смерть», поверьте, я давно с ним работаю и знаю.
Вероника невесело усмехнулась и промолчала. Стала выставлять на стол еду. Задумалась, о чём бы поговорить со своей подделкой и решила по делу:
— Расскажи мне, с кем ты общалась под моим именем, какое впечатление они произвели. А то мне скоро с ними всеми разговаривать, а я вообще не в курсе.
— Господин говорил, что даст вам записи.
— Записи дают однобокое представление, я хочу услышать твоё личное мнение.
— Ну… — Лика задумалась, — его величество приходил дважды, вёл себя очень приветливо, разговаривали мы в основном о политике и истории, но он мало гостил, у меня был приказ выпроваживать его пораньше.
Вера порадовалась, что стоит спиной, и Лика не видит её удивлённого лица.
«Надо же, как интересно…»
— Господин Рубен пришёл один раз, расспрашивал о вашем мире, я рассказывала ему о маркетинге, господин Шен давал мне конспект. Господин Рубен был впечатлён, слушал очень внимательно, обещал прийти ещё, но не пришёл. Спасибо, — Вера поставила перед девушкой тарелку и вручила вилку:
— Приятного, — тоже села и придвинула салат, — а кто пытался тебя отравить?
— Господин Хаким, — Лика поморщилась, — очень милый, весёлый, добрый и жизнерадостный. И он не пытался, он отравил, я два дня в лазарете лежала.
Вера впечатлённо дёрнула бровями, но промолчала. Они занялись едой, Вероника думала о том, как это — чувствовать себя в чужой шкуре.
«Мне бы не понравилось.»
— А как тебя узнал мастер Валент?
— Я не знаю, я всё делала по инструкции. А он понял мгновенно, как будто знал.
«Облачко увидел.»
— Меня больше никто не узнал, а я общалась со всеми, пила чай с Сайдэ, ходила на примерку платья… — девушка грустно улыбнулась и вздохнула: — У вас очень красивое платье.
Вере почему-то стало стыдно, как будто она была виновата перед Ликой за то, что у неё есть то, чего у Лики нет. В своей жизни она видела много зависти, достаточно, чтобы узнавать её с первого взгляда, но Лика в этом смысле была особенной, она не просто смотрела со стороны и завидовала, она смотрела почти изнутри.
«Но есть кое-что, что у тебя есть, а у меня нет, детка. Поддельный министр целует поддельную меня с настоящей страстью, которой я до сих пор не видела у настоящего министра ни разу.
Но ты об этом никогда не узнаешь. Красивые девочки плачут только ночью, днём они улыбаются.»
Вера улыбнулась и стала тщательно выбирать кусочек. Они доели, Лика посмотрела на часы и нахмурилась:
— Нам нужно поторопиться.
— Ты говорила, у нас два часа, — подняла брови Вера.
— Нам ещё причёску делать, — вздохнула Лика, — а я, если честно, ещё не очень хорошо умею, так что может быть, придётся переделывать.
— Там что, настолько сложная причёска? — насторожилась Вера, Лика неопределённо пожала плечами и Верино нехорошее предчувствие стало ещё сильнее.
Они вышли в гостиную, Лика сказала Вере снять всё и завернула её в три слоя одежды, похожей на вечернее платье и кимоно одновременно. Множество шёлковых юбок здорово мешало ходить, широченный пояс от талии до груди сковывал движения, а накидка, похожая на болеро, не скрывала кобуру. Вера посмотрелась в зеркало и решительно качнула головой:
— Нет, нужно что-то длинное, чтобы спрятать оружие. Я могу надеть на это куртку?
— Нет, — шокированно ахнула Лика, — она совершенно не подойдёт к платью!
— Мне плевать, как это будет выглядеть, я не пойду туда без оружия.
— Господин Шен не позволит, — тихо сказала Лика.
Вера тяжко вздохнула и ещё раз посмотрела в зеркало. Единственное, что её в костюме устраивало, это ткань — синий, зелёный и фиолетовый шёлк выглядел и ощущался как волшебство, но ходить в этом всём…
— Какая-нибудь сумка мне положена? — мрачно спросила Вера, Лика радостно кивнула:
— Вот, две на выбор. — Вера взяла большую, заглянула внутрь, перебрала зеркало, кошелёк, какой-то узелок, платок, гребень, вывернула сумку и вытряхнула над кроватью. Сунула туда револьвер и горсть патронов, мрачно сжала губы, поняв, что больше ничего не влезет, деньги придётся носить в кармане.
«Интересно, а ещё меньше сумки не было?»
И тут Лика окончательно добила её, мягко попросив:
— Снимите часы, пожалуйста. Женщины не носят часы.
Вера раздражённо зарычала и сняла болеро, ткнула его Лике и попыталась развязать мудрёный узел пояса, шипя под нос:
— Что ещё женщины не делают в вашем грёбаном средневековом мире?! В штанах не ходят? Теперь будут.
Лика на секунду закрыла глаза и медленно сказала с бесконечным терпением:
— Госпожа Вероника, не ломайте ногти, пожалуйста. Каждый раз, как вы их обрезаете, господин Шен заставляет меня стричь мои. Если вы передумали идти на рынок, то я помогу вам переодеться, но сначала я должна предупредить группу, что всё отменяется.