Дайвинг для крокодила
Шрифт:
– Может быть, попить ему захотелось?
– Под проливным дождем? Вряд ли! И потом, лопата! Зачем-то он сюда ее притащил!
– Раз лопата, значит, хотел что-то копать.
– А что именно?
И подруги обогнули колодец. Никаких следов свежевскопанной земли поблизости не обнаружилось.
– Не понимаю.
Внезапно за их спинами раздался голос:
– Ох, и не говорите, девки. Сама не понимаю.
Подруги вздрогнули и оглянулись. Там стояла баба Клава и тоже смотрела на колодец.
– Сама не понимаю, зачем ему лопата понадобилась, – повторила она. – Не нужна тут лопата совершенно.
– Что?
– Поняла я, о чем Лавр в своем письме мне намекал.
– Что такое?
– Вспомнила, говорю, куда в детстве пряталась, когда в прятки с остальными детишками играли, – произнесла баба Клава.
– Вспомнили?
– Вспомнила. Да только ведь лопаты для этого не нужно было.
– Что?
Подруги все еще не понимали. И баба Клава начинала на них за это сердиться. Но все-таки пояснила:
– Лавр в своем последнем письме о наших детских забавах вспоминал. Как мы с ним в прятки играли. И как никто из детишек найти меня не мог.
– Да! Да! – обрадованно подхватили подруги. – Помним. И что с того?
– А вот то самое. Я ведь в колодце пряталась.
– Как это?
– Маленькая совсем была. В ведро залезала. И вниз с ним сигала.
– Как? – ахнули подруги.
– Дурочка была!
– Вы же утонуть могли.
– Ясное дело, могла. На мое счастье, колодец старый уже был. Им давно никто не пользовался. Новый колодец-то возле самого дома потом вырыли. А старый так и оставили, засыпать его ни у кого руки не доходили. Воды в нем на самом дне оставалось. Да и то не вода уже была, а так – жидкая грязь.
– А как обратно-то? – поинтересовалась Кира.
– Ну, сначала-то я радовалась, что так удачно спряталась. А потом, когда время шло, испугалась. Да и холодно в колодце-то. Кричать начала. На помощь звать. Ребята уже тоже заволновались, куда я делась. По саду побежали, да кто-то из них меня и услышал.
Ребята позвали на помощь взрослых. И все вместе вытащили маленькую Клаву из колодца. Девочка не пострадала. Только сильно испугалась. И замерзла.
– Но искали они меня тогда долго. Никто мой рекорд по игре в прятки с тех пор так и не побил! – похвасталась баба Клава.
И посмотрев на колодец, прибавила:
– Я как Федора возле колодца увидела, так тот случай из моего детства у меня в голове словно сам собой и всплыл. Уверена, что и Лавр про него писал. Больше-то я в колодцы не лазила. Пряталась, как и все остальные дети, на сеновале или в сарае. Находили меня тоже быстро. А тот случай еще долго взрослые друг другу пересказывали.
– Значит, дед Лаврентий спрятал маску в колодце?
– Вот и я о том же думаю!
– А как нам ее достать, если она на дне? Там же вода!
Баба Клава задумалась.
– Один раз мой отец в колодец свои часы упустил.
– Как это?
– За полным ведром потянулся, а ремешок возьми и отстегнись в этот момент. Часики вниз и плюхнулись.
– И он их вытащил?
– Да. Соорудил из толстой проволоки крючок, груз к нему привязал, да и бросил в колодец. По дну долго шарил, больше часа. Но в конце концов часы свои все-таки подцепил.
Подруги оживились. Идея бабы Клавы показалась им стоящей. И они с трудом дождались, когда менты закончат наконец свои дела у них на участке, заберут тело Федора и свалят подальше. Случилось это только поздно вечером. Сельские Анискины, как оказалось, не привыкли торопиться. И поэтому прибытие машины из морга затянулось.
К тому же всех их стало мучить похмелье. Они требовали воды, рассола или пива. Но вскоре выяснилось, что вода их жажду не способна утолить. И огуречный рассол тоже действует как-то не так. И двое ментов свалили. Потом, правда, вернулись. Но снова в таком состоянии, что лучше бы и не возвращались.
– Свадьба у свояка, – икая, пояснил один из ментов. – Как же не выпить? Обидится.
– Сколько же дней у вас длится свадьба?
– Третий сегодня. Еще недельку погуляем, и все!
Последний из ментов, оставшийся на участке и потому сохранивший подобие нормального человека, честно каждые полчаса звонил и торопил врачей. Но у тех то не было машины, то не был залит бензин, то шофер куда-то запропастился.
– Вам не терпится, сами везите! – отвечали эти горе-эскулапы.
– Мы не можем! У нас машина не приспособлена для перевозки трупов!
– Положите на пол и везите! Труп уже помер. Или боитесь, что ему некомфортно будет?
Препирательства с этими остряками затянулись на целый день. Избавиться от тела Федора удалось только под вечер. Вместе с ним уехал и последний мент. Нинусик уехала еще раньше. Ее, подруг, и бабу Клаву менты сначала забрали к себе в отделение, где все женщины в очередной раз повторили все, что хотел знать оперативник. Потом он порадовал их, сказав, что завтра приедет следователь и, наверное, захочет уже сам поговорить со свидетельницами.
– Даже не наверное, а скорей всего, – пояснил оперативник. – Так что готовьтесь. И никуда из дома не девайтесь.
– Интересно! Но у нас же работа! Дела!
– Отставить дела! На вашем участке обнаружен труп. Это поважней всяких дел будет.
После допроса подруги вернулись с бабой Клавой домой. И стали караулить, когда возле колодца освободится пространство. Наконец это свершилось! Когда мертвый Федор отбыл на присланной за ним машине, над окрестностями уже опустились сумерки. Но для подруг и бабы Клавы это было даже хорошо.
На допрос подруг возили в ближайший городок. Он был совсем маленький. Но в единственном универмаге оказался вполне приличный выбор товаров. Был тут и отдел, где продавались рыболовные снасти – удочки, сетки, ловушки и прочая ерунда. В числе всего прочего тут имелись и крючки. От самых маленьких на уклейку или карасика до огромных, предназначенных для ловли взрослого океанского тунца.
Честно говоря, эти крючки больше напоминали якоря. И подруги откровенно не понимали, зачем они лежат на прилавке сельского магазина. Ведь в окрестных водах отродясь не водились рыбины, которые были бы в состоянии заглотнуть такой крюк да еще вместе с наживкой.